Да будет праздник - Никколо Амманити

Кристина вела передачу по рукоделию на одном из спутниковых каналов. Она учила делать из собранных на пляже палочек оригинальные подставки под горячее и вязать крючком разноцветные чехлы на сиденье унитаза.

Она была ширококостная блондинка с длинными стройными ногами и упругими мячиками веснушчатых грудей. Лицо девушки из хорошей семьи, воспитанной в монастырском пансионе. Высокие, усыпанные веснушками скулы, голубые глаза и прямые как пакля золотистые волосы. Тонкие, почти отсутствующие губы и острый подбородок.

Хорошо сложенная, Кристина, несомненно, была привлекательной женщиной. Одетая в неизменную юбку и свитерок из ангоры, с ниткой жемчуга на шее, она говорила жалобным голоском, совершенно лишенным чувственности. Она была аппетитна, как лист латука без приправы. Это не мешало Чибе спать с нею пару раз в месяц. Эта история тянулась уже два года. Причины? Они были неясны и ему самому. Несомненно, играл роль тот факт, что она жена человека, который считает себя властелином мира. Инфантильную мысль о том, что, пока предприниматель разбивается в лепешку, чтобы стать самым богатым человеком в Италии, он трахает его жену, Фабрицио находил одновременно пикантной и забавной. Ему нравилось, когда Кристина после совокупления клала голову ему на грудь и рассказывала о том, какой надутый гусь синьор Джелати с его увлечением планерным спортом и претензиями на аристократизм. Или когда Кристина не без иронии принималась рассказывать о полном обид и разочарований существовании в тени бесчувственного себялюбца. Он узнавал от нее самые отвратительные подробности, которые превращали этого властелина мира в жалкое ничтожество.

Был еще один аспект, который не следовало недооценивать. Свою квартиру на виа Меченате Фабрицио содержал в полнейшем беспорядке, питаясь исключительно в ресторанах. Семья Джелати же владела аттиком над пьяцца Навона площадью пятьсот квадратных метров с беломраморной уборной, больше походившей на Алтарь Мира, и гигантским холодильным шкафом, битком набитым свежайшими устрицами, иберийским хамоном и прочими деликатесами со всех концов света. Кристина вечно скучала в одиночестве, и Фабрицио отправлялся к ней, когда хотел немного расслабиться. Он погружался в бассейн с подогревом, смотрел футбол на экране домашнего кинотеатра и наслаждался кулинарными изысками любовницы.

* * *

– Кристина? – удивленно поднял брови Чиба. До сих пор она ни разу не заговаривала с ним на людях.

Она старательно избегала этого, страшась одной мысли о том, что кто-то их заметит вместе. Гнев властелина мира, узнай он об их связи, мог быть неистов и разрушителен, как гнев вавилонского бога.

По случаю приема Кристина была в черном платье-футляре с глубоким, до ягодиц, вырезом на спине и в шляпке с вуалью. У нее был смятенный вид.

– Фабрицио! Нам надо поговорить…

Тошнота подкатила к горлу писателя.

– Что такое?

– Это очень серьезно…

Пианист наигрывал мелодию из фильма “Из Африки”. Саса Кьятти со сцены попросил у публики минуту внимания.

– Прошу вас, аплодисменты Корману Салливану…

Две чернокожие фотомодели поднялись на сцену, поддерживая под локти старого охотника.

Сильвиетта отставила поднос с тартинками с красной рыбой и захлопала в ладоши вместе с гостями.

“Может быть, это далай-лама”.

Весталка секты Зверей была взволнована. Ни за что в жизни она не могла бы вообразить, что доведется присутствовать на таком эксклюзивном приеме. Можно поручиться, что даже в Голливуде не бывает так круто. Куда ни кинешь взгляд – всюду знаменитости. Не то чтобы она была особенно падка на знаменитостей, но все же видеть их вот так, вблизи, – это вам не шутка. А тут еще Фабрицио Чиба прочел стихи о любви, такие нежные, что она растрогалась… Какой удивительный человек! Такой застенчивый и отрешенный. Может, получится попросить у него автограф. Его стихи прекрасно смотрелись бы на свадебном приглашении. Можно попробовать попросить его об этом. Кажется, несмотря на успех, он не зазнается.

Сильвиетта сказала себе, что надо будет взять на заметку оригинальные идеи для их свадебного обеда. Эти ледяные скульптуры, например, вряд ли так уж сложно сделать. Отличная идея с павлинами и индюками, прохаживающимися среди гостей. И тележки с угощениями. Но больше всего она запала на старенькую “пчелку”[22], оборудованную под киоск с мороженым и фруктовым льдом.

“На все эти штуки нам денег никогда не хватит”.

Мердер попросил в банке ссуду на свадьбу. Двадцать тысяч евро, которых только-только хватит на аренду “Старого погребка” в Ветралле, оплату фуршета и цветочных украшений в церковь.

“Будет, конечно, попроще, но все равно неплохо”.

Она заметила Зомби, блуждающего как привидение среди гостей с тарелкой мини-сэндвичей в руке. Он даже не пытался изображать официанта.

“Жалко, что его уже не будет в живых, когда мы поженимся”.

Мысль о том, что его не будет на свадьбе, сильно огорчала ее. Он ее лучший друг, ее Пирожок, Сильвиетта надеялась, что он будет свидетелем на ее свадьбе. Она оглядела его. Вид у Зомби был жалкий, как будто его переехал трамвай. Может, он тоже не хочет кончать с собой? Тогда надо бы с ним поговорить.

Она оставила поднос с тартинками и подскочила к Зомби, который тем временем взял себе бокал просекко и сел за столик.

– Пирожок, что происходит?

От поднял на нее отсутствующий взгляд.

Сильвиетта опустилась на корточки рядом с другом и взяла его за руку.

– Эй, что с тобой? У тебя странный вид.

Зомби не выдержал:

– Я слышал вас.

Живот свело судорогой, и она дрожащим голосом пролепетала:

– Что? Ты о чем?

– Я слышал вас. Вы женитесь. А мне ты ничего не сказала.

– Я хотела тебе сказать, но… – Сильвиетта была не в силах продолжать и только низко опустила голову.

– Ну-ну. И давно вы уже начали приготовления? Почему нам не говорили, чего откладывали? Ты внесла нас в список приглашенных? Вычеркни, потому что нас не будет.

– Слушай, давай просто все дадим отбой?

Зомби взял еще один бокал.

– Дадим отбой? Ты с ума сошла? Вы, наверное, думаете, что мы тут шутки шутим, пришли на праздник поиграть в сатанистов. Ты ошибаешься. Мы идем до конца. Я никогда не брошу Мантоса. Он дал смысл нашим жизням, показал, насколько лицемерно это дерьмовое общество. Он указал нам Путь Зла. Научил давать целенаправленный выход нашей ненависти. Мантос отказался от жены, от детей, от фабрики и решил принести себя в жертву, чтобы мы стали сектой номер один в Италии. А вы его вот так предаете? – Он поднялся и залпом допил вино. – Делай как знаешь, но имей в виду, что моя последняя предсмертная мысль будет о вас. О самых низких подлецах, которые встречались мне в жизни. – С этими словами Зомби развернулся и ушел.