В Коктебеле никто не торопится - Людмила Мартова

Еда оказалась вкусной, и Полина даже пожалела, что порции тут небольшие. Однако, покосившись на нее, Никита еще заказал десерт, который она умяла, немного стесняясь. Собственное несовершенство и проснувшаяся вдруг тяга к обжорству, впрочем, не успели расстроить Полину, поскольку она вовремя вспомнила, что Никите нравятся женщины с хорошим аппетитом. Сам он тоже ел с удовольствием, и она вдруг подумала о том, что они очень подходят друг другу.

«Э-э-э, подруга, – одернула она сама себя. – Ты бы не делала таких далеко идущих выводов. Скоро ваши отпуска закончатся, не придумывай себе на сто бочек арестантов, потом больно будет».

– Куда сейчас? – спросила она, когда обед уже был позади, и Никита рассчитался с официантом. Сумма оказалась вполне посильная, поэтому Полина даже неудобства никакого не почувствовала, что вгоняет его в расход. Хорошее было кафе. Правильное.

– Предлагаю дойти до Николая, как и собирались, – предложил Никита. – Только, чур, уговор: ты вперед батьки в пекло не лезешь, рот лишний раз не раскрываешь и никаких возможных секретов не выбалтываешь. Наша задача: узнать как можно больше и самим сказать как можно меньше. Поняла?

– Поняла, – сказала Полина и с уважением посмотрела на него. Все-таки он был очень умный, этот писатель Никита. Даже жалко, что она никогда не читала его книжек.

– А как твоя фамилия? – спросила она.

– Чарушин, – чуть удивленно ответил он. – С чего тебя вдруг заинтересовали мои паспортные данные?

Они уже дошли до конца набережной и повернули на улицу Десантников. Навстречу им текла довольно плотная толпа. Идти в горку было тяжеловато, тем более что послеобеденное солнце жарило немилосердно.

– Чарушин, – задумчиво повторила Полина. – Странно, я даже никогда и не слышала про писателя с такой фамилией. – Он искоса посмотрел на нее.

– Ты только не обижайся, – торопливо добавила Полина. – Я вообще не очень много читаю, на мне филфак мой не сказался. Некогда. Да и сил к вечеру уже почти не остается. Так, перелистну пару страниц и засыпаю. Хотя детективы люблю.

– Оно и видно, – пробурчал Никита, который, видимо, все-таки был недоволен ее опрометчивым признанием.

Николай был на месте. Полина даже обрадовалась, что опорный пункт не заперт, потому что тащиться обратно по такой жаре было выше ее сил. Впрочем, потом она вспомнила, что Никита куда-то звонил, а значит, договорился о встрече с Николаем заранее.

Оперуполномоченный искоса посмотрел на Полину, а потом бросил вопросительный взгляд на Никиту.

– Она не будет мешать, – правильно понял тот. – Пусть посидит. И еще, Коль, давай договоримся: я тебе рассказываю все, что знаю, но ты не задаешь вопросов, откуда мне это известно, хорошо? Будем считать, что это инсайд.

– Инсайд инсайду рознь, – разумно заметил Николай, которого, несмотря на молодость, не смутило модное слово. Полине это неожиданно понравилось. – Важно понимать, заслуживает ваш источник доверия или нет.

– Мы же договорились на «ты», – укоризненно заметил Никита. – Естественно, я буду оценивать достоверность всей излагаемой мной информации. Чтобы ты мог сам решать, нужна она тебе или нет.

Связно, четко, логично и довольно быстро он пересказал Николаю все, что уже знала Полина. Она еще раз подивилась тому, как грамотно и плавно построена его речь. Николай внимательно слушал про вора в законе, вместе со своей подругой и охраной живущего в том же коттеджном городке, что и убитый Артем Круглов, о странной связи этой подруги с молодым парнем, умершим на морском берегу. О супругах Тумановых, Анне и Борисе, приехавших в Коктебель по делам бизнеса и обратившихся к Артему за помощью, получивших в ответ любопытное предложение о сотрудничестве, но так и не успевших на него ответить. О неведомых детских друзьях Артема, пригласивших его в Коктебель на работу и вполне могущих знать того самого неизвестного Прыгуна, который наверняка имел самое непосредственное отношение к убийству.

Мог ли быть Прыгуном Дима, скончавшийся на глазах Никиты и Полины от передозировки наркотиков? Внешне он был одного возраста с Артемом, а значит, мог совершить его убийство, а затем его убили, чтобы замести следы, ведущие к заказчику. Вопросов было гораздо больше, чем ответов. Николай слушал сосредоточенно, иногда задавая уточняющие вопросы, чертил на листе бумаги одному ему понятные стрелочки и кружочки, иногда вскидывая на Никиту удивленный взгляд.

– А это ты откуда взял? – спрашивал он и тут же спохватывался: – Извини, мы договорились, я не должен спрашивать. Кстати, детского друга Круглова, который его сюда жить пригласил, мы уже опросили. Он – весьма уважаемый человек. Крупный бизнесмен, в Феодосии живет. Он из-за убийства сильно расстраивается. Считает, что это он Круглова во что-то втравил, из-за чего его убили, а значит, он перед ним виноват. Но сам он, по всему видать, чист.

– Я с ним переговорю, – кивнул Никита. – Завтра же похороны. Лариса, сестра моя, сказала, что он приедет, обещала нас познакомить.

– Переговори, – кивнул Николай. – Все-таки разговор со следственными органами – это одно, а с частным лицом, – он вдруг непонятно для Полины усмехнулся, – другое. Может, и получится узнать что-то новенькое. А про бандита этого, который на базе живет, это хорошо, что ты сказал. Пробью я его. Не нравится мне такое совпадение.

– А личность умершего на пляже установили? – все-таки влезла в разговор Полина.

– Что? А, да. Нам паспорт его подбросили. Прямо в форточку, – зло сказал Николай. – Дмитрий Ширшин, из города Долгопрудный. Мы с их управлением связались, говорят, прибандиченный он такой был. Сидеть не сидел, но пара фактов в его биографии была, из которых ясно, что он с блатными якшался. Боксом занимался в юности. Даже разряд имел. В армии служил, не в ВДВ, правда, но и не в стройбате. Нормальная была такая часть. А как вернулся, работать не захотел, к бандитам подался. Подай-принеси. Нежирно, коллеги сказали, но на жизнь хватало. Он еще мать содержал и сестру с ребенком. В общем, обычная такая история. Сестра его на днях за телом приехать должна, так что увезет гроб на родину, чтобы похоронить.

– А он сам умер или все-таки убили? – уточнил Никита. – Сам понимаешь, если крутить его на причастность к убийству Артема, то это важно.

– Да хрен знает, – с досадой сказал Николай. – И так, и так могло быть. В крови концентрация наркотиков такая, что не выжить. Ты ж сам знаешь, какая это отрава страшная. А сам он ее себе ввел или помог кто, как же это сейчас установишь? Дело мы закрыли естественно, сам понимаешь. Зачем нам висяк лишний? Так что если выяснится, что он к Круглову отношение имеет, то начальству моему это дюже не понравится. Получится, что облажалось мое начальство по полной программе. Видишь, какие дела.

– Вижу, – задумчиво согласился Никита, – только ты ж тоже понимаешь, что спустить убийство Темы на тормозах я не дам и до правды докопаюсь. И если она твоему начальству поперек горла встанет, то я из-за этого даже на пять минут не расстроюсь.