След хищника. Осколки - Дик Фрэнсис

Они закивали. Позвонили. Осторожно все объяснили. Судя по их лицам, начальник примчится в офис минут через десять.

Детектив-суперинтендант Иглер был прирожденным полицейским шпиком.

Хотя я и ожидал его прихода, я едва заметил вошедшее в комнату худое, безобидное с виду существо. У него были редеющие волосы, сквозь которые проглядывала лысина, из воротника плохо сидевшей рубашки торчала тощая шея. Его поношенный костюм висел на нем как на вешалке, вид был какой-то слегка виноватый. И лишь когда оба полицейских вытянулись при его приходе, я с удивлением понял, кто он такой.

Он пожал мне руку, хотя не очень крепко, уселся своим тощим задом на край огромного рабочего стола и попросил меня представиться. Я протянул ему одну из наших фирменных визиток с моим именем. Он неторопливо и без комментариев набрал номер телефона вашего офиса и поговорил, как я полагал, с Джерри Клейтоном. По его лицу было не понять, что именно сказал ему Джерри, он просто ответил «спасибо» и положил трубку.

— Я изучал другие случаи, — сказал он прямо и без преамбулы, Лесли Уайта... и прочие, где дело кончилось плохо. Мне такие проблемы на моем участке не нужны. Я буду прислушиваться к вашим советам, и если они мне покажутся приемлемыми, я им последую. Больше ничего сказать не могу.

Я кивнул и снова предложил послать якобы моряков посмотреть на лодку.

Он сразу же согласился и велел одному из своих подчиненных переодеться, взять с собой еще кого-нибудь и сейчас же отправляться.

— Что дальше? — спросил он.

— Может, вы поговорите с миссис Неррити в моей машине, а не здесь?

Мне кажется, что не надо, чтобы ее видели в полицейском участке. Я думаю даже, что мне не надо вести вас прямо к ней. Может, я вас где-нибудь перехвачу? Некоторые считают, что ни к чему осторожничать, но похитители весьма подозрительны, так что никогда нельзя быть уверенным. Он согласился и вышел прежде меня, предупредив своих коллег о том, чтобы они никому ничего не рассказывали.

— Тем более до того, как будет объявлен запрет на публикацию, добавил я. — Вы можете погубить ребенка. Я серьезно.

Они горячо закивали, а я отправился к машине, где нашел обеих девушек в полуобморочном состоянии.

— Мы тут кое-кого подберем, — сказал я. — Он полицейский, но совершенно на него не похож. Он поможет вернуть Доминика в целости и сохранности и поймать похитителей.

Я внутренне вздохнул — уж очень бодрый был у меня голос, но если я хотя бы чуточку не успокою Миранду, то я вообще ничем ей не помогу. Мы остановились на перекрестке у церкви и подобрали Иглера. Он молча нырнул в машину и сел на переднее сиденье.

Я снова немного покружил по городу, высматривая «хвост», но, насколько я мог видеть, похитители не рискнули следить за нами. Через несколько миль я остановился на стоянке на обочине деревенской дороги, и Иглер попросил Миранду снова описать этот ужасный день.

— Который был час? — спросил он.

— Я не уверена... После ленча. Мы съели ленч.

— Где был ваш муж, когда вы ему позвонили?

— В своем офисе. Он всегда там бывает около двух часов дня.

Мирайда была измотана и готова того гляди снова удариться в слезы.

Иглер, которому приходилось задавать вопросы через неудобный барьер передних сидений, попытался ее подбодрить, отечески погладив по руке. Она поняла его намерение и заплакала еще горше, захлебываясь слезами при рассказе о таких подробностях, как красненькие плавочки, карие глазки, нежные волосы, босые ножки, загорелая кожа без шрамиков... две недели у моря... собирались домой в субботу...

— Ей придется сегодня вечером поехать к мужу, — объяснил я Иглеру, и, хотя он и кивнул, Миранда горячо запротестовала.

— Он так зол на меня... — скулила она.

— Вы ничего не могли поделать, — сказал я. — Похитители выжидали момента, наверное, неделю или больше. Как только ваш муж поймет...

Но Миранда покачала головой и сказала, что я сам ничего не понимаю.

— Эта лодка, — задумчиво спросил Иглер, — та, которая сгорела... в остальные дни она тоже была на берегу?

Миранда рассеянно посмотрела на него, словно вопрос был неважным.

— Последние несколько дней было так ветрено... мы мало бывали на берегу. С самых выходных до сегодняшнего дня... Мы по большей части играли у бассейна, но Доминик не любит его, потому что там нет песка.

— В отеле есть бассейн? — спросил Иглер.

— Да, но прошлую неделю мы все время сидели на берегу... Все было так просто, только Доминик и я. — Она захлебывалась рыданиями, ее трясло.

Иглер коротко глянул на меня.

— Мистер Дуглас, — сказал он Миранде, — говорит, что вы получите его обратно целым и невредимым. Мы все должны держаться спокойно, миссис Неррити. Спокойствие и терпение, в этом все дело. Вы перенесли страшное потрясение, я даже и не пытаюсь преуменьшить его, но сейчас мы должны думать о мальчике. Спокойно думать, ради его же благополучия.

Алисия переводила взгляд с меня на Иглера.

— Вы оба одинаковы, — прямо сказала она. — Вы оба видели столько страданий... столько горя. Вы оба знаете, как помочь людям держаться... Это делает невыносимое... терпимым.

Иглер с легким изумлением посмотрел на нее, и я совершенно без причины подумал, что одежда на нем так болтается из-за того, что он недавно резко похудел.

— Алисия сама была похищена, — объяснил я ему. — Она много об этом знает. — Я вкратце описал ему все, что произошло в Италии, и упомянуло таком совпадении, как лошади.

Он совершенно по-холмсовски подобрался.

— Вы уверены, что это что-то значит?

— До случая с Алисией я работал в Италии над другим делом, когда семейство продало свою долю во владении ипподромом, чтобы собрать выкуп.

— Значит, вы полагаете... это... след? — уставился на меня он.

— Боюсь, да.

— Почему «боюсь»? — спросила Алисия.

— Он имеет ввиду, — сказал Иглер, — что все три похищения организовал один и тот же преступник. Кто-то, причастный к миру скачек. Следовательно, он знает, куда бить. Я прав?

— Точно, — согласился я, обращаясь прежде всего к Алисии. — Выбор жертвы часто является основным ключом к установлению личности похитителя. В смысле, чтобы риск себя оправдал, большинство похитителей заранее удостоверяются, что семья или бизнес жертвы реально могут дать им жирный кусок. Конечно, каждая семья заплатит все, что может, но риск при любом выкупе большом ли, малом ли — одинаков. Потому имеет смысл рисковать только ради крупного куша. К примеру, если знать, что ваш отец гораздо богаче, чем родители большинства других жокеев — девушек или парней.

Алисия не могла оторвать взгляда от моего лица.

— Знать... что у владельца Ординанда есть сын? — Она осеклась, не закончив фразы, пораженная внезапной мыслью.