Дочери Марса - Томас Кенилли

— Надо снять юбки, — выкрикнула Неттис.

И тут же деловито и без лишних движений избавилась от своей. Ее примеру последовали и остальные, вскоре оставшись в одних панталонах. Нетрудно вообразить, как эта картина позабавила бы ирландских стрелков, но тем было явно не до веселья, да и палуба здорово накренилась. Сверху со скрипом спустили шлюпку. Сесть в нее было невозможно, поскольку крен продолжал увеличиваться, и шлюпку заклинило. Но солдаты, поддев ее крюками, подтащили шлюпку поближе. Салли обняла Онору за талию.

— Морские купания, — пробормотала та. — Никогда не понимала этого удовольствия.

— Хочешь сказать, что не умеешь плавать? — изумилась Салли.

— Просто не считаю необходимостью уметь плавать, — оправдывалась Онора.

Гомон не задетых осколками солдат, карабкавшихся на кормовую палубу, воспринимался как-то буднично, почти как ропот футбольных болельщиков. Но тут к ним стало примешиваться конское ржание — внизу какой-то смельчак распахнул ворота отсека, где содержались животные, обеспечив мулам и лошадям пути отступления.

— Хотят заставить их прыгнуть в воду, я имею в виду лошадей, — не сводя глаз с Салли, сказала Фрейд.

Митчи, сбросив юбку, выставила на всеобщее обозрение свои пышные бедра. И тут же сорвалась с места, бросившись против людского потока руководить санитарами, несущими с десяток или больше носилок. Потом, внезапно замерев на месте, беспомощным взглядом обвела палубу в поисках места, где бы пристроить носилки. Но палуба была уже не в горизонтальном положении — крен вот-вот должен был достичь критического уровня. Двое раненых громко стонали.

— Леди, — обратился к ним офицер с монаршей внешностью, руководивший матросами, закреплявшими шлюпку у перил правого борта рядом с распахнутыми проходами для спуска в спасательные шлюпки. — Живо в шлюпку! Без показной храбрости и поскорее! Ну же — смелее!

Четверо моряков уже были в лодке — гребцы с веслами, вертикально поднятыми вверх. Медсестры, подчеркнуто неторопливо перешагнув борт — не дай бог кто увидит, что они паникуют, — тоже оказались в шлюпке. Последней спустилась Митчи. Чтобы ускорить процесс, она поставила перед собой Наоми, обе разом прыгнули в шлюпку, где несколько рук тут же их подхватили.

— Салли! — громко позвала Митчи, думая, что та еще остается на палубе.

— Я здесь, в этой шлюпке! — отозвалась Салли.

Оказывается, с верхней палубы уже спускали еще одну шлюпку. Ирландские стрелки соблюдали порядок. Офицеры выстроили их в колонну, и те смотрели на спускаемые для них шлюпки. Вторая предназначенная для медсестер шлюпка приткнулась к перилам под опасным углом. Офицер деликатно и в то же время достаточно решительно подталкивал женщин в шлюпку. Салли, ступая по колыхающемуся дну лодки, уселась у борта. Отсюда ей было хорошо видно — лодка Митчи находилась ниже, — помрачневшее лицо своей сестры.

Шлюпку, где сидела Салли, заполняли женщины в спасательных жилетах. Салли сжимала омертвелые от страха руки Оноры в своих. Сели и двое солдат — оба были крайне смущены, оказавшись в женском обществе. Опасность вмиг превратила их в благовоспитанных. Конец каната, закреплявшего шлюпку у перил, отвязали, лодка устремилась вниз к воде. Женщины завизжали. И дочери «Архимеда» зависли над морем, по дюйму в секунду приближаясь к нему.

Дальше у кормы спускали еще шлюпки — медленно, ужасно медленно. Салли видела, как нарушается строй, — офицеры уже не противились этому. Решимость и хладнокровие уже не стояли на повестке дня. Да и спуск шлюпок происходил явно со сбоями и крайне медленно из-за крена корабля в сторону носа. Поэтому стихийно возобладал принцип — спасайся, кто может. Сгрудившиеся у перил солдаты, казалось, никак не могли взять в толк, что на самом деле означает такой крен судна. Но тут по несколько человек стали прыгать прямо в воду рядом со шлюпками. Спускаемая на стальных тросах шлюпка, в которой находилась Салли, вдруг резко пошла вниз. Салли увидела, как из-за постоянно увеличивающегося крена палубы лодка, где сидела ее сестра, буквально рухнула в воду. Корабль носом уходил в воду, и Салли поняла, что ее шлюпка вот-вот ударит в корму той, где сидят Наоми и Митчи, если там не отцепят трос и на веслах не отведут ее в сторону. Все еще притороченная толстенными канатами к борту «Архимеда», шлюпка, находившаяся ниже — та, в которой пыталась спастись ее сестра, — вдруг бешено крутанулась.

— Стоп! — что было мочи крикнула Салли морякам у лебедок. — Стоп!

Но ее шлюпка с размаху ударила как раз в центр лодки Наоми. Кто-то истошно завопил.

И тут память Салли либо изменилась, либо отключилась вовсе. Сила удара была такова, что воспаленный мозг просто не выдержал встряски. Салли с Онорой полетели в воду. Время замерло. Теперь оно отсчитывалось лишь на часиках медсестер, если в них не попала морская вода. Но внутреннее, субъективное восприятие времени исчезло, растворившись в морской пучине. Обе летели под аккомпанемент криков, которые им уже ничем не могли помочь, да и не доходили до них сквозь зеленую пелену воды, неотвратимо поглощавшую обеих девушек, несмотря на надетые и надежно зашнурованные спасательные пояса. Ей вдруг пришло в голову, что эта средиземноморская вода мало чем отличается от ее родной грязной речки в Маклей. Именно поэтому, в отличие от других детей фермеров, она никогда не жаловала все эти прыжки в мутную воду с толстых ветвей прибрежных деревьев. Тут море стало стремительно, будто пробку, выталкивать Салли на поверхность, и с каждым с болью выстраданным дюймом этого пути наверх ее легкие избавлялись от выдыхаемого воздуха. И с пронизанным болью непреодолимым желанием глотнуть свежего воздуха соседствовала еще одна мысль: об Оноре. Вырвавшись наконец на поверхность, Салли увидела, что подруга барахтается в воде в своем спасательном жилете с задранным по самые уши воротником. Онора, шумно хватая ртом воздух, что-то кричала, это походило на вопли не умеющей плавать и до смерти боящейся воды девчонки, которую во время пикника шутки ради толкнул в набежавшую морскую волну какой-то полупьяный мужлан.

— Салли! — позвала Онора, чтобы убедиться, что это действительно ее подруга.

— Все хорошо, — подбодрила ее Салли.

— Да будь оно проклято это виноцветное море! — выкрикнула Онора. — Кирнан говорил, что Гомер так называл Средиземное море.

Внезапно Салли поняла, что нельзя потерять Онору, поэтому пора брать бразды правления в руки.

— Только не отдаляйся! — предупредила ее Салли, будто имея план действий.

Вокруг медсестры в спасательных поясах беспорядочно шлепали руками по воде, будто неожиданно утратив даже хорошо знакомые им навыки плавания. Прямо перед Салли протянулся стальной борт «Архимеда», а дальше — верхняя часть дыры, куда, словно приливная волна в грот, хлестала морская вода. Были хорошо видны зазубренные края — последствия взрыва. Возможно, в изломанности линии краев и была некая закономерность, но ведомая одному лишь Богу. Она заметила две шлюпки — лежащие крест-накрест одна на другой, — и поняла, что обе вот-вот пойдут ко дну. Старшая сестра Митчи неудержимо погружалась в воду. Ниже пояса она вся была в крови. Это поразило Салли до глубины души, будто она увидела ее на людях в чем мать родила. Митчи хватала ртом воздух, судя по всему, не осознавая, что с ней. Но Наоми вмиг оказалась рядом с ней. Ах, да, вспомнила Салли — Наоми же единственная в семье пловчиха. Не раз прыгала с Шервудского моста в серо-зеленую муть реки — вечно грязной из-за принесенной из самого Армидейла почвы.