Деньги со стоном - Владимир Колычев

— Извини, — спохватилась она.

— Не буду ничего спрашивать. — Глеб выразительно посмотрел на нее.

— День трудный был. А потом еще и Хворостова эта…

Глеб вскинул брови, подбивая Олесю на продолжение.

— Сама не знаю, зачем к ней сунулась, — сказала она и поморщилась.

— Куда к ней?

— Домой. В офисе она не появляется. Вот я и подумала, что ей не нужны акции. Мне все не требуются. Двадцать два процента, и контрольный пакет за мной. Там сейчас Грешнев за главного, за ним глаз да глаз нужен, а я всего лишь член совета директоров.

— Хочешь стать председателем?

— Дело не в том, — отмахнулась Олеся.

— А в чем?

— Да в том, что эта сучка послала меня как последнюю лахудру. Да еще и посмеялась!

— Интересно.

Глеб достал из холодильника сырые стейки. Можно сунуть их в духовку, немного подождать, и ужин готов.

— Это самое слово она и сказала, — заявила Олеся. — Мол, интересно. Когда Хворостов предлагал тебе сделку, ты отказалась. Так почему я теперь должна соглашаться? Мне кажется, она в курсе, что Хворостов меня заказал.

— Муж и жена — одна сатана.

— Вот я и говорю. А то таким ангелочком прикидывается. Перья некому драть. А может, и есть кто-то. В тихом омуте, как говорится…

— Как насчет баньки? — поинтересовался Глеб.

— С веничком? — Олеся подошла к нему, обвила руками шею, взгляд ее подернулся страстной дымкой.

— Как заново родишься.

— Как хорошо, что ты у меня есть.

Олеся прижалась к нему, потерлась, высекла искру и даже не пикнула, когда он усадил ее на стол. Иногда у них так случалось. Сперва веничек, а потом уже банька. Они еще молодые, так им и положено.

Рана затянулась накрепко, легкие качают воздух исправно, только вот кашель не хочет отпускать. Иногда так зайдешься, что грудь от боли начинает гореть огнем. Когда-нибудь это пройдет, но Яше нужно работать уже сейчас. Лариона так и не взяли. Ни его, ни Вензеля. Как будто корова языком слизнула.

Именно Яша и должен был их искать. Хотя бы для того, чтобы не лишать себя повода допросить Евгению Хворостову, получить удовольствие от общения с ней.

Смерть Хворостова прошла как несчастный случай, и Яше как бы не с руки было выяснять обстоятельства его гибели. Тем более обвинять его жену, которая, по сути, получила выгоду от всего этого. Контрольный пакет акций «Тепломорстрой» стоит не очень-то дешево.

Яша не стал вызывать вдову в управление, сам приехал к ней домой. Без предупреждения. Нажал на клавишу звонка, посмотрел в глазок камеры, через который за ним должен был наблюдать охранник. Но тот на его появление никак не отреагировал. Калитку ему открыла Евгения.

Волосы у нее были убраны в хвост на затылке, причем сделала она это совсем недавно, возможно, на ходу, по пути к воротам. Об этом можно было судить хотя бы по волосинке, которая свисала с плеча. Наверное, женщина вырвала ее, в спешке закрепляя волосы заколкой или даже резинкой.

Косметики на ней немного, но подкрашено все — глаза, губы. Запах дорогих духов. Халат длинный, плотно запахнутый, но вряд ли она ходила в нем по дому. Возможно, под одним халатом был другой, куда более легкий, даже фривольный.

И еще Евгения казалась Яше слегка растерянной. Видимо, его нежданный визит застал ее врасплох, а проигнорировать майора Гроздьева она никак не могла.

Яша мог оторвать ее от мужчины, с которым она проводила время если не в интимной, то уж точно не в траурной обстановке. Ни платка на ней, ни черной ленты на лбу. Не носила она их или забыла надеть.

Евгения вопросительно смотрела на Яшу. В глазах ожидание, на губах — затаенная улыбка. Да, она знала, кто к ней пожаловал, но все же гость должен был представиться.

— Майор полиции Гроздьев, — официальным тоном, но не холодно сказал он.

— Я вас слушаю… — начала она и осеклась, вспомнив что-то важное. — Майор Гроздьев?… А разве вы не в больнице?

— Уже нет.

— Бледность у вас нездоровая. Да вы проходите! — Евгения распахнула калитку, повела его к дому, но у самого крыльца остановилась, медленно, с чувством неловкости повернулась, виновато глянула на него и спросила: — Вы ведь, конечно, знаете, что произошло?

— Если вы про мужа, то да, — ответил Яша.

— Я осталась одна.

Он глянул на нее с чувством нежности. Красивая она, хрупкая и беззащитная. Если ей нужна помощь, то он только рад будет подставить надежное мужское плечо.

— Понимаю.

— А вокруг люди, злые языки. Я не могу впустить вас в дом.

— Поговорим здесь. — Он кивком показал на скамейку перед домом.

— Но в то же время вы из полиции. Вас интересует мой муж. — Евгения поежилась.

Погода вроде бы неплохая. Солнце, редкие белые облака. Но ветер прохладный. Не сильный, однако нахальный.

— Интересует.

— Тем более что его обвиняют в покушении на вашу жизнь. Прошу! — Она решительно поднялась на крыльцо, распахнула перед гостем дверь.

В прихожей идеально чисто, ненужная обувь убрана, мужских туфель не видно. Носки по углам не валяются.

В каминном зале работала сплит-система, воздух освежался, но все равно угадывался запах сигарет.

— Думаю, вы не откажетесь от чашечки кофе? — с улыбкой спросила хозяйка дома.

— И от сигаретки.

— Извините, но…

— Да я и не курю. — Яша улыбнулся, осторожно приложил руку к груди. — Врачи не разрешают.

— Очень хорошо, что вы их слушаетесь. Я сейчас. — Евгения ушла.

Яша вышел в холл, осмотрелся, принюхался. Вроде бы ничего подозрительного. Он заглянул в ванную и не нашел там никаких следов мужского присутствия. Не было ни бритвы, ни мелких волос на раковине.

Но если в доме есть мужчина, и у них с Евгенией близкие отношения, то он может пользоваться умывальником, расположенным где-нибудь на втором этаже. Или другим здесь, на первом. Дом большой, санузлов здесь несколько. Возможно, есть сауна в цокольном этаже.

На второй этаж Яша подниматься не стал. Не рискнул. Какой женщине понравится, когда незваный гость, да еще и сотрудник полиции, бродит по дому без разрешения хозяйки и что-то вынюхивает?

Евгения как будто понимала, что он может сунуть нос куда не надо, поэтому на приготовление кофе у нее ушла всего пара минут. Яша уже сидел в кресле, когда она зашла в комнату. Все тот же длинный халат, волосы на заколке.

К кофе Женя подала сладкие плюшки, судя по запаху, совсем свежие, хотя и немного остывшие.

— Сами пекли? — спросил Яша, взяв одну плюшку.