Двенадцатое заклятие - Дэвид Лисс

Люси слушала вполуха. То, о чем рассказывала Мэри, было очень интересно, но она не могла оторваться от страниц. В любопытных гравюрах было что-то, что она почти видела. Первое, на что она обратила внимание, — некоторые страницы шли вместе. Например, эти три шли одна за другой не случайно. Они представляли серию, и тот, кто думал, будто может выбирать страницы случайным образом, может выбрать эти три, не видя, что они связаны друг с другом. Но это было еще не все. Рисунки, изображения овладевали ее мыслями, подталкивали их, направляли, как лодку на реке с быстрым течением. В этом должен быть какой-то смысл, ясный смысл. Она его не сразу увидела.

Наконец она подняла голову и посмотрела на Мэри.

— Здесь говорится о принципе магии, который мы еще не обсуждали, — сказала Люси. — Принцип жертвоприношения.

Люси поняла, что сказала что-то важное, так как Мэри уронила чайную чашку. Чашка ударилась о пол и разбилась. Мэри схватилась за подлокотники кресла, словно боялась, что сильный ветер сдует ее с места. Она молчала и только смотрела на Люси с удивлением. Люси боялась спросить, что все это значит. Так они сидели, застыв на месте, пока не услышали, как кто-то барабанит в дверь. Люси слышала, как миссис Эмет отворила дверь, и через минуту в комнату ворвалась миссис Квинс, а за ней миссис Эмет. Люси едва успела захлопнуть книгу, чтобы миссис Квинс не обратила на нее внимания.

— Мисс Деррик, вы должны срочно идти домой, — объявила миссис Квинс.

— А в чем дело? Что-то случилось? — спросила Люси.

— Все тебя волнует, — сказала миссис Квинс. — Причин для тревоги нет, кроме того, что нарушен наш покой. Ваша сестра с семьей приехала, и мистер Лоуэлл не хочет, чтобы они находились в доме без вас.

— О-о! — воскликнула Люси. Ее так удивила реакция Мэри, что она как-то даже не сразу обрадовалась сообщению о приезде сестры.

Она позволила миссис Квинс увести себя и даже толком не попрощалась. И она так и не поняла, что, собственно, произошло.

Все странности последней встречи с Мэри были тотчас забыты, как только она вошла в дом дяди и увидела в гостиной свою сестру с маленькой Эмили на руках. Люси бросилась к сестре и осторожно, чтобы не причинить боль, обняла ребенка. Потом отогнула уголок одеяла, чтобы взглянуть на племянницу. Та проснулась и мирно гукала, завернутая в голубое одеяльце с серебряной вышивкой.

Люси глянула на сестру и племянницу и снова обняла обеих. По лицу побежали слезы, но она не обращала на них внимания. Это были слезы радости. Кроме Марты и Эмили, никого не было в целом свете. Ее переполняло чувство любви к сестре и племяннице.

— Марта, она вылитая наша Эмили. Удивительное сходство.

Было видно, что материнство принесло Марте счастье. До рождения ребенка она была слишком худой, унылой и несчастной. Теперь же Марта округлилась, порозовела и выглядела радостной. Она походила на отца больше, чем Люси, но у нее были такие же темные, как у Люси, волосы и розовый цвет лица. Однако лицо стало еще более вытянутым, черты заострились, и это придавало ей вид синего чулка, что так обижало ее еще до замужества.

Марта легонько похлопала ребенка по спинке:

— Я тоже считаю, что она вылитая Эмили, хотя мистер Баклз утверждает, что дочка пошла в его родню.

— Для девочки это не важно, — сказал мистер Баклз вместо приветствия. Он вошел, когда Люси была поглощена ребенком, и сейчас утирал лоб платком. — Если был бы мальчик, лучше, чтобы он походил на отца.

Люси взглянула на Марту, на миг забыв, что Марта ничего не знала о предательстве мужа. Она ожидала, что они обменяются взглядами, в которых будет презрение или отвращение, но Марта лишь отвела взгляд и помрачнела. Она теснее прижала ребенка к груди. Люси поняла, что Марта ненавидит мужа. Даже если ненависть оправданна — а она ведь еще не знает, что мистер Баклз подделал завещание, — Люси не хотела, чтобы ее сестра страдала.

Люси посмотрела на мистера Баклза, который самодовольно улыбался дяде Лоуэллу, и почувствовала, как ее лицо покраснело от гнева. Он украл то, что принадлежало ей, принадлежало Марте, принадлежало ее отцу, и теперь красуется как ни в чем не бывало. Говорит банальности и помыкает сестрой, будто не совершил ничего плохого. Люси поклялась себе, что мистер Баклз поплатится за свои преступления. Но поскольку он уже протянул руку, она пожала ее, сказав, что рада снова видеть его в Ноттингеме.

* * *

Следующее утро Люси провела наедине с сестрой и племянницей. Она часто мысленно возвращалась к оборванному разговору с Мэри. Она явно что-то сказала или сделала, что встревожило ее подругу, и больше всего на свете ей хотелось узнать, что именно, — до того, как они снова увидятся.

Поэтому Люси вздохнула с облегчением, получив записку от Мэри, в которой та предлагала встретиться днем на рынке. Марта обиделась, когда Люси сообщила, что ей нужно уйти, и сказала, что, должно быть, это из-за какой-нибудь близкой подруги она бросает сестру и племянницу, с которыми так редко видится. Люси ответила, что так и есть и что встреча не займет много времени. Она только поможет подруге купить новую шляпку к обеду, на который ее пригласили сегодня. Марта явно хотела, чтобы Люси взяла ее с собой, и Люси боялась, что сестра выразит желание вслух. Но Марта этого не сделала, и Люси успокаивала себя тем, что у них с сестрой еще уйма времени впереди.

Люси встретилась с подругой на оживленном рынке в полдень. Мэри взяла обе ее руки в свои ладони, но как-то неловко — в руках она держала маленькую кожаную сумочку на цепочке.

— Я знаю, вам некогда, — сказала Мэри, — но нас вчера прервали в такой неловкий момент, и я хотела поговорить с вами, пока еще не прошло много времени.

— Я мечтала о такой возможности, — ответила Люси. — Если я сказала что-то, что вас обидело, Мэри, простите меня.

Мэри рассмеялась и обняла Люси:

— Обидело меня? Конечно нет. Вы меня изумили. Я никогда не встречала и даже не слышала о человеке, обладающем такой проницательностью, как у вас.

— Но я даже не знаю, что я видела и что это означает.

— Я знаю, — сказала Мэри, подводя Люси к скамье, на которую они могли присесть. — Вы должны понимать, что страницы «Немой книги» содержат определенную правду о магии философского камня и принципах ее действия. Страницы, расположенные в разных местах книги, сгруппированы в соответствии с одним из этих важных принципов. Складывается впечатление, что эти страницы невозможно разъединить. Вероятно, в этом нет ничего удивительного. Мы говорим о самой могущественной магии во вселенной, позволяющей превращать одно в другое. По большей части магия, которую практикуют даже самые знающие колдуньи или герметисты, не более чем природное воздействие на вселенную. В нашем случае это совсем иное.

— Это опасно? — спросила Люси.

— Очень.

Мэри открыла свою кожаную сумочку и достала лист бумаги, чернильницу, перо, деревянную дощечку, на которой, как догадалась Люси, можно было писать, книгу и алую розу. Она взяла в руки небольшой томик и пролистала его, ища нужную страницу.