Ищу спасителя - Олег Шелонин

— Ага,— вздохнул Ариэль.— Вот я и приказал своим подданным организовать в Авалоне торговую точку. На коровку, винцо, чтоб мясо прожевать легче было. Только торговля у них паршиво вдет. Не заточены у них мозги под бизнес. Потому и принцессу своровал. Хотел денежек по-легкому срубить.

— Гы-гы-гы... — начал давиться смехом Борюсик,— а теперь не знаешь, как от нее избавиться.

— Ну да,— вынужден был признаться дракон.

— Ну, если они паршивые торговцы, то вряд ли нам помогут,— хмыкнул оборотень.

— А проверить все-таки стоит,— прогудел Жак.

— Да, других идей все равно нет,— кивнул дракон. Друзья вошли на территорию рынка.

— И чем твоя лавочка торгует? — поинтересовался Борюсик.

— Травками горными, фруктами, овощами всякими.

— А где она, лавочка? — начал озираться Жак.

— А я почем знаю. Я тут ни разу не был. Как мне мой управляющий сказал, четвертый ряд, третье место.

— Ха! Проще пареной репы,— воскликнул оборотень,— раз координаты есть, найдем без проблем!

Четвертый ряд они нашли быстро. Третье место тоже

уже маячило на горизонте.

— Стойте здесь,— распорядился Борюсик.— Пойду загляну.

— А почему ты? — удивился дракон.— Там же мои подданные.

— Надо разведать обстановкУ-

Борюсик двинулся к лавке Сусика, но на полпути замер, не решаясь двигат?ся Дальше. За прилавком сидел ушастый гоблин, а на прилавке и увешанных коврами стенах было все что угодно, только не травки. Кинжалы, мечи, копья, щиты, кольчуги, рыцарские латы, удавки и конечно же ювелирные поделки. Выложенный и развешанный на коврах товар тянул не на одну тысячу полновесных золотых. Все сверкало и переливалось в свете полуденного солнца, лаская взор покупателей. Но остановил оборотня не столько не соответствующий описанию Ариэля товар, сколько верзила явно уголовной наружности, которого, как щенят за шкирку держал здоровенный тролль. Тролль стоял около прилавка, небрежно помахивая узловатой дубинкой и изредка тыкал ею своего пленника в бок. У бритого наголо верзилы через все лицо проходил рваный шрам, нескольких зубов не хватало, но, несмотря на весь свой устрашающий вид, он покорно кивал в такт каждому слову сидящего за прилавком гоблина. На всякий случай оборотень отошел чуть в сторону и пристроился рядом с соседней палаткой, делая вид, что рассматривает товар, а сам навострил уши, прислушиваясь к тому, что творится неподалеку.

— Значит, так, фраер!,— вещал Сусик,— вы с вашим паханом конкретно попали. Я вас предупреждал, что Авалон — это наша корова и теперь мы ее доим?

— Предупреждал,— покорно кивнул уголовник.

— Я вас предупреждал, что ни одного купца в этом городе трогать нельзя?

— Предупреждал.

— Ну так теперь не взыщите,— развел мохнатые ручонки гоблин.— Мы приступаем крепрессиям. Начнем с тебя.

— Сусик,— взмолился уголовник,— а может, договоримся?

— Поконкретнее, пожалуйста,— вежливо попросил гоблин.— С кем договоримся? С тобой лично, с вашим паханом или со всей шайкой?

— А по-всякому можно,— покладисто сказал бандит— Можно со мной, можно с Косым, мо...

— Начнем с тебя,— оборвал увлекшегося уголовника Сусик.— Что ты можешь предложить за свою жалкую жизнь?

— Все! — страстно выдохнул верзила.

— Где прячется Косой, знаешь?

— На хазе у себя. У него здесь, в Авалоне, схрон есть. Домишко такой... нехилый. Молодке своей отстроил. Она из него уж какой год денежку сосет. Потому мы и пошли купчишку трясти.

— А у остальных членов вашей банды тоже хозяйство имеется?

— А как же? — удивился столь наивному вопросу уголовник.— Мы ж не на одну выпивку работаем.

— Это похвально,— одобрительно кивнул головой гоблин.— Гроф, забирай его с собой,— обратился Сусик к троллю.— Пусть он в нашей конторе явку с повинной оформит, все на бумажке изложит...

— Неграмотный я! — испугался уголовник.

— Не страшно,— успокоил его Сусик.— С твоих слов запишут, а ты вместо подписи пальчик оттиснешь. Указательный. Это хорошо, что ваши людишки хозяйством обзавелись,— удовлетворенно потер лапки гоблин.— Первый шаг к честной жизни. Значит, так,— строго сказал он, грозно уставившись на верзилу,— как все бумажки с моим помощником оформишь, идешь к Косому и говоришь конкретно: хазы засвечены, так что если завтра он не вернет купчишке, которого потрошил... на сколько купец залетел? — повернулся гоблин к троллю.

— Купец сказал: на пятьдесят золотых,— доложил Гроф.

— Врет, скотина! — возмугился разбойник, — Пять золотых всего из него вытрясли, ну и товара золотых на двадцать с собой прихватили.

— Это нас уже не интересует,— вздохнул гоблин.— Значит, так, передашь: если завтра же Косой лично, с поклонами не вернет этому купчишке сто золотых...

— За что сто-то?!! — завопил бандит.

— Пятьдесят — возмещение материального ущерба и столько же — возмещение ущерба морального.

— Но у нас во всей банде столько не най...

— Я еще не закончил,— строго оборвал его Сусик. Уголовник тут же заткнулся.

— И еще сто золотых Косой должен принести мне, и тоже с поклонами и извинениями.

— А вам за что? — опешил бандит.

— Неужто непонятно? Я ж на тебя, урода, уже десять минут потратил. А ты знаешь, сколько стоит минута моего драгоценного времени?

— Нет,— помотал головой окончательно сбитый с

толку бандит.

— И лучше тебе не знать,— скорбно вздохнул Сусик,— а то совсем расстроишься. Мы с вас еще по-божески берем. Но, как я понял у вас двухсот золотых в наличии нет?

— Нет,— подтвердил разбойник.

— Тогда есть другой выход из создавшегося положения,— благостно улыбнулся гоблин.— Ты же знаешь, я добрый.

— Знаю, Сусик, знаю!

— Мы сами компенсируем убытки, причиненные вами купцу...

— Вот спасибо, отец родной!

— А вы переписываете на меня все ваше хозяйство, собираете манатки и исчезаете из города. Если завтра хоть одна ваша рожа засветится в Авалоне...

— Все сделаем, Сусик! Век воли не видать! Все сделаем!

— Займись им,— небрежно махнул лапкой троллю гоблин.

Гроф разжал пальцы, позволив бандиту плюхнуться на землю, и, как только тот поднялся на ноги, пинками погнал его между торговыми рядами в контору, оформлять необходимые бумаги.

Борюсик покрутил головой. Вроде четвертый ряд, третье место. Может, Ариэль что-то перепутал? Или лавку на другое место перенесли? Он оторвался от палатки, возле которой изображал из себя покупателя, не обращая внимания на суетящегося около него продавца, расхваливавшего своей товар.