Карибы: Ресторанчик под пальмами - Роберт Бланчард

— Мэл, я вчера ходила делать прическу к Бренде, — объяснила Роксана. — Пришла в одиннадцать, ушла в час. Мэл, знаешь, как она быстро плетет!

— Плетет?

— Ну да, — Роксану насмешило мое недоумение и она захихикала, — косички плетет. Ну в смысле вяжет.

— Два часа сидеть неподвижно? Лично я бы столько не выдержала, — призналась я.

— Не, два часа — это еще быстро. Иногда плетут и по пять часов! — Для пущего эффекта Роксана выставила вперед растопыренную пятерню. — Косичек-то много.

Гаррилин и Роксана стали звать нас в церковь, но мы не были подобающим образом для этого одеты. Мы предпочли остаться во дворике, где и слушали сладкую как мед музыку, лившуюся из раскрытых дверей.

После того как все зачеты и экзамены остались позади, Джес в четыре часа утра вылетел из Вала-Валла в Даллас. Там он пересел на самолет до Майами. В Майами нашему сыну пришлось заночевать. На следующее утро он сел на один из ранних рейсов до Сан-Хуана, а оттуда, совершив еще одну пересадку, отправился в Ангилью. Рождественская пора — пик туристического сезона на Карибском море, билеты на самолеты достать очень сложно, так что Джесу повезло, что ему вообще удалось их купить. Через тридцать шесть часов после начала путешествия он сошел наконец на взлетно-посадочную полосу аэропорта Ангильи. Джес был такой лохматый, что ему явно не помешало бы нанести визит к парикмахеру. Впрочем, в целом он выглядел здоровым и довольным оттого, что, наконец, оказался дома.

Мы добрались из аэропорта очень быстро. По дороге Джес рассказывал об учебе и расспрашивал о нашей жизни на Ангилье. Сын все пытался выяснить, как дела у Клинтона, Лоуэлла и Шебби — ему столько всего предстояло узнать. Дома мы проговорили уйму времени, пока не наступило время выходить на работу.

— Джес добрался? — спросил Жук, как только увидел нас. — Он уже женат?

— Он приехал, — ответил Боб, — заглянет попозже. Что же касается второго вопроса, то нет, он пока холост.

— А когда он будет жениться, нас на свадьбу позовут? — не отставал Жук.

— У Джеса еще даже девушки нет, — ответила я, — говорить о свадьбе слишком рано.

— Время идет. Джес должен подарить вам внуков, — заметил Оззи.

— Да наш сын еще даже учиться не закончил. Обещаю, что как только он решит жениться, мы вас всех пригласим на свадьбу.

— А гумбо[4] на свадьбе будет? — спросил Жук.

— Что? — мне показалось, я плохо расслышала.

— Ну гумбо, который ты варишь с теми острыми колбасками. Джесу, думаю, понравится. Наварим на свадьбу огромную-преогромную кастрюлю гумбо.

Клинтон пояснил мне, что каждый вечер, если оставался гумбо, Жук все подъедал до последней капли. Я и не подозревала, что парень настолько обожает этот суп.

— Ладно, Жук, договорились. Мы обязательно сварим гумбо на свадьбу Джеса, — пообещала я.

— Я видела, что вы опоздали в аэропорт, — с неодобрением заметила Гаррилин.

— Да, но мы успели прежде, чем Джес прошел таможню, — ответила я. — А как ты узнала, что мы опоздали?

— Я увидела, что самолет пошел на посадку до того, как ваша машина проехала через Саут-Хилл.

— Ты что, шутишь? Хочешь сказать, что видела, как мы ехали в аэропорт?

— Из окон нашего дома видно шоссе. Я знала, что самолет прилетел чуть раньше, поэтому боялась, что вы опоздаете.

Мы пошли пообедать в «Маллиуану», где повстречали в фойе владельца отеля Леона Ройдона и его сына Найджела.

— Сейчас не время расслабляться, — предупредил Леон, у него был идеальный британский выговор, — через каких-то два дня на праздники хлынут туристы. Вы готовы к наплыву?

— Думаю, да, — ответил Боб.

— Замечательно, — с этими словами Леон двинулся прочь.

— Честно говоря, я не уверена, что мы и вправду готовы, — слабым голосом промямлила я.

Из обеденного зала «Маллиуаны» открывался вид на скалистый мыс, уходящий в бирюзовое море. Это место приобрело для меня особое значение — там я могла остаться наедине со своими мыслями. Я опускалась на камни, а вокруг меня сновали крабы. Нельзя сказать, что я думала о чем-то особенном, там я скорее обретала покой. Скалы были неровными и острыми, однако я могла сидеть на них часами и смотреть, как волны прибоя, пенясь, заливают пещеры в основании утеса. В такие моменты я могла поделиться самыми потаенными своими мыслями лишь с пеликанами.

Мы смотрели на босоногого старика, стоявшего на камнях. Он тряхнул сетью так, чтобы грузила образовали круг, отчего невод по форме стал похож на старомодную юбку-колокольчик. Старик зашвырнул сеть, которая хлопнулась плашмя на воду и тут же исчезла из виду. Затем он потянул за веревку и, вытащив сеть, вытряхнул на камни десятки мелких серебристых дергающихся рыбок, напоминавших монеты, высыпавшиеся из кошеля. Старик опустился на колени, подобрал руками улов, побросав его в пластиковое ведро с морской водой. С террасы мы видели, как рыба пляшет в воде, от которой отражались лучи солнечного света.

— Должно быть, он здесь рыбачил еще до появления отеля, — сказал Боб. — Бьюсь об заклад, начало туристического сезона никак на его деятельность не повлияет.