Слепые подсолнухи - Альберто Мендес

Последняя повесть романа — полифоническая. В ней, чередуясь, дополняя друг друга, звучат три голоса: влюбленного святоши, ребенка и рассказчика. Но голос главного героя практически не слышен. Впрочем, это и понятно: опасаясь ареста, Рикардо Масо прячется в потайной комнатке. (Русский поэт Осип Мандельштам написал еще в декабре 30-го года: «И всю ночь напролет жду гостей дорогих, / Шевеля кандалами цепочек дверных».)

Герой, университетский профессор, для которого тюрьмой стала собственная квартира, пытается писать о Лопе де Веге, переводить Джона Китса. Он хватается за работу, как утопающий за соломинку. И понимает: спасения все равно нет. Ни внутри убежища, ни тем более вне… За долгие месяцы затворничества он деградировал как личность; но ничего поделать с собой не может — страх за себя и свою семью парализовал его волю. И все-таки он, как и другие герои мендесовского романа, совершает героический для себя поступок: защищая жену, идет навстречу гибели.

Интонация всего романа — кроме велеречивых излияний слуги Божьего, — можно сказать, будничная. В рассказах о смерти — ни малейшей сентиментальной нотки, ни единого пафосного слова. Мендес хорошо усвоил давнюю литературную истину: чем более сухо, «приземленно» ведется повествование, тем более сильное впечатление оно способно произвести на читателя.

Но все-таки книгу Альберто Мендеса я назвал бы произведением поэтическим. (Вспомним: роману «Мертвые души» Гоголь дал подзаголовок «поэма».) В свою прозу испанский писатель внес многие приемы, характерные именно для поэтической речи. Это, например, параллелизм в построении фраз, разнообразные синтаксические и лексические повторы, подхваты, использование многозначности того или иного слова, оксюмороны (сочетание несочетаемого). «Рифмуются» уже сами названия всех четырех частей книги. Автор не боится даже играть словами. Случай в литературе достаточно редкий: каламбуры в романе Мендеса лишь подчеркивают трагичность ситуации, в какой оказались его герои, — «быть побежденным побежденными» или «осуждать осужденных и побеждать победителей».

В «четвертом поражении» — три речевых потока. Во фрагментах, написанных от лица автора, интонация почти такая же, как во всем романе: рассказчик старается поведать историю своего героя без лишних эмоций. А фрагменты, в которых звучит голос сына Рикардо Масо, — это, для автора, воскрешение «утраченного времени». Чувствуется: Мендесу доставляет настоящее удовольствие до мельчайших подробностей описывать мадридский космос мальчишеской жизни. Несомненно, он — спустя многие десятилетня — восстанавливает свои собственные детские впечатления и переживания (хотя и с некоторой временной поправкой по отношению к происходящим в романе событиям).

Резким контрастом к общей «бытовой» тональности книги являются монологи-откровения Сальвадора. В них красота естественной речи заменена красивостью пышных фраз. Автором сделано это совершенно сознательно. Слуга Церкви старается оправдать свои весьма неблаговидные поступки. И даже пытается выказать себя героем, исполняющим Божью волю. Но уже сама речь Сальвадора дискредитирует его, раскрывает его подлинную подленькую сущность.

В общем, Альберто Мендес как стилист тоже оказался на высоте. И вновь с чистой душой воскликнем: браво!

К сожалению, об авторе «Слепых подсолнухов» известно совсем немного. Вероятно, он принадлежал к тем литераторам, о ком можно сказать словами Пастернака: «Быть знаменитым некрасиво. / Не это подымает ввысь».

Альберто Мендес родился в 1941 году в Мадриде. Здесь прошло его детство. Здесь же окончил университет (факультет философии и литературы).

Всю дальнейшую жизнь посвятил книгоиздательской деятельности.

Роман «Слепые подсолнухи» появился на прилавках книжных магазинов в начале 2004 года. Это была первая книга Мендеса. Она сразу вызвала большой читательский интерес и получила несколько престижных литературных премий. Но она, увы, стала и его единственной книгой. В том же году Альберто Мендес скончался.

К четырем смертям, описанным в романе, прибавилась пятая: смерть самого автора.

Но впрочем, давно известно: любое произведение искусства, если оно, конечно, не умерло вместе со своим творцом, говорит о жизни.

Виктор Андреев