Корги-детектив: жестокие вкусняшки - Милдред Эбботт

– Фред… – Брэнсон вздохнул. Он не был раздражен, но начал говорить со мной, как с ребенком: – Я знаю, твой папа был детективом. И я знаю, что ты смелая и умная женщина. Но сейчас мне кажется, что тебя немного занесло. – Он заговорил оживленнее. – Я думал, ты рада, что с твоего отчима сняты подозрения.

– Да, рада! – Глупо, но я попробовала еще раз донести до него свои доводы, вспомнив один важный пункт: – А как насчет мест преступления? Они же абсолютные разные. Ты видел. Агату убили скалкой, и она буквально распласталась на полу. Там был ужасный бардак. А Эдди выстрелили в затылок, и его тело… Я не знаю, но все было по-другому. Как ты это объяснишь?

– Я не видел тела Эдди. Лайонс не входит в зону моей ответственности. Но я видел фото и читал отчеты. – Брэнсон снова общался со мной, как с маленьким ребенком. – Несмотря на то, что орудия убийства разные, очевидно, что между ними есть связь. Обе жертвы имели отношение к нелегальной продаже наркотиков. Они знали друг друга и находились во враждебных отношениях. Их убили одного за другим, и это не совпадение, Фред. Или, быть может, Луиза и Эдди убила?

– Я не знаю! Может быть, и убила! – Мое терпение заканчивалось. – Нет, я так не думаю. Не то чтобы я очень хорошо знаю Луизу, но представить не могу, зачем бы ей понадобилось убивать Эдди.

Тон Брэнсона смягчился, и он заговорил с нежностью и состраданием, что взбесило меня еще больше:

– А зачем ей убивать Агату?

– Я не думаю, что она знала об отношениях Агаты и Сида. А оказалось, что Луиза та еще собственница.

– Сид умер много месяцев назад, Фред.

Постоянно забываю об этом.

– О’кей, я не знаю мотива. Но нутром чую, что это Луиза. И улики указывают на это. Лакричная конфета была там. Конфета, которую сделала Луиза.

Брэнсон снова вздохнул.

– Хорошо, я… учту это.

Этот тон был мне знаком. Я и сама пользовалась таким не раз. Когда разговаривала с агентом или самим автором и пыталась сказать им, что меня не заинтересовала рукопись. Они не были готовы услышать «нет», поэтому я произносила утешительное «я посмотрю, я подумаю, я дам второй шанс». Все знали, что я вру, но это было вежливо, и обе стороны чувствовали себя гораздо лучше. Типа того.

– Спасибо, я очень ценю это. – Я бросила трубку, прежде чем Брэнсон успел что-то еще сказать. Или я успела что-то еще сказать.

Я знала, что он просто выполняет свою работу. Шансы, что Брэнсон поверит в мою теорию, очень низки. Да даже моя семья не верит в то, что я говорю! Но все же… Если бы мы продолжили разговор, я точно наговорила бы чего-то, о чем потом пожалела.

Ну и пусть он думает что хочет! Я пока не знала, как доказать свою теорию, но твердо решила сделать это. Не из-за Барри. Не из-за того, что я боролась за правосудие, нет. Мне хотелось разобраться с этим. Мне нужно было разобраться. По многим причинам, которые я не старалась определить.

Я осмотрела магазин. Я была как на иголках. Нужно было чем-то занять руки. Но все дела мы уже переделали, и к тому же семья ждала меня к ужину. Несколько минут я потратила почесывая ушки Ватсону и увлеклась настолько, что он перевернулся на спину, требуя почесать ему и живот. Как обычно, после такой процедуры нам обоим полегчало. Стало спокойнее. Мне не нужно было что-то делать в тот момент. Бог знает, что я могла бы натворить!

Я закрыла магазин, и мы с Ватсоном направились к машине. Но не прошла я и нескольких метров, как заметила, что в «Полезных десертах» горит свет. Я остановилась и задумалась. Может быть, свет просто оставили включенным, хотя я и не помню, чтобы он горел там днем, но когда мы начинали уборку, было светло. А может быть, это Кэти пряталась там от Луизы? Сомневаюсь что она бы пошла туда. Может быть, это Луиза?

Может быть, Луиза.

И это предположение затмило все остальные мысли. В глубине души я понимала, что совершаю глупость. Неужели я действительно верю, что она признается в содеянном? И что я сделаю, если она вдруг признается? Мысли рассеянно бродили в моей голове, и я с легкостью их прогнала.

Я подошла к двери и постучала.

Ответа не последовало, никакого движения внутри не наблюдалось. Я снова постучала. Тишина.

Может быть, свет все-таки забыли выключить и там никого нет? Я тем не менее постучала еще раз. В задней части магазина метнулась какая-то тень, затем появилась маленькая фигурка, которая стала приближаться ко входу. По силуэту было ясно, что это Луиза. Когда она подошла ближе, кровь начала стучать у меня в висках. Я сосредоточилась на том, чтобы сохранить невозмутимый вид. Луиза знала, что у меня не было причин подозревать ее.

Луиза наклонилась к окну, фонари осветили ее лицо. Через секунду она узнала меня и просияла. Она повернула ключ в замке и открыла дверь:

– Фред! Ватсон! Какой приятный сюрприз! – Луиза прищурилась, но не так зловеще, как я себе воображала. – Что вы здесь делаете? На улице мороз!

Я сказала правду. Это было легче всего и позволило мне расслабиться.

– Я как раз прибиралась в своем магазине. Мы собираемся отремонтировать полы. Когда мы шли к машине, я заметила, что у вас горит свет. Ну я и подумала спросить, все ли у вас в порядке.

– О, да, дорогая. Я хотела кое-что испечь этим вечером. Это занятие мне просто душу лечит, понимаете? – Луиза расслабилась. – Мне так приятно, что вы помните обо мне и моей кондитерской. Но все хорошо.

Я чувствовала, что она хочет от меня избавиться. Уже через секунду она бы быстро попрощалась со мной и закрыла дверь. Я не могла этого допустить, хотя я до сих пор и не имела никакого плана действий. Я решила попросить у Луизы собачью косточку для Ватсона, чтобы попасть внутрь.

– Честно сказать, Фред, я ненавижу доставлять неудобства, но обычно, когда я здесь готовила, ко мне приходила Кэти. Помогала мне. Но сегодня она осталась дома, сказала, что не в настроении. Вот прямо так и сказала. Мне кажется, она устала от меня. – Глаза Луизы загорелись надеждой. – Не хочешь зайти ненадолго?

Я немного замялась, спрашивая себя, действительно ли я собираюсь зайти, хотя ответ мне был и так известен.

– Конечно. Может быть, вы поведаете мне секрет приготовления собачьих косточек, которые так обожает Ватсон?

Луиза отошла от двери, пропуская меня вперед, и покачала головой:

– Прости, дорогая. Знаю, что это звучит ужасно, но я никогда ни с кем не делюсь рецептами. Хотя иногда позволяю смотреть, как я готовлю. Но сегодня вечером я не собиралась делать косточки. Сегодня будут брауни с черносливом и абрикосом. Я использую их в качестве связки для муки и шоколада. Как ты знаешь, я готовлю только веганскую пищу, поэтому яйца и молоко не добавляю. Абрикос дает цвет, а чернослив – особый оттенок вкуса.

Все вышесказанное можно было бы предъявить в суде как доказательство того, что Луиза в душе убийца.