Видок. Семена Злобы - Григорий Шаргородский

Иркутский воздушный порт выглядел намного круче, чем омский и тем более новосибирский. К одной из десятка причальных мачт мы пришвартовались уже в темноте, но залитые светом ангары просматривались хорошо. Особенно впечатляла туша боевого воздушного крейсера, на который как раз что-то грузили. Даже не представляю, каким должен быть эллинг для такого монстра.

Насладиться красотами порта не удалось — у дирижабля уже ждал паромобиль. Ко мне тут же кинулся молодой человек в чиновничьем мундире.

— Игнат Дормидонтович?

— Он самый, — чуть поклонился я. — С кем имею честь?

— Власницкий Антон Захарович. Меня послали за вами. Его императорское высочество ждет вас.

— А как же мой помощник и багаж? — опешил я от такого напора и скорости.

— Помощника определят в портовую гостиницу, а багаж останется на «Буревестнике». На нем вы продолжите свое путешествие в Якутск.

— Хорошо, — согласился я и позволил увлечь себя к машине.

После двадцати минут быстрой езды по улицам большого и оживленного даже в такое время города мы оказались у кованых ворот, за которыми виднелся огромный особняк.

Да уж, наместник любил жить на широкую ногу и отгрохал себе четырехэтажный дворец из белого мрамора. Все в античном стиле, с колоннами и большущим фонтаном перед широким крыльцом. Как раз между крыльцом и фонтаном остановился наш паромобиль.

Меня все так же стремительно провели по нескольким коридорам и лестницам, и вот мы застыли у большой двери из красного дерева. Там нас поджидали два здоровенных бугая в знакомой мне форме — казачий мундир с толстенными золотыми цепями вместо аксельбантов. Это были сибирские казаки-беролаки — цепные псы царской династии Рюриковичей.

С этими ребятами я уже имел дело и знал, что оборотням не очень нравится, когда их не боятся. Так что, повинуясь внутреннему авантюризму, я искренне улыбнулся здоровякам, как хорошим знакомым. Тот, что стоял справа, угрюмо заворчал, а вот его сосед лишь криво ухмыльнулся.

В общем, обменялись мнениями без слов. Мало того, я понял, что охранники наместника немного расслабились, явно снизив уровень опасений насчет меня. Но это не помешало им провести обыск, которому я не стал не то что противиться, но даже раздражаться.

От кабинета наместника не ждал никаких сюрпризов. То, что удалось понять из полученной в Омске информации, характеризовало великого князя как человека импульсивного, легкого на подъем, а также открытого и чурающегося лишней показухи. Так оно и оказалось. Интерьер был не то чтобы спартанский, но все здесь дышало рациональностью. Да и вряд ли тут побывал хоть один дизайнер. Даже столы и стулья из красного дерева с тонкой резьбой попали сюда, скорее всего, случайно.

В общем, кабинет вечного гусара отражал его внутренний мир — здесь огромный глобус, стоявший практически в центре помещения, соседствовал со шкафами, набитыми серыми папками. А висящий под потолком макет дирижабля-линкора ничуть не контрастировал с длинным столом у стены, на котором в рядок стояли какие-то крупные артефакты.

Хозяин всего этого разнообразия сидел за массивным рабочим столом. В отличие от своих родственников он не напоминал грузного медведя. Невысокий и подтянутый. Вместо модных нынче бакенбард, практически переходящих в бороду, этот вечный гусар предпочитал залихватски закрученные усы, в которых сейчас и прятал хитрую улыбку. Но в серых, со стальным отливом глазах смеха не было, лишь проницательное любопытство.

— Ваше императорское высочество, титулярный советник в отставке Силаев прибыл по вашему приказанию, — вытянувшись в струнку, отрапортовал я.

— Ну, положим, не по приказанию, а по просьбе, к тому же вы уже не титулярный советник. Позвольте поздравить вас с коллежским асессором, Игнат Дормидонтович.

— Благодарствую, ваше императорское высочество.

— Давайте без чинов, — поморщился наместник, явно уловил неискренность в моем величании. У высших сановников на это дело особый нюх. — Можете обращаться по имени-отчеству. Я оцениваю людей не по чину или возрасту, а по жизненному опыту. Говорят, он у вас такой, что иному престарелому генералу и не снилось.

— О, у нас в народе много чего говорят, но не всему стоит верить, — решил я отшутиться.

— Так я не о народе. Мне о вас рассказывали люди, которым можно верить. Но давайте о ваших подвигах после. Сначала разберемся с вашими же проблемами. Присаживайтесь. — Наместник указал мне рукой на стул перед рабочим столом. — Петр Александрович телеграфировал, что у вас с собой будут необходимые документы.

— Так точно, — протянул я папку и присел в предложенное кресло.

Великий князь минуты три изучал содержимое папки, а затем хищно улыбнулся.

— Ну что же, это многое меняет и вполне позволит прищемить хвост этой неугомонной немке. Мой кузен щепетилен в плане выполнения своих обещаний, а еще очень не любит, когда его водят за нос. Теперь давайте обсудим уже мои проблемы, которые скоро станут вашими.

— Слушаю вас внимательно, — заполнил я паузу, которую специально оставил наместник.

— Все началось два месяца назад. На первый взгляд, это казалось простым должностным преступлением с целью наживы. Один из офицеров гарнизона, отвечавший за охрану перевозимых с приисков алмазов и золота, застрелил своего подчиненного и скрылся с драгоценностями на серьезную сумму. Поначалу найти его не удавалось, несмотря на то что искали лучшие следопыты и дознаватели. Я уже решил, что дело пропащее, но тут пришла весть о нахождении тела вора в одном из старых языческих капищ якутов. Оно почти разложилось, но удалось обнаружить следы нанесенных на тело непонятных рун. А еще его грудь была вскрыта и вынуто сердце. В общем, жуткая история. Ценности найти не удалось. Похоже, преступник попал в руки местных бандитов и не только обогатил этих дикарей, но и послужил каким-то их богомерзким целям.

Наместник замолчал на несколько секунд, словно что-то для себя решая, а затем продолжил:

— Я бы забыл об этом досадном происшествии, но неделю назад случилось еще одно. Главе якутского управления жандармерии удалось изловить предводителя тамошних бунтовщиков. О том прознал заместитель полицмейстера Рябинин и, похоже, решил примазаться к такому громкому успеху. Увы, его затея оказалась смертельной ошибкой. Один из казаков городского полка, полукровка, видно, соблазнился посулами смутьяна и перебил оставшихся в доме жандармов. А заместителя полицмейстера дикари утащили с собой. Это, конечно, прискорбное событие, но встревожило оно меня только после того, как тело Рябинина нашли местные охотники. Оно также было испещрено таинственными знаками и вскрыто явно каменным ножом. Это уже со слов местного доктора. Похоже, мы имеем дело с какими-то шаманами или, не приведи Господь, сатанистами. Впрочем, последнее церковники отрицают.

— Вы обращались к инквизиторам?

— Милостивый государь! — нахмурился наместник. — Вам до́лжно знать, что инквизиции у нас нет. Мы не в испорченной Европе обретаемся. Я обратился к святым отцам, чтобы они отправили туда своих людей, компетентных в таких вопросах.