Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой - Александр Рар

Миллер смотрит из окна на Потсдамскую площадь. «Сколько немецких машин переоборудовано под природный газ?» — спрашивает он присутствующих. С бензином покончено, из экологических соображений мы все будем вынуждены перейти на газ. А Россия его поставляет. Миллер предлагает проложить между Берлином и Москвой автобан, по которому будет разрешено ездить только машинам с газовыми двигателями. Энергетический пакет — план либерализации энергетического рынка — он называет «скрытой субсидией для регенеративных источников энергии». Гости усердно записывают за ним. Заказывают минеральную воду — «естественно, с газом», — подтрунивает кто-то. Достаточно ли у России газа на экспорт? Миллер морщится. Добыча газа зависит от торговых договоров, «Газпром» добывает ровно столько газа, сколько до сих пор было продано. Во время финансового кризиса добыча газа упала, так как снизился спрос. Кто-то задает вопрос о газовом картеле. Генеральный директор Миллер парирует: нужно быть сумасшедшим, чтобы шантажировать Европу.

Россия, Средняя Азия и Иран владеют более 50 % мировых запасов газа и теоретически могли бы организовать мощнейший картель, по своей значимости равный ОПЕК, государства-члены которой контролируют 75 % мировых запасов нефти. Идея газового картеля исходила вовсе не из Кремля, а от казахского президента Нурсултана Назарбаева, который вскоре после 11 сентября 2001 года поделился ею с Путиным. Газовая ОПЕК должна была охватить Россию и все страны Средней Азии, образовав противовес нефтяной ОПЕК. Азербайджан также поддержал это предложение. Однако США сразу же вмешались и сорвали проект еще до его рождения. Лишь пять лет спустя к этой идее снова вернулись. Согласно одному тайному отчету НАТО, после своей первой газовой войны с Украиной в 2006 году Россия вместе с Алжиром, Катаром, Ливией и Ираном хотела основать такой картель.

В 2007 году иранский президент Махмуд Ахмадинежад на фоне «ядерного спора» с Западом стал агитировать за создание ОПЕК, чтобы с помощью членства в этой организации избежать международной изоляции. В ответ на это конгресс США принял резолюцию против газовой ОПЕК, которая требовала от президента Буша привлекать к суду любые государства, стремящиеся к участию в международной картели. Это было время, когда американцы также угрожали русским созданием энергетической НАТО. В 2009 году никогда не уклонявшийся от споров с США венесуэльский президент Уго Чавес примкнул к кругу сторонников картеля. С целью сохранения «газового суверенитета» он совместно с Боливией создал региональную «газовую ОПЕК». В 2008 году в Москве был учрежден Форум стран-экспортеров газа (ФСЭЕ). Первая встреча форума — в свободной форме — состоялась в 2001 году в Тегеране. 15 государств примкнули к основанной по образцу ОПЕК организации. Все вместе они владели более чем 70 % всех мировых газовых запасов. Но какую совместную стратегию должен был преследовать ФСЭГ в будущем? В конечном счете, газодобытчиков объединяло одно общее стремление — прибыльно, в том числе и политически, использовать свои ресурсы. Москва требовала согласования по вопросам прокладки трубопроводов к рынкам потребления. Арабские страны настаивали на ускоренном развитии транспортировки СПЕ. Финансовый кризис привел к глобальному спаду потребительского спроса. Страны-члены нового картеля пытались достичь договоренностей против падения цен на газ. Но особых успехов при этом не достигли.

В рамках «газовой ОПЕК» Москва по большому счету нацеливалась на договорённость с алжирским газовым концерном Sonatrach. Чтобы Россия простила Алжиру старые советские долги в размере 4,5 миллиарда долларов и заключила контракт на поставки российской военной техники и вооружений на 7,5 миллиарда долларов, обеим странам в рамках будущей «газовой ОПЕК» нужно было вступить в стратегическое партнерство. Совместные по- j ставки государственных концернов этих стран составля- | ли 40 % всего потребляемого ЕС природного газа, и это не могло не вызывать у Евросоюза некоторого беспокой — < ства. Французское предприятие Gaz de France вновь во- шло в альянс с дистанцирующимся Алжиром.:

В настоящее время ФСЭГ еще очень далеко до «газового ОПЕК». Отдельные экспортеры газа хотят координировать свою политику на будущем, ещё не созданном мировом рынке газа, но хотят при этом сохранить свободу действий. Возникнет ли картель — зависит от России. Москва отказывается принять на себя руководящую роль в новой организации, пока к ней не присоединились все среднеазиатские государства. При этом речь идет снова о сохранении транзитной монополии на постсоветском пространстве, без которой Россия не может играть роль энергетической сверхдержавы. Но государства Средней Азии в качестве партнера открыли для себя недавно Китай.

Потребители, производители и страны-транзитёры должны следить за тем, чтобы в их энергетических отношениях не появлялись трещины. Возникла угроза, что в противном случае могут возникнуть три картеля: закрытый рынок ЕС, транзитный картель западных стран СНГ и «газовая ОПЕК». Ни у кого не возникает опасений, что газовый картель может перекрыть Европе газовый кран. Правда, ЕС должен принять упрек в протекционизме. Если Европа посредством либерализации газового рынка в одностороннем порядке изменит заключенные на многие годы вперёд и признанные экспортерами долговременные договора и другие правила игры, то логично, что зависящие от стабильных доходов производители станут активнее договариваться между собой. Надежность поставок для импортеров отражается в стремлении экспортеров получить гарантии продаж. В действительности и те, и другие зависят друг от друга. Чтобы разрешить энергетический спор, российский президент должен представить новый вариант речи, которую Путин произнес в Бундестаге в 2001 году. Вместо неопределенных обещаний обмена энергоносителей на технологии он должен внести более конкретные предложения. Для осуществления идеи Энергетического союза необходима широкая историческая перспектива, возможно, в виде общеевропейского проекта экономического развития Сибири и Восточной Европы.

Серьезной проблемой в отношениях с Россией является мнимая непрозрачность русской энергетической отрасли. Постоянно циркулируют слухи о том, что Путин сколотил крупное личное состояние. Российский скандальный публицист Станислав Белковский, который в начале путинской эры своими разоблачениями открыл сезон охоты на Ходорковского, позже опубликовал досье о финансовых связях Путина с его новыми олигархами- спецслужбовцами, совместно снявшими жирные сливки с нефтяного и газового бизнеса. Путин, якобы, владеет 43 % «Сургутнефтегаза», оцененного в 20 миллиардов долларов. Предположительно, премьер обладает 4,5 % акций «Газпрома». Через своего друга и магната Геннадия Тимченко он зарабатывает и на экспорте нефти из Санкт-Петербургского порта, годовой оборот которого составляет 40 миллиардов долларов. Контролируемые Тимченко нефтяные компании за последние месяцы получили большие доплаты на выполнение государственных заказов. Иностранных инвесторов настойчиво «приглашают» в партнеры Тимченко.

Русские: атомная энергия? Нет уж, спасибо! — Атомная энергия как альтернатива газу и нефти — Россия строит АЭС во всём мире — Природный газ как мост