Прекрасное далёко - Юрий Ра

семьдесят седьмой год эти батарейки кто-то загнал из начала восьмидесятых. Приехал, вышел из машины… а потом всё. Скукожился. А я нечаянно попользовался батареями, любезно им оставленными» - догадался Николай. А потом начал пытаться представить, что происходит с батарейками во времени и окончательно запутался. Если их сейчас вынуть и поменять на новые, а потом вернуться назад – какие батареи окажутся под седлом в семьдесят девятом году? Эти старые или новые? Хрен его знает, лучше не думать о таком. Постепенно Герасимов понял, что предположение о батареях «если их сейчас вынуть и поменять» превращается в новое: «когда он их поменяет». Потому как Николай их однозначно поменяет, но еще не знает на что. Тут возможны варианты. Можно поставить аккумулятор, надёжный и с большой емкостью. А можно снова батареи, дорогие и долговечные. С другой стороны, нафига долговечные, если он может снять аккумулятор и зарядить в любой момент, когда захочет вернуться. Тем более, что кому-попало нефиг кататься на машине времени.

Размышляя на отвлеченные темы, а по сути, в тайне от себя планируя свои действия, Николай зарисовывал вид панели, наносил надписи на обоих языках, если они были на двух. Параллельно он переводил те таблички, какие не были продублированы русскими каракулями. Через час работа была сделана, как обычно качественно и без спешки. Теперь Николаю стало в общих чертах понятно, как выставлять временные координаты конечной точки путешествия. Зато было непонятно, как далеко можно заехать в ту или иную сторону. И что произойдёт, если машина и её пилот достигнет критической точки. Это будет похоже на остановку автомобиля, у которого кончился бензин? Или на падение самолёта, у которого тоже он кончился? Или машина врежется во временной барьер, разметав по эпохам и столетиям свои детали? Знать этот момент хотелось, а вот проверять – совсем нет.

И вообще, чем больше Николай думал, тем всё более абсурдным ему казалось собственное поведение тогда. Но сейчас-то всё иначе, сейчас он будет принимать взвешенные решения, действовать с оглядкой. И машину времени запустит не спонтанно, а после тщательной подготовки. Но запустит – сто процентов! Не просто так же он поперся опять в эту пещеру, не из пустого любопытства ползал по ней с фонариком, схему рисовал. Всё, закрываем станцию от любопытных, едем домой, готовимся. Кстати, в следующий раз придётся сюда идти пешком, потому как с мотоциклом в лесу без него может случиться что угодно. Да тупо заржавеет, и то нехорошо. Вот вернётся Николай в будущее, а там вместо отремонтированного байка унылая куча ржавых железок и гнилое сиденье. Будет то же, что с брошенным рюкзаком.

Топая в сторону своего двухколесного коня, он пыхтел на самых сложных участках и прикидывал, как и что. А потом остановился как вкопанный. Погодите, я же могу вернуться в тот же день! И вернуться я тоже могу в тот же день или на следующий! То есть вернуться, а потом вернуться… он понимал в голове свои действия вполне чётко, но когда произносил вслух, на словах получалось чёрте-что. Стоп. Еще раз: он вернётся в прошлое в следующий день после того, из которого улетел в будущее. Ага. А потом вернется в будущее в тот день, когда вернулся в прошлое. Нет, лучше на следующий, чтоб не столкнуться с собой лоб в лоб. Всё ясно! И как часто он будет мотаться? По мере надобности. Вообще не факт, что он из своего родного семьдесят седьмого захочет снова скакать в этот двадцать третий. Да? Да-а-а??? Да кто ж его знает!

Вот байк стоит под деревом, сначала надо до дома доехать. Потом Носорога до ума довести, потом «Урал». Раз он может тут торчать сколько угодно, и всё равно вернется в своё лето семьдесят седьмого, то нет нужды пороть горячку. «А вот потом можно и завести машину времени, благо, что аккумулятор найти подходящий не проблема. И если она заведётся… то тогда и думать буду!» - и Николай запустил двигатель своего Ижака, прогрел его, потом аккуратно покатил в сторону Теляково.

Глава 16 Время

Вечером Герасимов был задумчив более обычного. Света еще утром заметила, что Николай собрался как-то более основательно, чем всегда, рюкзак взял для чего-то. Старый замызганный советский еще рюкзак, найденный им же в сарае, было не жалко. Просто ей было видно, что происходило что-то непонятное, но лезть с расспросами Селезнёва не спешила. Захочет, сам расскажет. А если не захочет, то и нечего. За ужином многое прояснилось?

- Свет, а ты в прошлое вернуться хочешь?

- Как ты в будущее, или снова молодой стать?

- Э-э-э… - от такой постановки вопроса Герасимов подзавис на пару секунд. – Как я, видимо. В моё время попасть хочешь?

- И чего там такого интересного я не видела? И что мне там делать?

- Жить. Сама же теперешние порядки ругаешь, мол не по-человечески живёте.

- Ну да. Только я очень хорошо помню, как в детстве родители ту власть ругали, что не по-людски всё делает. И шибко счастливых тогда не наблюдалось вокруг, один повод для радости: что войны нет.

- Ну, тоже большое дело. Сейчас-то и того нет.

- Ага. Почти убедил. Сейчас еще расскажешь, чем я буду заниматься в твоём прошлом без документов, и я брошусь о всех ног в замечательное время. И буду уверена в завтрашнем дне. Целых пятнадцать лет буду вместе со всеми думать, что скоро коммунизм построим. Так что ли?

- Да, с документами засада, тут я не подумал.

- А ты вообще хоть о чем-то подумал? Мне кажется, Коля, ты вообще не думал ни прошлый раз, ни сейчас. Нафиг мне ваше счастливое время не упиралось! Там даже прокладок нет! Вообще!

- Это да, тут ты права на сто процентов. Что прокладки, что сальники – детальки копеешные, а дефицит жуткий, словно они не по плечу всей нашей промышленности. И ведь не только с ними беда, вся номенклатура запчастей сплошная больная тема. – Светлана ляпнула сгоряча про чёртовы прокладки, сама пожалела, что с языка сорвалось, а теперь слушала сетования Николая и понимала – мужчины какой-то отдельный вид живых существ с другими мозгами и проблемами. Вот этого возьми, он уже забыл, что каждую шмотку на себя с боями добывал, у него только родная автоколонна на уме.

- Короче, Николай. Я сама в твоё дурацкое прошлое не сунусь, и тебе бы не советовала. Но