Темная сторона луны - Джон Диксон Карр

– Я никуда не уйду, капитан Эшкрофт!

– Знаете, мисс Брюс, я собирался было попросить вас, чтобы тут посидели с ней, пока не приедет доктор, теперь, думаю, в этом нет необходимости. Она крепко спит, вы ничего не сможете сделать, и в любом случае я предпочел бы, что вы ничего и не делали. Один из моих людей сейчас здесь, он вернулся, как я ему приказал. Так что мы просто…

Он открыл дверь в холл. Снаружи, терпеливо ожидая, стоял жилистый, с тяжелой челюстью, молодой человек в штатском.

– Сержант Дакуорт!

– Капитан, сэр?

Огромный полицейский офицер повернулся спиной к Камилле, оглядывая комнату.

– Оба окна закрыты и заперты, шторы опущены; кондиционер включен. Та дверь – всего лишь дверь в ванную, так? Сюда никак больше не войти, мэм, кроме как через дверь в холл?

– Да, здесь только один вход.

– Вы слышите, Дакуорт? Здесь, на кровати, мисс Мэйнард, другая молодая леди – это мисс Брюс, которая сейчас уйдет. Вы поставите стул за этой дверью. Будьте настороже! Скоро должен приехать доктор Уикфилд, если до него вообще дозвонятся. Больше сюда никого не впускайте без моего разрешения. Теперь, мэм… и вы, мистер Грэнтам…

Камиллу и Алана выпроводили из комнаты. Сержант Дакуорт закрыл двери и поставил для себя стул.

– Ведите себя хорошо, вы двое! – проговорил капитан Эшкрофт, принимая жизнерадостный вид. – Я иду наверх поговорить с доктором Феллом, прошу прощения.

И он отправился наверх, выключив по пути несколько настенных светильников, так что можно было бы сказать, что воцарилась темнота.

Было ясно, что у Камиллы кое-что на уме. Взяв Алана за руку, она потянула его подальше от прочно усевшегося на стуле сержанта, от сквозного коридора в боковой проход, который вел к внутренней лестнице. Там она притянула к себе его голову и заговорила шепотом:

– Он ушел, не так ли? Слушай, Алан! Давай прокрадемся наверх, тихонько-тихонько, как мы шли тогда, и послушаем, о чем они будут говорить! Пойдем?

– Мне не очень-то хочется делать это, Камилла.

– В чем дело? Ты чересчур щепетильно относишься к подслушиванию?

– Я ни к чему не отношусь чересчур щепетильно. Дело в том, что нас могут застукать. Доктор Фелл, возможно, будет и не против, но старина Мардохей Эшкрофт сильно разозлится, если поймает нас.

– Значит, он не должен нас поймать. Пожалуйста! Это не просто любопытство, у меня есть весомая причина. Дело в том, что кто-то очень сильно ревнует. Я ушам своим не могла поверить, когда услышала эти слова, точнее, тон, каким они были сказаны. Пожалуйста, Алан! Неужели я не смогу тебя уговорить?

Ты сможешь уговорить меня сделать все, что угодно, мыслимое и немыслимое. Хорошо! Пойдем.

Они на цыпочках стали подниматься по лестнице, ступени, к счастью, не скрипели под ногами. В верхнем коридоре было темно, лишь из двери в кабинет струился свет. Камилла прижалась к Алану, его рука обнимала ее, когда они рискнули заглянуть внутрь.

Доктор Фелл и капитан Эшкрофт стояли лицом друг к другу по обе стороны от лампы на письменном столе. Доктор Фелл, вынув трубку изо рта, заговорил, словно обращаясь не к собеседнику, а к раскрашенной фотографии коммодора Мэйнарда на стене над шератоновским бюро.

– Столько всего туманного! – просипел он. – Столько всего неясного! Столько всего, что мне следовало бы увидеть, а я не вижу! Будь прокляты мои мозги, но где именно я упустил из виду поворот?

– Если вы спрашиваете у меня, – произнес капитан Эшкрофт с некоторым благоговейным ужасом, – думаю, вы мало что упустили из виду.

– Я упустил из виду метод! Я упустил из виду механику! Я смотрел на море, я заблуждался!

– Что ж, продолжайте смотреть. Теория, которую вы набросали мне, капитан Эшкрофт вновь начал заводиться, – это самая распроклятая вещь из всего, что я когда-либо в жизни слышал. Мне это не нравится, мне это ни капельки не нравится! Скоро начнутся большие неприятности. Но в ней есть смысл, которого нет ни в чем другом. Позвольте мне попробовать доказать вашу теорию, мы должны это сделать. Куда мы двигаемся из этой точки? Что дальше?

– Дальше?

– Вы дали мотив, но к кому из них он относится? Нет ни малейшего указания на то, кто же убийца!

– Думаете, нет?

– Ну, по крайней мере, я ни одного не вижу. Все, что он нам дает, – это кое-что новое относительно самого Генри. А он мертв, он теперь не сможет нам помочь.

– Сэр, – ответил доктор Фелл, указывая палкой на старинное бюро, – вы уверены, что он теперь не сможет нам помочь? Сегодня во второй половине дня он рассказал Алану Грэнтаму и мне о неких документах – или одном документе, он не очень ясно выразился, – находящихся в потайном ящике этого бюро. Он сказал, разумеется, что документ имеет отношение к чисто семейным делам.

– И вы ему не поверили?

– Откровенно говоря, я не верил ему ни минуты. В этом, так же как и во всем остальном, он по уши погряз во лжи. При условии, что я прав, некий важный документ – не относящийся к семейным делам, к нему самому или к Мэдж, – находился в потайном ящике сегодня днем. Он может находиться там до сих пор. Но он там надолго не останется, поверьте мне.

– Вы имеете в виду, что убийца выкрадет его?

– Именно! Мэдж Мэйнард, совершенно определенно не являющаяся убийцей, попыталась, но не смогла найти потайной ящик. Кто еще мог бы добиться успеха там, где она потерпела неудачу?

– Минуточку! Подождите! Если убийца уже знает, где находится потайной ящик, может, он уже вытащил оттуда проклятую бумагу?

– Я в этом сомневаюсь.

– Почему?

– До тех пор пока Генри Мэйнард был жив, – объявил доктор Фелл, – будущий убийца не имел оснований для его кражи, более того, он имел все основания, чтобы его не красть. Теперь, когда Мэйнард мертв, картина меняется. Если убийца опередил наши мысли и забрался сюда до нас, чтобы забрать документ, нас загнали в угол, сказать здесь больше нечего. Если же он этого не сделал (а я подозреваю, что нет), тогда наш путь ясен. Вы не могли бы под каким-нибудь предлогом забрать это бюро и увезти его из дома, пока мы ведем наше расследование?

– Да! – завопил капитан Эшкрофт. – Я сделаю еще лучше! У нас есть человек в полицейском департаменте, у которого хобби – старинная мебель. Он помешан на антикварной мебели; нет ничего, что он не знал бы о ней настолько, насколько проповедник знает Библию. Если там есть потайной ящик с документом – хотя это довольно существенное «если», но я соглашаюсь с вами, то Джерри Уэксфорд его найдет. Правда, насколько нам это поможет, трудно угадать. Все еще чертовски запутано!

– Как вы верно подчеркнули, – согласился доктор Фелл, – все еще чертовски запутано. Но туман начинает потихоньку рассеиваться, не так ли? И Генри Мэйнард все еще может нам немного помочь. Покойный, о котором все мы скорбим, дал нам ключ к разгадке вопреки своему желанию; мне никогда не нравилось, как он себя вел.