Парадокс Ферми - Феликс Разумовский

Позже Узер мог бы дать голову на отсечение, что за время, пока она настраивала прибор, мужчины в зале успели начисто позабыть, чего ради всё это делалось. Зато потом все дружно вскрикнули, выдохнули и заметались, только четвёрка жутковатых вояк мгновенно рассыпалась в стороны, выхватывая карманные излучатели (которые, кстати, почему-то прохлопала охранная система на входе). И было с чего — на месте соблазнительной красавицы, не источавшей ни тени угрозы, возникла огромная львица. Да не просто возникла — ещё и разверзла ревущую пасть, демонстрируя чудовищные клыки. Небетхет с визгом попятилась, заслоняясь руками; побледневшая Исет непонятно как оказалась на полу, и Узер обнаружил, что стоит подле неё на коленях, утягивая девушку за перевёрнутый стол.

— Эй, естественнорождённые! — не без труда достучался до сознания крик Шу. — Спокойно, спокойно, не вздумайте стрелять!

— Ну как вам? — послышался из львиной пасти человеческий голос.

Миг — и львица исчезла, уступив место… совершенно незнакомой женщине. Статная фигура, воздушное одеяние, открывающее великолепную грудь, на густых чёрных волосах — замысловатый убор с золотыми змеями. Когда она заговорила, голос оказался сильным и гулким, с немного металлическими тонами… голос богини.

— Итак, естественнорождённые, немного о местной моде. Популярны красный, зелёный, синий и белый цвета. Забудьте о голубом, это знак траура. В основном носят узкое и облегающее, нагота не считается постыдной, в жарком климате часто ограничиваются набедренными повязками «схенти» или небольшими передниками. Прошу вас, разбирайте «Джеды».

Блистательная незнакомка исчезла. На её месте появилась Тефнут, и Узер признался себе, что выглядела она нисколько не хуже.

Каждому достался «Джед» согласно купленному билету. Скоро все включили скафандры и со смехом выстроились перед зеркальной стенкой. Кое-кого постигло некоторое разочарование. Джеху достался образ какого-то пернатого, у бедняжки Исет выросли рога, ну а Узера вообще выставили пугалом — иссохшее тело, торчащие колосья и убогая бородёнка. А вот кому повезло, так это четвёрке вояк. Самому главному на вид достался образ быка, остальным — волка, огнедышащего змея и гиганта с перьями на голове. Всё не бородатые мощи, поросшие сорняком. Узер позавидовал коллегам по Игре и желчно подумал, что в их случае скафандрам не много пришлось и менять.

— Разработчику бы в глаза посмотреть… — Он выключил «Джед» и хмуро покосился в сторону Тефнут. — Сколько ханумака надо было употребить, чтобы такой полёт мысли выдать?

— Это плоды труда целого коллектива специалистов, — уклончиво ответила та. — Прошу заметить, что при желании можно заказать ещё образы. Количество зависит только от платёжеспособности уважаемого клиента. — Тефнут мило улыбнулась, повела плечиком и подошла к грозному быку. — Достопочтенный Хра, как вам скафандр?

Итак, слухи, оказывается, не лгали.

«Похоже, с главным богом нам повезло. Одни рога чего стоят…»

Узер вздохнул, убрал «Джед» в чехол и по доброте душевной отправился утешать Небетхет, у которой на голове разместилась сущая стройплощадка — незавершённый дом, примитивные корзины для материалов…

Потом им показывали возможности «Шемсетов», тестировали «Анхи», помогали настраивать «Са». Самое интересное началось чуть позже, в тире, когда закончили стрельбу в цель из жезлов «Уас».

— Извините великодушно, достопочтимый, — услышал Узер голос откуда-то сверху, оглянулся и обнаружил, что за спиной у него совершенно незаметно возник Хра. Он даже вздрогнул, но грозный спецназовец едва ли не с благоговением вглядывался ему в лицо.

— Вы, случайно, командующему Гебу не родственник будете? Командующему Гебу из клана Ху?..

В низком голосе слышались уважение, боль и какое-то предвкушение чуда. И глаза — точно у ребёнка, ждущего несбыточного подарка.

— Командующий Геб доводился мне отцом, как биологическим, так и духовным, — с гордостью сознался Узер… и тотчас об этом пожалел — ему на миг показалось, будто его прямо на месте начали убивать, причём совершенно неотвратимо, никакой «Са» не спасёт и никакой «Хека» не поможет отбиться. Мощная ладонь, как кувалдой, приложила его по плечу, прижала к необъятной груди, а где-то над головой зарокотало:

— Он же моим сотенным командиром был! А потом — тысячником, когда повысили его!.. Восемь Оборотов я под ним… в Пятой армии… как у отца родного… всю Берсенскую войну, потом на Сагее… Эх! — Голос Хра скорбно дрогнул, после чего загрохотал куда-то в сторону: — Парни, а ну живо сюда! Это же сынишка командующего Геба, нашего полководца из клана Ху! Помните?!

— Помним! Ещё как помним! — Звероподобные взяли Узера в кольцо и тут же приняли его в своё братство: принялись тереться носами, хлопать по плечу, причём сразу видно, что от чистого сердца.

— Как бы там дело ни повернулось, ты, родной, нас держись, — уже на прощание сказал Хра, и его подчинённые согласно кивнули. — Мы родителя твоего от смерти заслонить не сумели… Не приведите Творцы, чтобы с тобой ещё что-то случилось. Ты это знай, Узер…

— А этот скандалист-военный вроде ничего оказался, — задумчиво заметила Исет.

Свежий воздух на улице был, вообще говоря, не особенно свежим — бесчисленные вентиляционные установки давно уже не справлялись. Всюду висел навязчивый запах тринопли, не чувствовалось ни ветерка, а влажность стояла такая, что одежда сразу начинала прилипать к телу. Деваться некуда — Центр, второй сезон дождей, вечер дня второго Полуоборота.

— Они с отцом, как выяснилось, в одном полку служили, — улыбнулся Узер.

Небетхет смотрела в сторону, туда, где мерно вращался информационный голокуб. На всех его гранях выступал министр безопасности. Он оповещал нацию, что это посрамление Конституции: преступник имперского ранга по имени Зетх, сбежавший от закона уже пол-Оборота назад, все ещё не был найден. Ни живым, ни мертвым. Следовало надеяться, что смерть, такая же позорная, как и вся его жизнь, давно уже постигла его. Тем не менее долг каждого законопослушного и верноподданного гражданина империи, буде вдруг он заметит означенного…

— Вот ведь новости. — Узера передёрнуло от отвращения. — Ладно, не горюй, — повернулся он к Небетхет. — Знаешь, я почти уверен, что братец объявится.

Он действительно верил в невероятную изворотливость Зетха. Более того, случись ему оказаться тем самым законопослушным и верноподданным гражданином, который нечаянно встретит Зетха — усталого, голодного, может быть, раненого, прячущегося от погони, Узер не раздумывая спрятал бы его, отдал всю наличность, постарался переправить в безопасное место. Потому что, когда подаёт голос древнейшее кровное родство, все прочие голоса умолкают. Какие имперские интересы, какая идеология, какое вообще что, когда есть главное — воспоминания детства?

— Да я не о нём, я о своей загубленной жизни горюю, — отмахнулась Небетхет. — Твой братец, Узер, — ещё то сокровище. Это очень, очень мягко говоря… С каких пор он в бегах? А у меня всего одна жизнь, да и та мимо проходит. Слушайте, а давайте напьёмся? Как следует! В узком кругу!