Папа под Новый год - Злата Тур

Радик мне уже доложился, что жена Липецкого – не безответная курочка – наседка. Она дочка высокопоставленного чиновника, которому ничего не стоит перекрыть кислород нашкодившему зятьку. Так что я выдохнул спокойно. Пусть у нас нет фотографий и записей, но один факт того, что его поход налево не остался в тайне, сделает его сговорчивым.

Отпала надобность и призывать на помощь Радика.

Разговор с Липецким состоялся коротким. Сначала Егор озвучил юридическую сторону проблемы. Липецкий хотел было еще пободаться, но после сообщения о том, что мы владеем пикантной информацией, перевел все в шутку. Хотя под улыбкой зубы скрипнули от досады. И он, понимая, что с Дианой каши не сваришь, сдал ее с потрохами.

– Друзья! Это сделано исключительно, чтоб подстегнуть благородного рыцаря на действие.

Да, очевидно, в покер он играет неплохо. Так убедительно выдал новую версию, словно имел совершенно незамутненную совесть.

– Я же сразу понял, что за штучка эта Диана. Она обвинила Милу, что та увела у нее жениха, при этом оскорбила, избила. И потребовала от меня принятия немедленных мер. Пригрозила, что сольет блогерам информацию, будто здесь неподобающие условия для отдыха. А у меня сеть отелей, и пятно падет на все. Как деловые люди, вы должны меня понять. Ну я и решил, убить двух зайцев. И Диану удовлетворить, и Миле компенсировать моральные издержки, вынудив вас, Антон, кинуться на помощь.

Я не удержался от усмешки и покачал головой. Ну красавчик! Врет и не краснеет. Но правда – матка мне сейчас не нужна. Хватит и того, что он трухнул, как пригрозили жене сообщить. Тем более, он прав. Не будь этого, по факту похищения, неизвестно, чем бы закончился наш с Милой еще не начавшийся роман. Работа ее вполне устраивала, поэтому она бы ко мне точно не поехала. Как не согласилась бы и на съемную квартиру, и жить за мой счет эта маленькая колючка отказалась бы сто процентов. А сейчас, напуганная, растерянная поедет со мной, как миленькая.

Да, вот такой я коварный Змей-Искуситель.

Вытребовав, чтоб Липецкий при нас позвонил своим охранникам и предупредил о нашем визите, я набрал номер Милы.

– Привет, Антон, – раздался голосок Ладушки. – Ты уже придумал, как спасти нас из рабства?

– А где наша Рабыня Изаура? – вспомнил я, как бабушка просила меня скачать в интернете любимый сериал. Ладушка, естественно, не имела понятия о тяжелой судьбе бразильской красавицы. Но сразу поняла, что речь идет о маме, которую вынудили работать в чужом доме. Девчушка тяжко вздохнула.

– Мама пошла убирать эти Авгиевы конюшни.

Моя челюсть чуть не стукнулась о пол.

– Ребенок, ты меня не перестаешь удивлять. Откуда ты это знаешь?

– Я что, по-твоему, читать не умею? Это ж мифы Древней Греции. Там у них, знаешь, какие дела творились?! В Уголовном кодексе нет таких статей, чтоб наказать злодеев.

– Малыш, я с удовольствием послушаю твои комментарии. Но чуть позже. Беги к маме и сообщай, что рабству конец. Собирайте вещи. Я скоро подъеду. Мы с хозяином разобрались.

– Ты его убил? Как злого дракона, да? – малышка не желала упустить ни одной подробности.

– Нет, я на него наложил заклятье, и теперь он не будет никого обижать, – улыбнулся я.

– Ну тоже вариант. Хотя я б его вместе с противным сыночком посадила б в бочку и пустила в море, – резюмировала Ладушка. Может, и хорошо, что она не во всем придерживается мнения Милы. Иногда с людьми нужно проявлять жесткость. Чтоб неповадно было.

И тут же самому пришлось на практике применить посетившую мысль.

Мы вышли из главного корпуса, направляясь к машине. И кого я должен встретить, чтоб проявить жесткость? Конечно, Диану. Она еще не знала, что уже получила отставку, еще даже не став фавориткой. И решила, что ласковый теленок двух маток сосет.

Как ни в чем ни бывало, она мило улыбалась, а в глазах отчетливо мелькали баксы, которые она надеялась от меня получить в качестве отступных.

– О, Антон! А я уже собиралась ехать к тебе. Ничего, что я при свидетелях буду о денежных вопросах?

– Егор, кажется, больше чем свидетель. Он наш юрист и общий друг. Так что смело можешь излагать свои мысли, – хмыкнул я.

– Я тут присмотрела салон красоты, – начала она. – Представляешь, почти в центре и совершенно недорого. Надо брать, пока не перехватили.

Она доверчиво посмотрела на меня, ожидая привычного: «Да, дорогая!»

Причем дорогая была во всех смыслах.

– Поздравляю. Желаю успеха в роли бизнес-леди, – мстительно сказал я.

– В смысле, желаешь успеха? – не подозревая о моем коварстве, переспросила Диана.

– В самом прямом. Помня только хорошее.

На красивом лице отразилось недоумение.

– Что ты хочешь сказать?

– Диана, я хочу сказать, что верю в тебя, в то, что у тебя все получится в бизнесе. Извини, нам нужно ехать.

Я отчетливо представил, как мой белый плащ благородного рыцаря сейчас покрывается жирными, несмываемыми пятнами мстительности. Но, увы, спустить безнаказанно то, как она поступила с Милой, я не мог. Да и флирт с Липецким прощать глупо. Хотя, положа руку на сердце, чего-то подобного я всегда ожидал.

– А деньги? Антон! Где твое слово джентльмена? – возмущенно перегородила она мне дорогу.

– Там же, где и твоя порядочность, – отчеканил я, обходя ее.

Разрешив юридический вопрос, я отправил Егора к его дорогой Маргоше. Мне не хотелось, чтоб меня кто-то отвлекал. Пришлось бы односложно отвечать и злиться, что мешают думать о той, которая запала в душу.

И хоть мне хотелось остаться без собеседника, но дорога к усадьбе Липецкого показалась вечностью. Я только представил, какого страху натерпелись девчонки. Вернее, Мила. Ладушка, в силу возраста и уверенности, что мама все «порешает», кажется, не сильно испугалась. Во всяком случае, настрой был боевой. И давала добро убить дракона, и снисходительно восприняла информацию о том, что мама оказалась в настоящем рабстве. И амбалы Липецкого не произвели на нее пугающего впечатления.

Я сам себе удивлялся. Не думал, что вообще так бывает – только подумаю о них, и на душе реально теплеет. С Дианой, и с теми, кто был до нее, все было просто. Подошло время свидания – я включаюсь в процесс. А до того занимаюсь своими делами. Ровно, размеренно. Можно сказать, по графику. Был уверен, что любовь морковь – это маркетинговый ход киноиндустрии, индустрии развлечений и писателей. И к ним же присосались производители «романтик»– продукции – букеты, сердечки, корзиночки, почему-то мишки и прочая мелочовка. Так и завертелось.

Создали иллюзию того, что без любви и жизнь не жизнь, что одинокие люди – по определению, несчастны. Человек же существо очень внушаемое. Если чуть не из каждого утюга несутся назойливые мотивчики: «не могу жить без тебя», «ты мой солнечный свет», «знаю, что ты придешь» и всякая такая лабуда, он и начинает лихорадочно искать любовь. Чтоб не отставать от других и себя убедить – я не хуже экранных героев –любовников или тех, кто пишет на асфальте «Маша, я тебя люблю».