Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Севастопольская хроника - Петр Сажин

Севастопольская хроника - Петр Сажин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 150
Перейти на страницу:

Ворков именно ждал от меня этого разговора. Но это выяснилось лишь потом, а теперь было главное выяснить, что же сделал тогда Ворков, на что он решился, хотя мне и так было ясно, что у него тогда иного выхода, как покинуть порт, не было.

Я спросил его, куда же по выходе за ворота мола пошел «Сообразительный».

– В Туапсе.

На мой вопрос, как же он дошел до Туапсе без навигационных приборов, контр-адмирал не ответил. Он посмотрел на часы на руке и сказал:

– О-о! Это целая эпопея… Но времени… времени совсем нет. Как-нибудь в другой раз…

Одни строят пирамиды, другие играют на флейтах

Командиры Черноморской эскадры говорили о Воркове, что он в рубашке родился, а его миноносец – везучий.

Краснофлотцы говорили о нем: к Воркову попадешь – он либо научит, либо выгонит.

А сам Ворков считал, что «повезло» ему всего лишь один раз. И случилось это в далеком городе в ноябре 1940 года.

Он прибыл в город корабелов из Севастополя, усталый, после сдачи тральщика и хождения по штабам и начальству (да и дорога оказалась утомительной); старший лейтенант Ворков мечтал об отдыхе в командирской каюте на новеньком, недавно спущенном на воду эсминце «Сообразительный».

Он обо всем забыл, как только увидел его, – перед ним было чудо, не корабль!

Жемчужно-голубой, стройный, легкий, стремительный эсминец всем своим видом, казалось, ждал команды: «По местам стоять! Со швартов сниматься!»

Ну и хорош же! Ну и красавец! Что против него тральщик, который он сдал в Севастополе другому командиру, и сдал с сожалением – привыкаешь к кораблю, какой бы он ни был.

А теперь привалило ему счастье командовать этим красавцем. Ворков мысленно представил себя уже стоящим на мостике. Миноносец режет острым носом волну, ход – восемнадцать узлов. Корабль вздрагивает, в растяжках легкий посвист. Хорошо. Но у него еще в запасе почти столько же оборотов. Ворков передвигает ручку на «самый полный!». Корабль кидает вперед – он прыгает, как гепард за добычей. Брызги от рассекаемых быстрым и острым ножом форштевня волн заплескиваются на мостик. Уже мокрые обвесы, вода окатывает рубку… Ворков открывает глаза, вздыхает – сколько раз он проглатывал невольное унижение, когда «чапал» на тральце, а его лихо обгоняли стремительные, послушные рулям миноносцы. С какой завистью он мечтал попасть на мостик эсминца. И вот мечта свершилась: через несколько минут он поднимется на борт…

…Ворков никогда не верил в предчувствия, в сакраментальные цифры, в понедельники, в приметы. На борту «Сообразительного» он увидел условный номер, ну, какие бывают на всех военных кораблях всего мира, – номер на его миноносце – 13. Ну и что ж такого, он сам родился тринадцатого! Но вот что-то, какое-то инстинктивное беспокойство остановило его, когда он готов уже был ступить, то есть сделать первый шаг на новом корабле.

Он не задумывался ни тогда, когда ему предложили пойти на новый миноносец, ни тогда, когда беседовал в штабах, – иерархия на флотах длинная, как якорь-цепь, – нив дороге, а вот теперь, когда увидел, вдруг задумался над истинным смыслом названия миноносца.

«СООБРАЗИТЕЛЬНЫЙ» – да ведь к миноносцу с таким названием будет особое отношение: будет корабль показывать образцы флотского искусства, его имя будут произносить с уважением, а при любой неудаче (на вершок ближе подошел к стенке, швартовый конец не так ловко бросил) оно будет произноситься в лучшем случае с иронией…

Не-ет, какой тут, к черту, отдых! С первой же секунды жизни на новом корабле не будет у Боркова ни минуты покоя, все время будет отдано ему, чтобы имя корабля никогда не было запятнано.

Вот с этого момента и началось создаваться то, что в будущем будет названо как «везенье». Я взял это слово в кавычки, а оно будет произноситься всеми без них: многие с искренней наивностью будут верить в то, что эсминец «Сообразительный» действительно везучий, а его экипаж и командир действительно в рубашке родились.

Севастопольский журналист Дмитрий Ткаченко рассказывает следующий эпизод. Как-то у адмирала флота Сергея Георгиевича Горшкова спросили:

– Правда, что «Сообразительный» провел в море почти двести суток и даже не знал среднего ремонта?

– Да, это факт.

– И за всю войну не потерял ни одного бойца?

– Больше того, на корабле не было даже раненых.

– Что же это – военное счастье?

– Бывает и такое. Но ведь повезти может раз, другой, третий, а «Сообразительный» за время войны совершил двести восемнадцать боевых выходов. Главное не в везении, а в умении людей, в распорядительности и находчивости командира.

Два эпизода из боевой истории эскадренного миноносца «Сообразительный» промелькнули в памяти с космической скоростью, а на бумаге, словами, оба эти эпизода выкладывались как на сложном большом, мозаичном панно – долго, трудно, а порой даже мучительно. Особенно тяжело было, когда под руками не оказывалось необходимых слов.

Да и много ли в языке человеческом слов, которыми можно было бы сказать о мастерстве так, как оно заслуживает этого?!

Я заговорил о мастерстве потому, что мастерство подняло человека в далекой юности с четверенек. Весь путь восхождения человека от питекантропа до космонавта был обеспечен только мастерством, а не везеньем или там счастьем!

Без мастерства первому человеку нельзя было убить птицу из лука, поймать зверя волосяной петлей… Особенно нужно было мастерство в войнах. Мастерство в войнах – колыбель победы. Именно здесь умение оборачивалось победой, а неумение – напрасной кровью.

После войны я видел, как умелые руки мастеров возрождали жизнь, строили дома в деревнях; в начале этой повести я уже упоминал о том, что во время гитлеровского нашествия в нашей стране было разрушено 70 тысяч сел и деревень. Если предположить, что в каждой деревне, каждом селе в среднем было тридцать дворов, то построить надо было два с лишним миллиона домов. То есть выстроить дома почти что для целой Финляндии!

Дома эти построены, и в большинстве своем лучше старых. В иных деревнях, особенно в Калининской области, стоят новенькие домики, молодые, чистые, стройные, как невесты; на крыльцах, над горницами висят вологодскими кружевами деревянные карнизики и подзоры, сделанные топором, ножовкой да долотом. А какие изузоренные наличники обрамляют окна, какие солнца красные на слуховых фасадных оконцах!

А деревянная кладь какая! Бревно в бревно, сучочки удалены так, что под птичий глаз выглядят, каждое бревнышко паклей, в крутой жгут свернутой, подбито – непроходимые для лютых зимних ветров стражи.

А строили дома на виду у всех, как будто здесь все настолько просто: свалят в кучу бревна, кирпич, песок, глину, цемент… Придут люди, сделают траншейки и выкладывают фундамент либо столбы каменные. А другие в это же время ошкуривают бревна, режут их по нужным размерам, стесывают сучки и наросты разные, вырубают пазы, пробивают желобки для того, чтобы бревно на бревно потеснее легло.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 150
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?