Странник - Игорь Чужин

— Четыре, пять, шесть, — считал я убитых лучников, падающих вниз.

Наконец мне удалось добежать до поворота, и выйти из простреливаемой зоны.

— Пора рвать когти, — мелькнуло в голове, и я бросился бежать на выход из каньона.

Я бежал, как слаломист, перепрыгивая через трупы всадников, лошадей, и истекающих кровью раненых. Одна из лошадей, закувыркалась мне на встречу, запутавшись в собственных кишках. Среди этого кошмара, Торвина и шаков я не пока не встретил. Позади меня из-за поворота вымахнули всадники в белых бурнусах.

— Все кирдык, не убежать, — подумал я и, остановившись, стал сшибать стрелами скачущих всадников.

Три стрелы три трупа не плохой счет, но лошади даже потеряв седоков, неслись на меня во весь опор. Вжавшись спиной в стену каньона, я мечтал только об одном, не быть растоптанным их копытами. Кони пронеслись, мимо обдав меня запахом пота и крови. Теперь новый рывок к свободе. Сзади опять послышался топот копыт. Снова остановка, три выстрела три трупа. Рука шарит в колчане, больше нет стрел, я безоружен.

— Врешь, не возьмешь!!! — ну, прямо Чапаев, мелькнуло в голове.

Какая-то отчаянная веселость наполнила меня. Я громко захохотал и закинул лук за спину, используя тетиву как ремень. Услышав мой хохот, всадники остановились в недоумении. Злобно выругавшись по-русски, я повернулся лицом к стене и полез, вверх цепляясь пальцами за трещины в отвесной скале. Мой организм работал на одних инстинктах, руки сами находили, за что уцепиться, «Сила» автоматически подпитывала слабеющие мышцы, и я быстро лез вверх, как муха по стеклу. Мне удалось подняться почти до половины стены, когда мои преследователи, наконец, очухались и стали стрелять в меня из луков. Стрелы отскакивали от магической защиты кольчуги, но запас «Силы» в камне кольчуги, таял прямо на глазах. Я уже перебросил правую ногу через край скалы, когда раздался сухой треск и защита пропала. Три стрелы, одна за другой, попали в меня. Две стрелы, ударив в спину, вышибли воздух из моих легких, третья насквозь пробила левое бедро. Мне удалось каким-то чудом перевалиться через край скалы, а не упасть обратно в каньон. Как рыба, выброшенная на берег я разевал рот, пытаясь вдохнуть хотя бы глоток воздуха. Наконец мне это удалось, и я отполз от края обрыва. Рядом со мной в камень ударила стрела. Подняв голову, я увидел на другой стороне каньона, выцеливающего меня лучника. Перекатившись за гребень скалы, я ушел из-под обстрела. Во время этого кульбита стрела, торчащая в ноге, сломалась. Дикая боль пронзила ногу. Мой вопль заглушил ужасный грохот, раздавшийся в каньоне. Скала под ногами затряслась, и вниз посыпались камни. Через несколько секунд камни посыпались уже с неба. Закрыв лицо руками, я сжался в комок, стараясь спрятаться от каменного града за гребнем скалы. В трехстах шагах от меня, из каньона, поднялся огромный столб дыма и пыли. Пыль была везде, видимость уменьшилась на длину вытянутой руки. Моя голова и вся моя одежда стали серыми от пыли, покрывшей все вокруг.

— Нужно выбираться отсюда, пока не поздно, — подумал я и попытался встать на ноги.

Тупая боль пронзила раненую ногу. Древко стрелы обломилось у самой раны сзади бедра, а наконечник торчал спереди. Я кинжалом обрезал обломок стрелы сзади, затем срезал наконечник.

— Вытаскивать стрелу не буду, истеку кровью, — решил я.

Наступать на раненую ногу было больно, и я попытался снять боль при помощи «Силы». Как не странно, но фокус удался. Поврежденные мышцы ноги я попробовал подпитывать с помощью «Силы». Боль отступила, и нога стала ощущаться как протез. Только надолго ли хватит «Силы»? Теперь нужно спускаться вниз и искать укромное место, где можно перевязать рану и подзарядиться. Поправив ножны с мечом и лук, я довольно шустро засеменил, разыскивая дорогу вниз. Через пару часов, я упал на берегу ручья, окончательно обессилив.

— Будем ремонтироваться здесь, но для начала нужно раздеться, — решил я.

Снять одежду, и заползти в ручей, мне удалось только через полчаса. Теплая вода ручья, приятно бодрила измученное тело. Смыв с себя грязь, я выбрался на берег и достал из пояса набор «первой помощи», купленный на рынке в Арисе. Сначала нужно было вытащить стрелу, а потом обработать и забинтовать рану. Я попытался ухватить стрелу пальцами, но обломок был слишком коротким и, стрела выскальзывала из рук.

— Нужно чем-то обвязать и стрелу, затем тащить за веревку, — пришло мне в голову решение проблемы.

— Так, используем запасную тетиву для лука.

Минут десять, намотав тетиву на руку, я морально готовился вытаскивать стрелу из ноги.

— Ну, все еще пара вздохов и начну, — решился я, наконец.

— До чего же больно, — пульсировала в голове только одна мысль.

Обливаясь холодным потом, я медленно вытягивал стрелу из раны. Мои руки тряслись как у алкаша. По подбородку текла кровь из прокушенной губы. На последнем издыхании я выдернул стрелу из раны и провалился в беспамятство.

Мое тело снова умирало. Высоко над головой, на поверхности воды, был виден луч солнца.

— Жить, жить, жить!!! — пульсировала в голове единственная отчаянная мысль. Я, задыхаясь, греб на поверхность, и вот в мои легкие, ворвался воздух.

Придя в сознание, мне с трудом удалось сесть, оперевшись спиной на ствол дерева. По моей ноге из раны текла, почти черная, венозная кровь. Нужно дотянуться до аптечки, но сил не было. В кустах хрустнула ветка и на поляну вышли два хумана, с обнаженными мечами в руках. Одного я узнал сразу, это был Улис младший брат убитого мною, Тулпара, они были очень похожи.

— А это, наверное «Наказующий» Колин — равнодушно отметило сознание.

— Ну что, Ингур попался, ублюдок? — прорычал Улис и занес для удара меч.

Последнее, что я увидел это фонтан крови из пробитой мечом шеи Улиса. Сознание снова покинуло меня.

Сознание нехотя возвращалось ко мне. Сквозь сомкнутые веки, забрезжили отблески солнечных лучей. По моему лицу текли струйки прохладной воды. В ушах послышалась отдаленная речь.

— Давай парень, очнись! — более отчетливо прозвучал чей-то голос.

Я открыл глаза. Надо мною склонилось не знакомое лицо.

— Ну, вот и хорошо, давай хлебни вина, парень.

Рука поднесла к моим губам флягу. Я захлебываясь сделал несколько глотков и закашлялся.

— Ну, куда ты так торопишься? Не спеши, не отнимут, — сказало лицо.

Я попытался сесть. Человек стал мне помогать и прислонил меня спиной к дереву. Мир вокруг меня становился все более отчетливым, голова перестала кружиться.

— Парень, ну ты как, пришел в себя?

— Да, — ответил я.

— Вот и хорошо. Ты можешь разговаривать?

Я утвердительно кивнул головой. Передо мной на корточках сидел хуман лет сорока пяти, с суровым, загорелым лицом.