Я ненавижу тебя, только не бросай меня. Пограничные личности и как их понять - Хэл Страус

Иногда он месяцами не брал в рот ни капли спиртного, а затем, как будто бы в награду за воздержание, напивался до буйного и шумного состояния. Его жена, друзья и консультанты умоляли и угрожали, но ничего не помогало.

Техники SET-UP помогли бы Филлис справиться с импульсивностью Ларри. Вместо того чтобы упрашивать и угрожать, она могла бы подчеркнуть свою заботу о Ларри (Поддержка) и растущее осознание того, что его все больше и больше не устраивает его жизнь (Сочувствие). Правда должна была бы подчеркнуть ее собственное расстройство из-за происходящего и острую потребность сделать с этим что-нибудь, например начать лечение.

Также часто помогает способность предсказать импульсивное поведение на основе прошлого опыта. Например, после периода трезвости Филлис могла нейтрально и по-деловому напомнить Ларри, что раньше, когда все шло хорошо, он копил в себе давление, которое в итоге разражалось взрывом запоев. Указав на предыдущие примеры, можно сделать человека с ПРЛ более осведомленным о чувствах, которые предшествуют прорыву импульсивности. Такие указания должны сопровождаться выражением Поддержки, чтобы их нельзя было интерпретировать как критику в духе «ну вот, опять». Таким образом, пограничная личность усваивает, что поведение, которое ей казалось хаотичным и непредсказуемым, на самом деле можно предвидеть, понять, а значит, и контролировать. Тем не менее, даже если пограничная личность чувствует, что ее критикуют, предвидение может стимулировать упрямство, которое будет мотивировать ее не повторять деструктивные модели, чтобы сказать «знай, вот так-то!».

В итоге в ходе терапии Ларри начал понимать, что поведение, которое казалось ему непредсказуемым, на самом деле отражало его злость на себя и других. Он осознал, что становился жестоким по отношению к жене и начинал пить, когда разочаровывал себя. Импульсивное поведение вызывало чувство вины и самобичевание, которое, в свою очередь, служило искуплением его грехов. Когда Ларри начал больше ценить себя и уважать собственные идеалы и убеждения, его деструктивные всплески поведения пошли на убыль.

Как понять собственные эмоции

Присоединяясь к пограничной личности в ее путешествии по эмоциональным американским горкам, вы тоже должны быть готовы пережить целый спектр ощущений, особенно чувство вины, страх и злость. Находясь в припадке саморазрушения, человек с ПРЛ может казаться беспомощным и перекладывать ответственность за свое поведение на других, которые будут принимать ее с чрезмерной готовностью. Вина – это значительная помеха честной конфронтации. Аналогично и физический вред, наносимый пограничной личностью другим или себе, может также быть сильным сдерживающим фактором при взаимодействии. Злость – распространенная реакция на попытки манипулирования со стороны других или просто на непонятное или неприятное поведение.

Мать Лоис часто ей звонила, жалуясь на сильные головные боли, одиночество и в целом на отвращение к жизни. В то время как ее отец уже давно умер, а другие дети отдалились от семьи, Лоис оставалась «хорошей дочерью», единственным ребенком, которому было не все равно.

Лоис чувствовала себя виноватой, когда ее мать страдала одна. Несмотря на любовь и чувство вины, дочь начинала злиться, когда видела, что мать становится все более беспомощной и не хочет заботиться о себе. Лоис начала понимать, что та ее просто использует. Но в ответ на любые выражения недовольства мать просто еще сильнее плакала и проявляла бессилие, из-за чего Лоис чувствовала себя еще более виноватой, и этот цикл повторялся снова и снова. И только когда Лоис сама выпуталась из этой замкнутой системы, ее мать была вынуждена стать более самодостаточной.

Особые проблемы воспитания

Многие пациенты с ПРЛ описывают одни и те же характерные черты своего детства. Часто оказывается, что одного родителя в семье не было или же он регулярно отсутствовал, имел отнимающие все время интересы вне дома, хобби или карьерные амбиции, злоупотреблял алкоголем или наркотиками.

Если оба родителя жили в одном доме, их отношения часто не были гармоничными. Нередко отсутствовало единодушие по вопросам воспитания детей, вследствие чего один родитель, чаще всего мать, принимал на себя основные обязанности. Такие родители редко могут выступать единым совместным фронтом в поддержке своих детей. В результате мир для них полон непоследовательностей и ошибок. Когда ребенку нужна структурированность, он получает противоречивость; когда ему нужна однозначность, он получает амбивалентность. Таким образом, будущая пограничная личность лишена возможности сформировать устойчивое ядро своей идентичности.

Нередки ситуации, когда мать пограничной личности явно страдает какой-либо болезнью, но чаще всего патология бывает скрытой. Иногда она даже кажется окружающим «идеальной матерью» из-за своей тотальной «преданности» детям. Однако, если присмотреться, станет очевидно, что она чрезмерно вмешивается в жизни детей, поощряет взаимную зависимость и не желает позволить им взрослеть и естественным образом отделяться.

Особенно трудно сохранять последовательный подход к воспитанию, если родители расстались или развелись. Это может быть нелегким испытанием для страдающего ПРЛ родителя, который осознанно или невольно использует детей как оружие в битве с бывшим супругом. Второй родитель должен стремиться минимизировать конфликт, тщательно сберегая силы для крупных битв. Попытка защититься или спорить с обвинениями не только не ослабит негодование пограничной личности, но еще и запутает детей. Часто лучшим вариантом будет перенаправить разговор в другое русло, уведя его от личных отношений. Попытайтесь заставить супруга сконцентрироваться только на том, «что будет лучше для детей». Обычно в этих случаях возможно найти общую почву и минимизировать конфликт.

Расставания

Расставания с родителями, особенно в течение первых нескольких лет жизни, часто встречаются в биографиях пациентов с ПРЛ. На первый взгляд такие расставания могут показаться незначительными, однако они дают огромный эффект. Например, рождение брата или сестры на несколько недель отрывает мать от всего остального, но, вернувшись, она больше не так отзывчива по отношению к старшему ребенку; в его глазах мать исчезла, а ее заменила какая-то другая женщина, занятая в первую очередь младенцем. Здоровые дети в здоровой среде легко переживают эту травму, но для предрасположенных к ПРЛ детей в пограничной среде это может стать лишь началом серии потерь и одиночества. Длительная болезнь, частые путешествия, развод или смерть родителя также лишают развивающегося малыша устойчивого присутствия матери в решающие моменты, что может сказаться на его способности питать доверие и ощущать константность в нестабильном и ненадежном мире.

Детская травма насилия

Физическое и/или сексуальное насилие – распространенная травма в истории развития пограничной личности. Когда ребенок подвергается насилию, он всегда винит в этом себя, потому что (сознательно или подсознательно) выбирает лучшую для себя альтернативу. Виня взрослого, он будет напуган своей зависимостью от некомпетентных людей, которые не способны о нем позаботиться. Если ребенок не винит никого, боль становится произвольной и непредсказуемой и поэтому еще более пугающей, потому что у него нет никакой надежды ее контролировать. Если же брать вину на себя, то жестокость проще понять, а значит, и контролировать – ребенок чувствует, что каким-то образом провоцирует насилие, и сможет найти способ прекратить его или же опустит руки и признает, что он «плохой».