Преступивший Грань - Антон Клеттин

— Так что я мертв? — судя по всему, до боцмана начало доходить.

— В самую точку, Эйнштейн, — подтвердил Тима, — причем — исключительно по своей глупости.

— И что мне теперь делать? — упавшим голосом поинтересовался новый дух—раб.

— А мне откуда знать? — удивился попаданец. — Это ты мне расскажи что ты умеешь и чем можешь быть полезен. А иначе — я тебя просто развею и все, дабы ты не засорял мой артефакт. — Тут он бессовестно врал, так как совершенно не представлял себе как выгнать духа—раба из серпа и что с ним при этом случится, однако лысому коротышке об этом знать было не обязательно. — Только не сейчас рассказывай, посиди в серпе, подумай. А я пока отдохну и наберусь сил — уж очень длинным выдался этот день.

Глава 12

Ночевка в гамаке, пусть и пропахшем чужим потом, в выгодную сторону отличалась от оной на полу клетки, поэтому, проснувшись, Тима чувствовал себя просто великолепно. Настроение ему не испортили ни завтрак, ни хмурые тучи, своими огромными темно—серыми телами закрывшие горизонт.

Попаданец постоял некоторое время на разгромленной палубе, с наслаждением вдыхая морской воздух. Тот пах свежестью и... морем. И это, пожалуй, было любимейшим сочетанием запахов для Тимы. К сожалению, в той, прежней жизни, ему очень редко приходилось его обонять, так как жил он в местности, откуда море ушло миллионы лет назад. Впрочем, справедливости ради, подобная смесь ароматов была редкостью и для прибрежных областей, ведь так как для ее образования было мало наличия самого моря. Нет, тут нужны были еще хорошее, не загрязненное цивилизацией место, отсутствие посторонних запахов и недавно прошедший дождик. Или наступающая гроза...

— Твою мать, — тоскливо протянул попаданец, едва до его разума дошло то, о чем природа буквально вопила уже который час. — Лон! — заорал он, заметавшись по палубе, не зная за что хвататься, что срочно нести в трюм, а что бросить как есть.

— Я тут, — коротко ответил проявившийся перед ним лысый коротышка. — Чего тебе надо? — Спросил он голосом, в котором почтения было ни на йоту. Видимо, за ночь, проведенную в серпе он подуспокоился и вернул уверенность в себе.

— Быстро расскажи мне что вы обычно делаете во время шторма.

— Да по—разному, — пожал он плечами, — все зависит от того насколько сильный шторм и где мы находимся. Бывает что ставим штормовой парус, бывает убираем вообще все и ложимся в дрейф.

— Как думаешь, насколько все плохо? — Спросил Тима, указывая на горизонт.

— У—у—у, — удрученно протянул бывший боцман, — у тебя большие проблемы, мой юный друг.

— Насколько большие? — уточнил попаданец.

— Смертельные, — заявила лысая сволочь и разразилась дребезжащим смехом.

У Тимы в глазах резко потемнело от накатившей на него ярости, но он неимоверным усилием воли сдержался. Что—что, но разносить палубу еще раз и терять сознание после этого, сейчас было крайне несвоевременно. Однако зарвавшегося коротышку стоило осадить.

— Вот значит как? — прошипел попаданец и, внезапно выхватив свой артефакт, подскочил к все еще смеющемуся Лону и изо—всех сил зарядил рукоятью серпа тому в лоб. Эффект превзошел все ожидания. Причем, как духа—раба, так и самого экзекутора. Бывшего боцмана отбросило далеко назад, а сам он завизжал от невыносимой боли, пронзившей все его потустороннее естество.

— Иди сюда, — грозным голосом приказал Тима, когда Лон перестал визжать. Тот нехотя, с явной опаской, подошел ближе. — А теперь слушай меня внимательно, — тихим, вкрадчивым голосом начал говорить попаданец, — ты и твои дружки меня выкрали, держали как собаку в клетке, морили голодом, не давали пить и нормально справить нужду, в то время как я на вас батрачил. Вы мне задолжали. Причем, сильно. К счастью для них и несчастью для тебя — все твои дружки ушли за грань, поэтому их долг на тебе. Я тебя уже один раз пожалел, оставил жизнь, за это ты чуть не забрал мою. Поэтому, жалеть тебя я больше не буду. За любое твое неповиновение, за любую гадость, произнесенную тобой в мою сторону, ты будешь наказан. Ты мой раб и твоя суть полностью в моих руках. Даже моя смерть не освободит тебя от заточения в этом серпе. А вот я это сделать могу. Так что в твоих же интересах, чтобы я пожил подольше и в конце—концов освободил твой дух. Ты меня понял?

— Да, — нехотя ответил коротышка.

— Да, хозяин! — сказал, как припечатал, Тима.

— Да... хозяин, — после некоторой паузы, с трудом повторил бывший боцман.

— Вот и отлично, — наигранно улыбнулся Тима, которому было тошно от своих слов и того, что он делал. Но попаданец прекрасно понимал, что тут нельзя было иначе. Жалость подобные личности, зачастую, принимали за слабость. А ему ни в коем случае нельзя было быть слабым. Особенно с теми, от кого он зависел. — Ты еще убедишься, что дружить со мной гораздо лучше, чем воевать. Ну так что ты мне можешь посоветовать в данной ситуации?

— Вариант всего один, — уныло проговорил Лон, — спуститься в трюм, заклинить люк и молиться богам, чтобы те тебя уберегли. Ну и, — он окинул взглядом кучи обломков, — стоит забрать с собой все полезное, что еще осталось тут.

— Я тебя понял. Сколько у меня времени?

— Что—то около полутора часов, — ответил тот, внимательнее всмотревшись в горизонт, — тучи идут очень быстро.

— Тогда показывай где тут у вас инструменты хранятся.

Лон молча двинулся к спуску в трюм, очевидно, не привыкнув еще к своему не—материальному положению. Проходя мимо своего трупа, так и лежавшего в том самом гамаке, где попаданец его убил, бывший боцман ощутимо вздрогнул и слегка ускорил шаг.

— Вот, — указал он на один из сундуков, находящихся в небольшом помещении в носовой части корабля, — тут все что необходимо, в том числе и клинья.

— Понял, — коротко кивнул попаданец, сам, однако, смотря на небольшой мешочек с лямками, лежащий неподалеку. Очень знакомый, надо сказать, мешочек. Проверить насколько пострадали его запасы, из—за отсутствия нормального освещения в комнатке, было крайне затруднительно, поэтому попаданец просто повесил очень полегчавший рюкзак себе на спину, и вернулся к сундуку, на который указывал дух