Бэтмен. Ночной бродяга - Мари Лу

Ниже красовался символ Ночных бродяг: горящая монета. Финальное подтверждение их участия.

Его сердце бешено колотилось. Брюс быстро оделся и спустился вниз. В кармане покоилось позаимствованное из «УэйнТех» устройство, юноша ощущал его вес при каждом шаге. Он дважды проверил пропуск в «Аркхэм». После попытки побега доктор Джонс подобрела к нему. Скорее всего, она без проблем согласится пересмотреть его расписание и позволит начать пораньше.

Не оглядываясь, Брюс открыл входную дверь и вышел в утреннюю тьму.

Дождь барабанил по ветровому стеклу, пока на машине Альфреда юноша ехал в «Аркхэм». В такой тьме пейзаж казался еще более угрожающим, похожим на ожившее ночью чудовище — изогнутые конечности, острые тени, готовая иллюзия на каждом повороте.

Когда Брюс в прошлый раз проверял подсказку Мадлен, он нашел целый подземный схрон, принадлежащий Бродягам, и вынудил их перенести свою базу в другое место. Если он сможет поговорить с ней сейчас и получить следующую улику, если сможет понять, с кем она могла общаться, может, он определит, куда ведет след всей банды. Или даже выйдет на след их босса.

Разумеется, как и всегда, оставался один-единственный вопрос — насколько можно верить Мадлен? Но прямо сейчас девушка оставалась единственной зацепкой полиции, а Бродяги только что серьезно повысили ставки.

Он должен помочь полиции разобраться с этим делом прежде, чем судьба постучится в его собственную дверь.

«А что, если она вообще невиновна?» Да, ее арестовали на месте последнего убийства, а на руках у нее была кровь жертвы… но что, если в этой истории кроется что-то еще?

К тому моменту, как Брюс добрался до ворот «Аркхэма», дождь немного стих, и юноша смог различить возникающие перед ним очертания лечебницы. В окнах горел желтый свет. Брюс миновал обе пары ворот, затем подъехал ко входу и вышел наружу, поморщившись от резкого порыва ветра. Он быстро просканировал свой пропуск возле двери и поспешил внутрь.

— Не спится, Уэйн? — поприветствовал его охранник, пока Брюс отмечался в регистратуре. Охранник видел его так часто, что даже других вопросов задавать не стал.

— Да, — ответил Брюс, — мне надо поговорить с доктором Джеймс.

— Такое срочное дело, что ты поехал в этот шторм? — Охранник откусил кусок пончика и вернулся к просмотру прогноза погоды. — Проходи. Она, скорее всего, в кафетерии.

Брюса не потребовалось приглашать второй раз. Он проскочил мимо регистратуры и направился к лифту, ведущему на подвальный этаж.

Он не должен был здесь больше появляться, но Джеймс хватится его только через несколько часов, а Драккон, может, и вовсе сегодня не появится. Учитывая, что в новостях нет других тем кроме убийства мэра, детектив не должна вылезать из поместья Прайсов. Она и думать забудет про Брюса. Юноша потянулся в карман и покрепче сжал устройство.

Двое заключенных, устроивших краткий побег, исчезли — их перевели куда-то еще. Но на смену им пришли другие, почти такие же, с загнанными глазами и угрожающими лицами. Брюс остановился в самом начале коридора, вне поля зрения первой камеры безопасности на потолке, а затем включил устройство.

Оно не издало ни звука — по крайней мере, юноша ничего не услышал. Брюс прогнал его по всем возможным частотам. Время шло.

И наконец — совпадение. Одна из видеокамер издала тихий кликающий звук. Следом за ней последовали остальные, красные огоньки угасли один за другим. Брюс подождал еще немного. Когда засиял синий огонек, свидетельствующий о перезагрузке, он снова нажал на устройство и настроил камеры на другую частоту, чтобы временно они не записывали происходящее в коридоре.

Затем юноша направился к камере Мадлен.

Она уже не спала. Девушка смотрела на потолок, как будто снова изучая камеры, и Брюс задумался, не в курсе ли она его визита. Их беседа не попадет в запись, но если она действительно использовала камеры в качестве какого-то изощренного способа связи с внешним миром, тогда на какое-то время Брюс перекрыл и его.

Он приблизился к окошку камеры, девушка переключила свое внимание на него.

— Я думала, тебя сюда больше не пускают.

— Несколько часов назад Ночные бродяги нанесли новый удар, — Брюс уперся кулаком в оконное стекло. — Мэр убит. Но ты уже знаешь об этом, не так ли? — Он указал на выведенные из строя камеры. — У тебя же был какой-то способ связи с внешним миром?

Если бы Брюс не привык так к загадочно спокойной манере поведения Мадлен, он бы пропустил, как она моргнула. Практически незаметный жест, показывающий, что он застал ее врасплох.

— Такой ранний визит, Брюс, а ты уже так расстроен, — сказала она, — ты думал обо мне.

Ее слова были так похожи на те, что она произнесла в ночном кошмаре, что Брюс отшатнулся от стекла, как будто дополнительный шаг мог защитить юношу от Мадлен. Он надеялся, что собеседница не увидела, как он покраснел, и не догадалась, что ему снилось… ведь даже сейчас Брюс не мог смотреть на ее губы. Весь сон казался таким реальным.

— Брось, Мадлен, — произнес он, понизив голос. Нельзя было позволить себе конфликтовать с ней прямо сейчас — необходимо, чтобы она увидела его уязвимым. Чтобы она опустила свою собственную защиту. — Мы уже достаточно много болтали, давай пропустим все игры. Слушай… мэр был отцом моего друга. — Брюс запнулся на мгновение, затем шагнул вперед и прислонился ладонью к оконному стеклу камеры. — Ты уже помогла мне однажды, дала мне зацепку, с помощью которой полиция накрыла один из схронов Ночных бродяг. Если ты что-нибудь знаешь… что угодно… пожалуйста. Скажи мне.

Мадлен вздохнула. На краткий миг ему показалось, что девушка разозлилась, как будто она совсем не ожидала тех новостей, что Брюс ей рассказал. Затем она поднялась с кровати и подошла к окну. Ее близость снова напомнила юноше о ночном сне — о том, как ее руки обвивали его шею, как притягивали к себе, как их губы соприкасались… Брюс тяжело сглотнул, пытаясь прогнать незваные воспоминания.

— Я думаю, это не ты совершила все эти убийства, — продолжил он, — я думаю, ты в этом замешана, мне кажется, ты знаешь, кто их совершил, но по какой-то странной причине не хочешь в этом признаваться. Ты берешь вину на себя. И я думаю, ты можешь помочь остановить убийства невинных людей, если просто все мне расскажешь.

Кажется, его слова опять удивили ее. Она принялась заново изучать его лицо, на этот раз более внимательно, и на какой-то момент в ее глазах появился более приличествующий подросткам блеск.

— Брюс Уэйн, — мягко произнесла она. Ее глаза удивительным образом потеплели, теперь в них ясно угадывался ореховый блеск. — Знаешь, после личной трагедии может сформироваться два типа людей. Ты относишься к тому, что начинает светить ярче.

— А ты к какому относишься? — спросил он.

Мадлен промолчала, но одарила его таким взглядом, что по коже побежали мурашки. Он что, совсем непроходимый тупица?