Доля ангелов - Марьяна Брай

— А второй поселок, это где?

— Наш первый по дороге, ихний — второй. А потом и третий.

— А вы давно здесь живете? — видимо, это были десять уровней отчаяния, где на первом останавливались самые усталые. Те, кто видел тут безнадегу, просто шли дальше.

— Дак, пришла я одна еще совсем молодой — работы не было в Валенторне для меня, скиталась по городу. Где постирать, где за скотом убрать в деревне — тем и пробивалась, родители старые — кормить надо, а брат женился и свою семью еле кормил.

— А замуж здесь вышла?

— Да, Мариз прямо передо мной сюда пришел. Вот пришла в деревню кое-как, выгнали там за бродяжничество. Два дня у него под лавкой пряталась ночами — осень была, холодно. На вторую ночь он меня домой к себе завел. Так и живем. Дети — вон.

Дину за работу дали молоко — это за весь день работы кружку. Сказала ему, что не хочу, дома он с хлебом поужинал. Теперь у нас было три ловушки для рыбы. Одну ставили в прикормленное место, для двух других я нашла место выше по течению — среди кустов, в тени. Один садок держали у берега, выкопала глубже ямку в воде — там у нас хранилась живой пойманная рыба. Решили солить и сушить на всякий случай.

Через пару недель, как мы проводили Карла, он вернулся с покупками. Вся деревня пришла смотреть на то, как они с Дином выгружали наш новый скарб. Люди стояли и смотрели на нас взглядом, словно мы их обворовали и оставили с голоду умирать. Мне очень не нравилось такое настроение — оно не принесет ничего хорошего. Но жить по принципу «не лучше других» я не хотела. Не хотят трудиться, пусть ходят с кислыми лицами. Коза, которую он отвязал от телеги и передал мне стала последней каплей — Парита, которая даже не подошла к нам, а смотрела на то, как мы выкладываем из телеги и носим к шалашу покупки, сложила руки на груди и пошла к дому, подгоняя перед собой детей.

Так мы стали «кулаками» и отщепенцами. Это значило только одно — надо смотреть во все глаза. Все это было у нас только потому, что я решила надеть на бал украшения, хотела, дура, понравиться мистеру Дюбару. Эх, женские гормоны… Ну, ничего, за то не погибнем, может, зимой.

Мы накормили Карла печеной рыбой. Хлеб он принес свой. Он все больше нравился мне — разговорчивый, улыбчивый, хоть сколько-то деятельный. После ужина он вынул бутылку с местной бормотухой, и жестом показал, мол, давайте кружки. Я отказалась и бровью показала Дину, что мы тут не пьющие, если что. Но попросила отлить на случай, если вдруг простынем — прогреться.

Он отлил в кружку, а оставшуюся кружку в бутылке протянул мне. Здесь есть бутыли, банки с широкими горлышками. Он привез мне даже больше, чем я просила — теперь нам нужно срочно сделать навес, чтобы хранить продукты. Ткани с трудом сложили в шалаше чтобы не промокли, туда же запихнули муку. Под потолком повесили крынки с маслом, к стенам привязала связки с иглами и крючками.

Было уже глубоко за полночь, Карл поблагодарил за рыбу и сказал, что такой вкусной не ел никогда. Он уже хотел было откланялся, но попросил показать — как мы ее ловим. Мы с удовольствием рассказали и показали — как раз, ночью попала одна рыбина. Обещал прийти завтра вечером, нарубить дров и посидеть со мной у костра — научиться плести такие ловушки. Я с радостью согласилась. Сережки доставкой провизии он отработал полностью, потому что кроме заказанного проявил инициативу, и привез много чего интересного кроме набора из моего списка.

Глава 23

Теперь у нас есть коза, но наличие каких-то кошек в лесу, которых я не видела ни разу покоя не прибавило. Были это прямо большие рыси, или же домашние кошки — переростки, оставалось тайной. Днем, как только я увидела Карла с повозкой, бросила огород и взялась за установку второго шалашика. На него ушли все жерди, что были в запасе. Установила их шалашом, связала верхушку, подкопала упертые снизу жерди и наложила камней по низу. Оплетала ивняком как можно чаще. Если это большой хищник, и его привлечет наш молочный заводик, шалаш не выдержит, но мы услышим возню и придем на помощь, хотя, я боялась этого момента.

Козу на ночь привязали внутри шалаша. Вход в наш шалаш изнутри закрывался плетеной дверью, которую мы подставляли изнутри и приматывали по бокам. Козочке сделали такую-же дверь. Свою мы на ночь не закрывали.

Утром я услышала, как Дин разговаривает с козой и обрадовалась, что ночь мы пережили. Бросив все дела, мы взялись за постройку жилища для Вивьен — так Дин назвал нашего первого домашнего питомца. Привязали ее на длинную веревку так, чтобы была в поле видимости, но она постоянно блеяла. Мы уж и воды ей принесли, и травок разных, мол, все для тебя, красавица, а она смотрела печально и мекала.

— Да ее же доить надо, Лора, смотри, молоко капает! — и точно, из вымени почти струйкой текло молоко.

— Беги, водички набери в котелок, и неси сюда, — я взяла чистую миску, кусочек сухарика, и отправилась разговаривать с новым членом нашей маленькой, но уже дружной семьи.

Помыла вымя, не пожалела маслица, чтобы смазать вымя, и угостив девушку сухариком, принялась за дойку. Стояла я на коленях, но коза оказалась отличной — Дину пришлось бежать за еще одной миской. В результате, мы имели счастливую козу и литра два свежайшего молока. Это бинго, надо поблагодарить Карла за то, что выбрал, действительно, хорошую. Я налила кружку и попросила Дина отнести ее Карлу. А по пути, занести рыбин Лимаре и взять свежего хлеба. Он убежал, а я поставила молоко на огонь, чтобы сварить, наконец, настоящую молочную кашу.

Мы пообедали, и решили, что спать и бояться за Вивьен — плохая примета. Надо попробовать себя в строительском деле и построить для нее загон — так мы порепетируем постройку каменного дома для себя. И мы начали с глины — ее нужно было носить с другой стороны реки. Мостиком пока заниматься некогда.

К вечеру мы наносили гору, и нам она казалась огромной. Мы видели, что глина смешивается здесь с травой, решили делать так же. Козу попробовали подоить еще