Война, какой я ее знал - Джордж Смит Паттон

В ночь на 9 сентября командный пункт 90–й дивизии подвергся атаке немцев, так что генерала Маклейна разбудил вражеский танк, ведший огонь на расстоянии нескольких метров. К счастью для Маклейна, танкисты целились не в него; танк вообще, как видно, принадлежал к какой—то отбившейся от своих группе. Они отступили, соединились с остальными частями и на рассвете атаковали вновь. Как бы там ни было, добрый вояка Маклейн тоже даром времени не терял, и во время второй попытки немцы оставили на поле сорок танков и девятьсот человек убитыми. Одним из немногих танков, которым удалось улизнуть, оказалась «пантера». Я видел следы от гусениц. Машина шла прямо на наших ребят, несмотря на то, что сидевшие в ней прекрасно осознавали, чем все может закончиться. В какой—то момент они резко развернули танк влево, выскочили на дорогу, ведущую в Германию, и, осыпаемые нашими трассерами, скрылись в клубах пыли.

Мы узнали, что командир 15–го корпуса будет наступать по линии Шомон — Нёфшато — Люневилль в 08.00 11 —го числа. Ведя тяжелые бои к востоку от реки и к югу от Нанси, 12–й корпус все равно продолжал наступать. Странной особенностью этой переправы стал тот факт, что в то время, как один полк встречал сильное сопротивление и нес тяжелые потери, другой, находящийся справа от него, не встречал никакого сопротивления и не нес никаких потерь. Если бы мы воевали по учебнику, то в соответствии с рекомендациями авторов должны были бы отвести войска с участка, на котором противник оказывает упорное сопротивление, на тот, где оно незначительно. Но ни один учебник никогда не сможет учесть того, как трудно перегруппировывать силы во время ночной атаки, более того, как опасно останавливать ее после того, как она началась.

Часть пехоты 20–го корпуса переправлялась южнее Меца, а 90–я дивизия прорывалась в направлении реки от Меца к Тионвиллю. 10–го числа части 2–й французской бронетанковой дивизии 15–го корпуса вошли в соприкосновение с частями 1–й французской пехотной дивизии Седьмой армии в окрестностях Сомбернона.

Летая над территорией Франции, я не переставал удивляться тому, сколько сил ушло на возведение различных оборонительных сооружений и рытье траншей как во время той, так и этой войны. Пацифиста вид из иллюминатора моего самолета натолкнул бы на блестящую мысль выдать гневную обличительную речь, направленную против пороков общества и ужасов войны. Однако он не смог бы найти лучшего аргумента против самого себя, бросив взгляд на кладбища, где каждый маленький белый крест говорит о людской глупости, которая неизбежно выльется в новые и новые войны.

Двадцать тысяч немцев, сдавшихся частям Девятой армии 11 —го числа, просили особо отметить, что сдались они Третьей армии и 19–й тактической воздушной бригаде, а не Девятой армии.

12–го мы устроили совещание по вопросам снабжения в штаб—квартире 12–й группы армий. Поскольку там присутствовал полковник Р. У. Уилсон — начальник снабжения Первой армии, мне приходилось внимательно следить за тем, что я говорю. Прежде он был начснабом у меня во 2–м корпусе. Мы узнали, что Монтгомери объяснил Эйзенхауэру, что задержка продвижения 7–го корпуса вызвана нехваткой горючего, но в действительности дело обстояло иначе. Просто Монти вновь пытался сосредоточить все силы союзников на севере для удара в направлении Нидерландов, Бельгии и Люксембурга, а также Рура. Если бы верховный главнокомандующий поддался на хитрость Монти, Третьей армии пришлось бы перейти на реке Мозель от наступления к обороне и, более того, послать 20–й корпус в Люксембург. Так или иначе, я чувствовал, что только быстрейшее завершение перехода через эту водную преграду может предотвратить малоприятные последствия, и к ночи на 14–е Брэдли разрешил мне действовать. Если бы я к тому времени не обеспечил себе мощный плацдарм на противоположном берегу, мне пришлось бы, погрязнув в позиционной войне, довольствоваться печальной ролью обороняющегося.

Генерал Хьюз вручил мне новенький пистолет 38–го калибра с перламутровой рукояткой, а также зимний бушлат нового образца. Проявленная им забота тронула меня. Мы с ним пытались навестить 15–й корпус, но, вследствие ошибки, смогли попасть лишь в тыловой эшелон. Беннет с двумя самолетами подобрал нас с пологого склона холма, где мирно паслись коровы. Как мы взлетели, не знаю, но как—то все же взлетели. На следующий день мы с Хьюзом отправились в 12–й корпус, но оказалось, что Эдди еще с рассветом уехал в 80–ю дивизию, которая подверглась мощнейшей контратаке противника к югу от Понт—а—Муссона. Немцам все же удалось захватить мост, но, на их беду, туда прибыл вездесущий полковник Брюс Кларк со своей штурмовой бригадой 4–й бронетанковой и прогнал германцев прочь. 2–й пехотный полк 5–й дивизии и одна штурмовая бригада 7–й бронетанковой были также сброшены контратакой противника с высоты к северо—западу от Меца. Но, несмотря ни на что, 35–я дивизия вместе с штурмовой бригадой 4–й бронетанковой под командованием бригадного генерала X. Э. Дейджера благополучно перешли водную преграду к югу от Меца и наступали на Люневилль. 5–я дивизия, исключая 2–й пехотный полк, также перебралась на ту сторону реки Мозель южнее Меца.

В ходе нашего турне мы с Хьюзом имели возможность наблюдать великолепное танковое сражение с расстояния километр—полтора. Поскольку мы находились в сливовом саду, то могли совмещать приятное с полезным. Прямо перед нами весело пылали два немецких танка, а три наших немного подальше от них расправлялись с преградившей им путь лесополосой. Мы видели вспышки разрывов снарядов и по звуку отличали наши пулеметы от немецких. У последних заметно выше скорострельность. Понаблюдав за сражением, мы поехали в штаб—квартиру 15–го корпуса, которую в прошлый раз так и не нашли. Части корпуса проделали прекрасную работу, взяв Нефшато и обойдя Шомон. Также они закрепили за нами переправу через Мозель в районе Шарма.

Этим же вечером нас посетил архиепископ Стеллмен.

К вечеру 14–го я сдержал данное Брэдли обещание и, как по его, так и по моему мнению, обеспечил твердый плацдарм на восточном берегу реки Мозель. Я чувствовал себя в силах продолжать отодвигать границы очищенных от противника территорий дальше в направлении Германии.

Мы переместились на новый командный пункт в восьми километрах к югу от Этена, который был центром снабжения германской армии в ходе Верденской операции во время Первой мировой войны, поэтому тогда город и его окрестности подвергались сильнейшим артиллерийским обстрелам. В общем—то Этен практически полностью перестроили в 1921 г. на средства, предоставленные Америкой. По дороге на командный пункт я сделал остановку и отобедал с генералами Брэдли и Буллем. Брэдли был очень расстроен, поскольку, как я и подозревал, Монтгомери вновь преуспел и ему удалось уговорить главнокомандующего передать все ресурсы снабжения Первой армии, оставив Третью армию в обороне. Брэдли, несмотря ни на что, сопротивлялся, так как видел, что Третья армия могла и должна была продолжать наступление. Еще больше огорчило нас известие о том, что один состоявший из двух дивизий корпус из состава 12–й группы армий перенаправлялся в Седьмую армию, фактически представлявшую собой на тот момент один корпус. Затем Симпсон из Девятой армии должен был получить семь дивизий, а Первая и Третья армии — увеличить число своих дивизий до девяти пехотных и трех бронетанковых каждая. Тогда я, все еще не утративший оптимизма, подумывал, что война закончится раньше, чем мы получим все эти части. На деле же вышло так, что во время операции «Балдж» под моим началом находилось семнадцать дивизий, в апреле — мае 1945–го — восемнадцать.