Торнан-варвар и жезл Тиамат - Владимир Лещенко

Несколько важных господ спали чуть не в этих самых лужах.

Почти бегом Марисса и Торнан пересекли двор, добираясь до каморки Чикко.

Подойдя к двери, ант невольно замер. Из каморки доносились звуки, услышав которые Торнан в первый момент слегка опешил. Могло показаться, что Чикко занимается любовью с… хм, ну, скажем, с молодой суртской пантерой.

А когда распахнул дверь, то в первый миг чуть не растерялся. Ибо в полумраке могло показаться, что их приятель решил изменить своей всегдашней любви к женщинам и перейти к близкому общению со своим полом. Уж больно могучим было распростертое на койке тело, из-под которого фомора, можно сказать, и не было видно. И лишь когда Чикко вылез наружу, не без труда спихнув с себя рабыню, Торнан успокоился.

За его спиной Марисса хмыкнула, видимо, оценивая стати случайной подруги чародея.

– Торнан, я еще не успел… Еще хотя бы немножко… Совсем немножко, а? – жалобно попросил фомор.

– Плевать! Рукой себе поможешь, ежели чего, – непреклонно заявил капитан.

Чикко сник и принялся одеваться.

– Все равно давай иска, – с гнусавым норглингским акцентом, заставившим Торнана вздрогнуть, сказала поднявшаяся с кровати девица. – Говорю, давай иска, островная лягушка!

Потерянно фомор сунул ей монету, которую Удруна тут же спрятала за щеку, и, ничуть не стесняясь, принялась неторопливо облачаться в драное платье.

Забрав у полусонного начальника караула оружие (он даже толком не стал проверять написанное Когитой), они вышли из боковых ворот дворца и зашагали по рассветной улице.

– И как эта корова тебя не раздавила? – К Мариссе возвращался ее прежний задор.

– А тебе меня так жаль? – огрызнулся Чикко, не оставаясь в долгу. – Тогда ты вполне могла бы помочь моей беде!

И Торнану пришлось перехватывать в воздухе крепкий кулак амазонки.

Они забрали на постоялом дворе свое имущество, затем, растолкав заспанного хозяина, уступили ему коней без лишнего торга и отправились к пристаням. Там они долго объясняли сторожу, что ждать хозяев им не с руки, серебро трактирщика монета за монетой переходили в его потную ладонь, проясняя его ум…

И через полчаса лодка огибала южные укрепления, унося из города Мариссу, Чикко и Торнана.

Стоя на корме, капитан погружал большое весло в воду, мощно отталкивался, и лодка стремительно уносилась вперед. Вскоре стены города исчезли за густыми зарослями деревьев. Ольха с резными листьями, с рыжеватыми сережками, ивы, отливающие серебром, с обеих сторон клонились к реке. День обещал быть знойным, но на воде было почти свежо.

Слышно было, как журчит вода, как шелестит трава, как щелкает, сидя на ветке, белка.

Река, ставшая уже широкой, струилась меж берегов, заросших ежевикой, дикой вишней и яблоней. Лес подступал к самой реке, рослые буки и дубы высились над спокойными водами. Лодка бесшумно летела по спокойной глади реки, Марисса глядела на работавшего веслом Торнана сквозь полуопущенные веки. И думала…

Мысль ее была совсем неожиданной. Она думала, что по старому закону человек, увидевший случайно или нарочно наготу свободной девушки, должен был на ней жениться, если она того пожелает.

Потом вдруг засмеялась. Смеялась она долго и от души.

– Ты чего?

– А хорошего ты ей пинка дал – чуть не улетела!

– Кому?! – спросил Чикко, которого они сочли излишним посвящать во все подробности.

– Да дочке князя здешнего! И как у нее задница не отвалилась?!

– Что-о?! – У фомора только что глаза на лоб не вылезли. Он, конечно, понимал, что не просто так они сорвались с места, но чтоб такое…

И тут Торнан сообразил запоздало, что действительно несколько часов назад дал хорошего пинка наследной принцессе. Ну и дела! Бывало, приходилось давать по морде дворянам, случалось бить – и кулаком, и мечом – ноглингских ярлов, но вот так, отвесить по заду княжне…

И Торнан громко заржал, чуть не упав в воду.

Чикко ошалело переводил глаза с Мариссы на капитана, совершенно потрясенный услышанным. Потом и он тоже засмеялся, следом за своими приятелями.

Над ними с пронзительным криком пронеслась маленькая серая речная чайка, уносясь навстречу солнцу.

На четвертый день плавания, ранним утром, когда красновато-золотое солнце всходило над кромкой лесов, их глазам предстали черные башни Курмала – столицы одноименного герцогства.

Одна из самых мощных цитаделей Западного предела Логрии гордо вздымала к небу шестнадцать громадных башен, увенчанных изображениями орлов – символами династии местных герцогов.

От этих черных немых башен на фоне темно-голубого неба веяло мрачным величием и одновременно от них исходила непонятная угроза.

Внезапно Марисса ощутила непреодолимое желание бежать, и Чикко, с его чутьем повелителя духов, почувствовал то же самое. В чем тут дело? Или в том, что вместо веселых предместий с их кабаками и ярмарками город окружают старые пепелища – след недавно закончившихся боевых действий? Ну да, они же воевали с Южной Эргией, но мир вроде уже заключили.

Она подавила непонятное чувство.

Под стенами старого города, помнящего еще, как говорят, времена Толлана, от Ранны ответвлялся небольшой рукав, частью уходивший под стену, питая водой горожан, частью заполнявший широкий ров, опоясывавший бастионы.

Торнан вытащил лодку на отмель, расположенную прямо перед одной из главных башен.

– Надо будет продать ее, – хозяйственно сказал Чикко. – Или на кобылу обменяем.

– На осла разве что, – уточнила Марисса, глядевшая вверх, прикрыв глаза ладонью. – Дрянь посудина!

Почти над их головами виднелась черепичная крыша башни, над подъемной решеткой из почерневших кипарисовых бревен висел деревянный позолоченный орел – герб герцогов Гламов.

Однако северянин, не слушая ее, внимательно изучал крепостные стены. Глаза его тревожно сощурились, а лицо все больше и больше мрачнело.

– Что там? – спросила Марисса, невольно понизив голос.

– Вроде ничего… Но в воротах нет стражи, на стенах пусто, – а ведь в крае неспокойно!

– А еще в городе тихо, – поддакнул Чикко. – Не по-хорошему тихо, скажу тебе, подруга! Как будто народ разбежался.

Марисса и сама обратила внимание, что обычного городского шума из-за стен не доносится.

– Дело воняет! – резюмировал фомор, и в самом деле принюхиваясь, как учуявший волка пес. – Может, тихо и скромно пойдем пешком?

Торнан задумался – именно из Курмала было проще всего добраться до Картагуни, а оттуда – до песков Тэр и тамошнего тайника…

Ант в задумчивости озирал стрельчатые башни крепости, между которыми торчала, как старая бочка, башня герцогского донжона. И – на ней не было стяга.