Ножи. Солдатик (сборник) - Найля Копейкина

– Да, товарищ старшина, – несколько вытянувшись, отчеканил Матвей, – через семь минут буду в строю.

– Ну, ну, – улыбнулся старшина, и, давая возможность Вере с Матвеем завершить разговор, отошёл к дальнему стеллажу.

– При следующей встрече расскажу, – приглушённым голосом сказал Матвей. – Когда встретимся? Может, я сегодня смогу выбраться…

– Нет, – прервала его Вера, – сегодня не смогу встретиться.

«Значит, правда», – хлёстко пронеслось в сознании Матвея. Лицо его снова изменилось, да и во всём облике появилась какая-то жёсткость. Стараясь придать голосу мягкость, хотя это плохо ему удалось, Матвей спросил Веру:

– Почему?

– Да так, небольшая встреча с человеком. Это так, – Вера небрежно махнула рукой, – всё мамины выдумки, мне этого не надо. Слушай, давай завтра встретимся. Приходи завтра…

Матвей не слышал слов Веры. Он лихорадочно решал про себя, как же ему быть, что предпринять. «Надо было валить её, – упрекал себя в мыслях Матвей, беременная, она никуда бы уж не делась».

Из пут мыслей вытащила его Вера, положив на плечи ему руки.

– Ну, не расстраивайся ты так, – успокаивала она его, полагая, что мрачность его вызвана огорчением по поводу того, что сегодня их встреча не состоится. – Беги, а то опоздаешь. Не хватало ещё попасть на «губу».

– Побежал, – объявил Матвей, поворачиваясь к девушке спиной.

– Стой! – остановила она. – А поцелуй? – при этом Вера подставила Матвею для поцелуя толстую румяную щёчку. Матвей чмокнул её.

* * *

Следующие несколько часов Матвей провёл в режиме сомнамбулистического сна. Он исполнял все команды, маршировал со всеми в строю, но делал это безучастно. Все его мысли были заняты чуваком, уводящим из-под носа Веру, а вернее, рушащего его мечту стать зятем короля леса. Так все называли отца Веры – Бумежского Степана Львовича. Сама Вера Матвею совсем не нравилась, хотя внешне она была интересна: высокая, статная, с модной причёской, хорошим макияжем, дорого и со вкусом одетая, да к тому же с симпатичным лицом, но Матвей знал, что Вера ленива и туповата, она еле-еле закончила обучение в школе, а дальше учиться не хотела, считала, что незачем, считала, что главное в жизни это деньги, с ними можно всё. Тут Матвей с ней был согласен, главное – деньги, с ними можно всё, но ему хотелось, чтоб, имея всё, купленное за деньги, иметь ещё рядом образованную жену, с которой было бы интересно общаться, которая могла бы многое передать детям. Вера же почти ничего не читала, смотрела глупые с его точки зрения передачи, мультфильмы, а целью и интересом её жизни были занятия по уходу за собой. Пусть с некоторой ленцой, но всё-таки она сажала себя на многочисленные диеты, занималась в тренажёрных залах, ходила на плаванье в бассейн, посещала сауну, массажистов и что-то там ещё, а говорить обо всех этих занятиях, процедурах, об их пользе и вреде, об их эффективности и безрезультатности, сравнивать их, пересказывать информацию, прочитанную в журналах о том, что кто-то из известных занимается для сохранения молодости тем-то, она могла часами. Собственно, в основном об этом и говорила Вера при встречах с Матвеем. Ладно б, ещё был результат от всех этих занятий, но Матвей с тоской наблюдал на предплечьях Веры подкожные изломы жира, появление которых у матери он заметил только год назад. Так сколько лет матери, а сколько Вере… и некрасивое строение ног Веры тоже нельзя было исправить. В годах Матвей представлял Веру похожей на свою тётю Наталью – крупную тучную женщину с грузной тяжёлой походкой, ведь уже сейчас походку Веры нельзя было назвать лёгкой. Но это ничуть не беспокоило его, главное, путь к сердцу Веры – это верный путь к красивой жизни. Матвей был уверен, что тесть обеспечит его непыльной работой, глядишь, и знание языков пригодится, зря что ли учил их. А когда-нибудь, тесть – то не вечен, и место своё освободит, всё передаст в руки Матвея. Поэтому Матвей, которому давно обрыдли глупые Верины разговоры, искусно вворачивал в монолог Веры вопросы и звуки, выражающие его одобрение, негодование, удивление и другие чувства, придавая Вериному монологу некоторые свойства диалога. И это, действительно, имело большой результат. Вера, которую никто никогда не слушал дольше пяти минут, всё сильнее и сильнее влюблялась в Матвея. Матвей видел это и уже мысленно торжествовал победу, но всё изменилось. Какой-то чувак мог всё испортить.

«Как Вера сказала, это нужно маме…» – вспомнил Матвей и обрушил злобу на Зинаиду Васильевну. «Этой всё денег мало, мечтает заполучить для доченьки мужа богатого. Что ей, в могилу что ли с собой всё взять хочется? Меня Верка любит, меня! Хотя её кто пальцем поманит, тот и хорош. Конечно же, – кинулся мыслями Матвей на чувака, – он позарился на деньги папаши, уж не на Верку же. Что делать? Что предпринять? Верка – дура, с ней говорить бесполезно, а с чуваком – тем более. Нашлись, тоже мне, советчики. Ну, и что я ему скажу? «Дядя, не мешай, у нас любовь». Да засмеёт же он, да ещё перед всеми. Нет, надо действовать по-другому. Как? Как действовать?»

Несколько раз в течение дня в сознание врывалась часто повторяемая его отцом фраза: «Есть препятствие, устрани его любой ценой».

«А препятствие есть. Но как его устранить? Убить что ли этого пижона?»

«Можно и убить», – хладнокровно отвечал внутренний голос Матвея.

«Убить, убить, убить… Как сделать-то это?»

«Просто», – говорил тот же голос. – Взять, и шмякнуть ему чем-нибудь по башке. Башка-то у него не в каске.

«Не в каске-то, не в каске. Да что, он мне башку свою подставлять станет?»

«Нет, конечно. Но придумай что-нибудь. Ты же всегда…»

«То было когда…, Да ведь там было не убийство. А тут, шутка ли, взять и убить человека».

«Человека! – внутренний голос негодовал. – Он для тебя не человек, он – препятствие. Надо устранять! Придумай что-нибудь. Ты же знаешь, он поедет сегодня по пустынной дороге к южному КПП…»

«Да, да, сегодня он приедет за Верой, будет проезжать вдоль забора по дороге, я буду поджидать его, проголосую… Если не будет останавливаться, выскачу под колёса, остановится. Может, посадит меня, а может, выйдет из машины. Не важно, где, в машине или на дороге, главное, я его угрохаю».

Мысли Матвея выстраивались в ряд. Он подетально стал продумывать преступление.

* * *

Неожиданный вечерний приход Матвея обрадовал Веру. Сказав комплимент, Матвей полез к девушке с поцелуями. Вера была счастлива. Прервав поцелуй, Матвей вдруг заговорил о сне.

– Я обещал рассказать тебе свой сон про нас! Представляешь, мне приснилось, что мы с тобой едем в красивой машине, на тебе розовое платье, а кругом цветы. Много-много цветов.

– Растут?

– Нет, в машине цветы, да и растут вдоль дороги. Я за рулём, а сам всё лезу к тебе целоваться. Ты ещё мне говоришь, – смотри на дорогу, – а я ничего не боюсь! Веду машину и целую тебя.

– Здорово! – восхитилась Вера. Когда мама вернётся с отдыха, обязательно расскажу ей этот сон. Она умеет их объяснять.