Книги онлайн и без регистрации » Романы » Убийство в Тауэре - Виктория Холт

Убийство в Тауэре - Виктория Холт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 78
Перейти на страницу:

Празднества, следовавшие за венчанием, были не слишком шумными, потому что, хотя прошло уже три месяца после смерти Генриха, это печальное событие еще не забылось.

Роберт Карр предложил, чтобы прощальный банкет проходил в его собственном замке в Рочестере, и король, обрадованный возможностью видеть своего дорогого Робби хозяином, принимающим весь его двор, с радостью согласился.

* * *

Последние слова прощания были сказаны, и Елизавета отплыла из Англии к своему новому дому, а двор вернулся в замок Рочестера, чтобы еще несколько дней пользоваться гостеприимством виконта перед возвращением в Уайтхолл.

Замок, стоящий на берегу реки Медуэй, был великолепным образцом норманнской архитектуры. Он явно был построен как крепость и располагался на холме, а с главной башни открывался вид на деревню и реку. Роберт Карр гордился им, поскольку замок был местом действия многочисленных исторических событий со времени его постройки в 1088 году норманнским монахом Гундульфом, который был епископом Рочестерским и выдающимся архитектором. Это было идеальное место, чтобы принять весь двор, и то, что Роберт мог это сделать, свидетельствовало, как быстро он возвысился после смерти Солсбери.

Роберта одевали слуги в его покоях, когда человек, которого он стал считать одним из своих ближайших друзей и сторонников, попросил приема.

Это был Генри Хауард, граф Нортгемптон, который усердно обхаживал фаворита с тех пор, как понял всю твердость его обладания королевской привязанностью.

– О! – воскликнул лукавый старый придворный. – Я вам помешал!

– Нет, – ответил Роберт. – Я уже почти готов. «Боже, – подумал Нортгемптон, – какой он красавчик! И выглядит все таким же свежим и молодым, как в тот день, когда верхом въезжал на арену для турниров и так предусмотрительно свалился с коня».

– Прошу вас, садитесь! Я минут через пять буду готов к выходу в банкетный зал, – сказал Роберт.

– Тогда мы пойдем вместе, – отозвался Нортгемптон.

Ему было на руку, чтобы его видели с фаворитом – это напомнит его врагам, что у него есть высокопоставленные друзья. Добродушный и беспечный Роберт никогда не давал себе труда поинтересоваться, почему высокомерный Хауард так стремится к его дружбе, и, когда Овербери сказал ему: «Генри Хауард перестанет с тобой разговаривать на следующий же день после того, как ты лишишься королевского расположения», – он ответил: «С чего бы?» Это означало, что, пока Нортгемптон предлагает свою дружбу, Роберт Карр готов ее принять.

Роберт отпустил слуг только из вежливости, догадываясь, что Нортгемптон не хочет, чтобы они слышали их разговор, а поскольку оба являлись высокопоставленными министрами, было ясно, что они рано или поздно примутся обсуждать государственные дела. Став членом Тайного совета, Роберт чувствовал необходимость держать язык за зубами в присутствии слуг.

Когда они остались одни, Нортгемптон спросил Роберта, знает ли тот, что некий джентльмен был вынужден подписать Акт о супремации.[2]

Роберт, насколько мог, заверил его, что этого человека никто не принуждал. Нортгемптон почувствовал облегчение. Такие вопросы было лучше задавать с глазу на глаз. Нортгемптон немного волновался, поскольку, будучи тайным католиком, он не имел ни малейшего желания подписывать Акт о супремации. Он опасался, что, если тот человек, о котором шла речь, был вынужден так поступить, не исключена возможность, что приглашение поставить подпись последует и Нортгемптону.

Подписание этого акта было уловкой, которую Яков замыслил, когда ему в очередной раз требовались деньги. Он придумал заставить католиков подписать клятву, а если те станут отказываться, подвергнуть их жестоким штрафам или тюремному заключению. Поскольку папа призвал католиков не подписывать клятву, так как она содержала предложения, унизительные для католической веры, подписать ее было бы равносильно отказу от своей религии. Многие католики отказались это сделать и, следовательно, лишались собственности, на что и надеялся Яков, поскольку он выдумал этот план, чтобы раздобыть денег.

Роберту не нравился этот замысел, потому что он считал несправедливым наказывать людей за их религию, и он предпочел бы видеть католиков и протестантов, живущих в мире и согласии.

Однако время от времени его обязанностью было писать католикам приказы о принесении присяги, и он делал это, потому что всегда повиновался королю, хотя никогда не привлекал его внимания ни к одному католику и ничего не предпринимал до тех пор, пока Яков сам не заставлял его проводить в жизнь этот неприятный закон.

Тем не менее Роберт никогда не намекал Якову, что не одобряет его. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что, если бы попытался сделать какое-нибудь критическое замечание, Яков моментально опроверг бы его каким-нибудь хитроумным аргументом, и понимал, что Яков продолжает любить своего Робби потому, что тот никогда не был тем, кого король называл сварливым придирой.

Нортгемптон был осведомлен об этом качестве Карра и знал, что может спросить его о наказаниях отказавшихся подчиниться закону без всяких последствий для себя. Если же его, Нортгемптона, попросят подписать присягу, он решил, что подпишется, – его политическая карьера всегда значила для него больше, чем религиозные пристрастия, но он предпочитал, чтобы ему не пришлось делать такой выбор. Поэтому иметь в друзьях Роберта Карра было весьма кстати.

Решив, что опасность ему не грозит, Нортгемптон продолжал:

– Я позволил себе воспользоваться вашим гостеприимством и полагаю, вы не подумаете, что я злоупотребляю вашей дружбой.

Роберт улыбнулся своей очаровательной улыбкой и ответил:

– Мой дорогой Нортгемптон, мне доставляет удовольствие, что вы можете злоупотреблять моей дружбой. Это показывает, что вы в ней уверены.

– Спасибо, мой дорогой друг. Дело в том, что некоторые члены моего семейства неожиданно вернулись ко двору. Я позволил себе пригласить их в замок. Они, наверное, уже приехали.

– Любой, принадлежащий к вашему семейству, будет радушно принят.

– Спасибо, Роберт. Я так и думал, что вы скажете это.

– И кто эти родственники? Я с ними знаком?

– Думаю, вы знакомы с моей внучатой племянницей. Она некоторое время жила с мужем в провинции. Ха, я никогда не верил, что деревня устроит мадам Франсис надолго.

– Насколько я понимаю, – спросил Роберт, – вы говорите о графине Эссекс?

– Вы правы. Эта молодая особа любит поступать по-своему. Она упросила меня позволить ей приехать сюда. Франсис не могла дождаться, когда весь двор переберется в Уайтхолл. Она говорила, что слишком долго отсутствовала.

– Ну да, – сдержанно согласился Роберт. – Должно быть, прошло немало времени с тех пор, как она была при дворе.

* * *

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 78
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?