Обреченные на битву - Александр Сухов

– Вот это да! – воскликнул маг группы. – При нулевой массе плотность объекта стремится к бесконечности. А здесь биометрический коэффициент аж зашкаливает, но астральное тело полностью отсутствует, и кривые биоритмов весьма странные…

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил Дан.

– Тут и думать особо нечего, – почесал кончик своего конопатого носа чародей, – либо аппаратура нашего механика в одночасье вышла из строя, либо эта штуковина, – Ангел указал рукой в сторону маячившей в воздухе фигуры, – каким-то неведомым способом повлияла на показания сканирующих систем робота-стража.

– Насчет исправной работы робота можешь не сомневаться, – ревниво заметил Храп. – Невооруженным глазом видно, что эта хрень явно имеет магическое происхождение.

Спорить с самоуверенным гномом Ангелан посчитал ниже своего достоинства и как ни странно (давненько такого не случалось) признал правоту слов своего извечного оппонента:

– Вполне вероятно, даже скорее всего, эта, как ты изволил выразиться, хрень имеет магическую сущность, ибо ни один материальный объект во Вселенной не может обладать подобными параметрами. – Взгляд чародея неожиданно подернулся поволокой, он запустил пятерню в рыжую копну на своей голове и, полностью игнорируя присутствие непосредственного начальника, забормотал себе под нос что-то маловразумительное: – Если масса… тогда показатель плотности… Невозможно при таком Q и дельта не вписывается в рамки… Куда девать показатель G?.. Нет, эмпирика не поддается описанию даже уравнениями третьего порядка… А если попробовать…

– Эй, Ангел! – Данай окликнул с головой погрузившегося в дебри мудреных рассуждений мага. – Значит, ты не отрицаешь вероятность магического происхождения лунного монаха?

Дану пришлось дважды повторить свой вопрос, пока его смысл не дошел до сознания погруженного в размышления чародея.

– Скорее да, чем нет, – возвращаясь к реалиям жизни, подтвердил Ангелан. – Более того, если отбросить некоторые явные несоответствия и попробовать затолкать полученные данные в прокрустово ложе интегральных уравнений высшей магии… – Чародей на минуту замолчал, будто на глазах у Дана, Храпа и подоспевшего Ронсефаля прямо в уме щелкал, словно орешки хун, эти самые интегральные уравнения. – Ночной гость является существом одушевленным, и не просто одушевленным, а высоко интеллектуальным. Вполне возможно, это маг высокой квалификации…

– Вот же чародейское племя, – пробормотал еле слышно эльф, – наговорят, наговорят, а чего сказали, сами не понимают.

Однако чародей уловил бормотание мастера разведки и не оставил шпильку эльфа без внимания. Он посмотрел на остроухого товарища сочувственным взглядом, как обычно смотрят на своих воспитанников молоденькие преподавательницы специальных учебных заведений, чьи сердца еще недостаточно очерствели от постоянного общения с умственно отсталыми детьми, и отчетливо, едва ли не по слогам произнес:

– Это означает, уважаемый Рон, что здесь существуют весьма продвинутые маги, которые, если захотят, смогут помочь нам добраться до одного из обитаемых миров Великой Империи…

– Я бы даже согласился оказаться на одном из необитаемых, – мудро заметил Храп.

– Пусть даже в открытом космосе, – подхватил Ронсефаль, – лишь бы в пределах досягаемости доблестных имперских спасателей.

Все четверо дружно рассмеялись, да так громко, что жонглирующий булыжниками Канат, не понимая сути происходящего, также широко оскалился, поддавшись общему веселью.

Ровно через час, позавтракав и упаковав вещи по рюкзакам, построились в походную колонну и легкой рысцой покинули временный лагерь. Перед отправкой Данай приказал подчиненным на всякий случай надеть генераторы полевой защиты. Хоть оперативная обстановка и не требовала этого, но Дан по старой военной традиции, а также принимая во внимание свою утреннюю хандру, решил, что будет лучше малость перебдеть. К тому же явление загадочного ночного гостя, который по непонятной причине не пожелал представиться, также вызывало определенные опасения. Со стороны личного состава возражений не последовало.

Среднюю походную скорость около пятнадцати километров в час удавалось выдерживать без особого напряжения. Этому во многом способствовало то, что рельеф местности был достаточно сглажен, к тому же антигравитационные пояса компенсировали вес тяжелого вооружения, боеприпасов и прочей поклажи, а часам к девяти небосвод затянула пелена слоистой облачности, оберегая путников от обжигающих лучей местного дневного светила.

Через три с половиной часа после начала движения имперская диверсионная пятерка под командованием бравого капитана Даная Шелеста, преодолев вершину водораздельного хребта, наткнулась на засеянное какой-то злаковой культурой поле. Никаких сомнений в том, что это поле было кем-то засеяно, не возникало, поскольку с вершины холма открывалась широкая панорама освоенного разумными существами пространства. Поля злаковых, бахчевых, овощных и прочих сельскохозяйственных культур простирались вширь и вглубь и исчезали за туманной дымкой горизонта. Каждое поле по краям было обсажено плодовыми деревьями и кустарниками, выполняющими, помимо своего прямого назначения давать урожай, почвозащитные функции.

У самого подножия пологого холма на территории нескольких гектаров были разбросаны в живописном беспорядке около полусотни дощатых домиков. Деревушка утопала в изумрудной зелени садов. Все здания здесь были выкрашены в невообразимо яркие цвета, и каждое по-особенному. При первом взгляде на это буйство красок создавалось впечатление, что здесь обитают существа миролюбивые, общительные, вполне доброжелательные ко всякому гостю, даже непрошеному.

Однако не раздолье сельхозугодий, не веселый облик туземного поселения привлекли внимание наших героев. Справа от деревни прямо посреди обширного поля, засаженного капустой, творилось что-то невразумительное. Группа двуногих существ числом примерно с дюжину, выстроившись редкой шеренгой, производила своими верхними конечностями невообразимые манипуляции, очень похожие на язык жестов глухонемых. Примерно на удалении полукилометра от банды мимов выстроилась в линию, зависнув в нескольких метрах от земли, другая не менее экзотическая группа. Эти были облачены в черные и переливчатые, будто ртуть, балахоны, на головы их были низко надвинуты глубокие капюшоны, не позволяющие стороннему наблюдателю рассмотреть скрытые под ними лица. Руки странных созданий были разведены в стороны на уровне плеч, а длинные тонкие пальцы находились в непрерывном движении, будто они распутывали ненароком перепутанную какой-то нерадивой хозяйкой льняную кудель либо вели безмолвную беседу со стоящими напротив людьми.

– Смотрите! – не удержался от громкого возгласа эмоциональный Храп. – Лунные монахи. Не меньше двух десятков… – И, немного помолчав, так же эмоционально выразил свое отношение к происходящему: – Что-то мне все это не очень нравится. Кажется, мы ненароком подоспели к началу грандиозной разборки между двумя местными группировками.

– Понять бы еще, кто тут прав, а кто нет, – отозвался Канат, – вроде бы мы пришли в гости, надо бы помочь хозяину в беде. Да нешто разберешь, кто здесь хозяин.