Враг Самогеты - Анна Пушкина

– О-о-о, пахнет хорошо. Чего это там у вас в кружках? – спросил сонный Ортос и принюхался.

Не сговариваясь, мы с князем допили содержимое большими глотками и молча разошлись, каждый в свою сторону.

Завтрак состоял из вчерашнего мяса. Голубоглазка попыталась отказаться, но я лишь настойчивее пихнула самодельный вертел из палки ей в руки и смерила хмурым взглядом.

– Надо есть.

– Да-да, помню, хороший воин хорошо кушает, – зевая, ответила она, но вертел все же взяла и без аппетита принялась откусывать от него маленькими кусочками. Дожевывая уже невкусное отлежавшееся, жесткое мясо, я присмотрелась к ней через турею. Видеть ее ауру после того, как она развязала между нами веревку, я больше не могла, но даже несмотря на это ничего необычного не рассмотрела. В ее случае отсутствие любых изменений – это уже хорошо. Значит, она пребывает в спокойствии духа.

Краем глаза заметила, как в отдалении Худой Элл что-то выговаривал князю-говоруну. Любопытно, за весь круг, что мы провели рядом, Элл и пары слов не сказал, а тут вдруг такая бурная жестикуляция. Я поманила Ортоса, волчонок радостно подскочил. Он тут единственный с нетерпением ждал спуска в гномьи пещеры, молодая кровь – глупая.

– Слышишь, о чем горят? – шепнула я ему.

Ортос посмотрел в сторону спорящих мужчин.

– Они слишком далеко, а я, если не заметила, не волк сейчас, – буркнул он тихо в ответ, но все же прислушался.

Слух оборотня в разы лучше любого из нас, даже в человеческой ипостаси.

– Они спорят из-за Алгерды. Худой Элл говорит, что это опасное приключение для молодой княжны, – тихо пересказывал мне оборотень.

– А Мор что?

Ортос вновь замер. Меня и саму интересовало, зачем он таскает девчонку за собой. Она, может, и талантливый маг, да только недавно из пеленок вышла, а нас ждет не детская прогулка по лужайке.

– Он говорит, что ей пора познавать мир и закаляться в настоящих битвах. Безопаснее, чем с ним, Алгерде нигде не будет. Самогета уже потеряла князя, и потерять еще княжну не может.

Я удивилась.

– Разве Мор не князь Самогеты?

– Их старший брат Иритан считается пропавшим без вести, и пока Мордау исполняет обязанности князя. А подслушивать плохо, – вмешалась голубоглазка, подкравшаяся к нам сзади.

– Плохо спускаться в подземелье и не знать, что на уме у того, кто твою спину прикрывает, – буркнула я в ответ.

Разговор князя с Худым Эллом прервался с появлением Трантины. Она выглядела, как и вчера, с единственным различием: теперь на ее поясе висели два маленьких изогнутых полукругом кинжала.

Все заторопились, понимая, что пора в путь. Еще не рассвело, как мы, собранные, стояли около маленькой дверки. В этот раз ее перед нами отворили. Похоже, в споре победил князь, и княжна Алгерда отправилась вместе с нами. Она, как и брат, старалась закрываться от туреи, но держать защиту постоянно требует большого умения, и сейчас я могла считать ее настроение. Я чувствовала ее волнение. Сильное волнение. Немудрено, никто не говорил этого вслух, но все понимали: возможно, добраться до гномьего короля нам не удастся.

В зале, как и вчера, нас встретили гномы. В этот раз, не прячась, вышли даже дети, с интересом наблюдая за нами. Пришлось задержаться: гномы давали последние наставления Трантине, а старая гномиха что-то прошептала ей на ухо и надела на шею потрепанный амулет. Турея подсказала – это несильная защита от магии. Довольно бесполезная вещица, в путешествии нам грозила встреча с портальными тварями, а не с магами, но я благоразумно промолчала.

Пока мы ждали, ко мне вдруг подошел князь-балабол и протянул наточенные саи. Я удивленно на них уставилась.

– У тебя из оружия меч, не слишком удобно размахивать им в узком туннеле.

Он прав, меч, что дал ящер, не самое подходящие оружие для битвы в узких коридорах. Есть еще отцовская Бурата за поясом, но кинжалом против большой твари я буду отбиваться долго, и не факт, что победа останется за мной. А эта пара сай, со средней величины клинками, похожими на небольшие вилы, подходит идеально. Острые, как наточенные колья, проколют любую шкуру, и можно даже метнуть в голову на расстоянии.

– Возьму, – ответила я смотревшему мне в глаза болтуну.

– Я их у Худого Элла одолжил, обещал вернуть, не потеряй, это его любимые.

– Ты уверен, что мы вернемся?

– Однозначно, – усмехнулся он. – Это всего-навсего прогулка по гномьему царству с развлечением в виде портальных тварей.

Убирая саи за пояс и перемещая Бурату в левый сапог, я задумалась над внезапной щедростью говоруна. Это заслуга зерен горького дерева или холодный расчет? С хорошим оружием я, конечно, полезней.

Наш путь начинался около каменного преграждения, отделявшего их убежище от древних гномьих пещер. Гномы дружно схватились за рычаг в стене, практически повиснув на нем. Тяжелая, огромная круглая дверь с протяжным скрипом отъехала в сторону и открыла проход в бесконечную темноту туннеля. В этот момент я пожалела, что не кинула последний взгляд на восходящее солнце. Демон его знает, увижу ли солнечный свет еще хоть раз.

Тоннель, по которому нам предстояло идти, надеюсь, не до орочьей старости, был узок. Пришлось выстроиться друг за другом. Трантина объяснила, что это не основной тоннель, а лишь маленькое ответвление, и когда выберемся из него, станет просторней. Хорошо хоть потолки высокие, даже драгон помещался в полный рост.

Первым шел говорун, за ним я и Трантина, без которой мы бы заблудились на первой развилке. Множество тоннелей переплеталось между собой, и время от времени попадались входы в новые коридоры. Одни были завалены, другие, наоборот, выглядели шире, чем тот, по которому продвигались мы. Пол то уходил под наклоном, то вдруг начинал идти в горку, и все это напоминало запутанный муравейник.

За нами шли Ортос и Амидера. Главной задачей оборотня было стеречь гномиху. Во-первых, чтобы она не надумала улизнуть, а во-вторых, чтобы ее не сожрали портальные твари. Она – наша карта по этому темному, как межягодичность паршивого орка, лабиринту, и мы не можем себе позволить ее потерять.

Замыкали шествие Алгерда и Сетсей. Драгон – единственный, кто видел хорошо даже в такой темнотище, благодаря чему подкрасться к нам сзади и застать врасплох было практически невозможно.

Прислушиваясь и стараясь не шуметь, мы продвигались медленно и осторожно. Подходя к каждой новой развилке, болтун осмотрительно приглушал свечение сферы-огонька, летевшей прямо над его башкой. Если вдруг в темноте коридора нас поджидает зубастая тварь, мы бы предпочли узнать о ней первыми. В темноте проходов время текло неразборчиво, сложно сказать наверняка, как долго продолжался наш путь, но казалось, что прошло уже полкруга солнца. Одно хорошо: гномы, конечно, мастера на все руки, даже в таком узком тоннеле чувствовался прохладный легкий сквознячок. Света от сферы говоруна хватало, чтобы немного осматриваться, хотя смотреть, в общем-то, было не на что: голые стены и наши тени, скользившие по ним. Я не сразу заметила на уровне глаз гномов нарисованные на стенах стрелки и непонятные надписи. Похожие символы видела на камнях с грубыми ругательствами и предупреждением для дворфов. По этим нацарапанным меткам Трантина, похоже, и ориентировалась. Около очередного уже порядком выцветшего рисунка гномиха наконец остановилась.