Олигархов надо (ка)лечить - Надежда Волгина

Денис не заставил себя ждать, И Савелий сразу перешел к делу. Передав суть разговора с Рогожиным, он велел начальнику охраны выставить возле палаты отца своих ребят для круглосуточного дежурства. А потом с головой ушел в работу, чтобы не думать ни о чем постороннем.

Ближе к вечеру Денис доложил, что все устроил по высшему разряду, и за палатой отца теперь ведется круглосуточное наблюдение.

В конце рабочего дня Савелий позвонил в больницу. Дежурная сестра сообщила, что отец пришел в себя и его можно навестить. Не мешкая, Савелий отправился туда.

Часы посещений уже закончились, но уговорить медсестру пустить его к отцу не составило труда. Действительно, возле палаты дежурил боец из его охраны.

— А где второй? — поинтересовался Савелий.

— Отошел за кофе, — смущенно поведал охранник.

— Хорошо, — кивнул Савелий и скрылся в палате.

Отец лежал с закрытыми глазами, и в первый момент Савелий подумал, что он снова уснул. Но стоило ему только приблизиться к кровати, как голова отца повернулась в его сторону.

— Привет, сын! — произнес он, и Савелий порадовался, что голос его не утратил силу. — Рад, что ты вернулся. Если опустить повод, — скупо улыбнулся он.

— Как ты, пап?

— Нормально. Умирать не собираюсь.

Отец всегда был сильным, даже когда трудно было казаться таким. И Савелий с детства пытался стать на него похожим. Но как говорил ему частенько отец же — многое он унаследовал от матери, в том числе и мягкость характера. Хорошо хоть научился вести бизнес без эмоций.

— Ты как? — спросил отец.

— Тоже нормально. Мы оба выжили, а виновные наказаны…

И тут же снова вспомнил разговор с Рогожиным и его намеки. Еще Савелию подумалось, что в коридоре подозрительно тихо. А до этого он хоть и слабые, но посторонние звуки улавливал. Уж не спит ли охрана на посту? И только он собрался выйти, чтобы проверить, как дверь тихонько скрипнула, и на пороге выросла высокая фигура в больничном халате.

— Добрый вечер! — поздоровался Савелий, уверенный, что это врач.

Однако, дальше пришелец повел себя странно. Взгляд его настороженно мелькнул по отцу, потом переместился на Савелия, а потом он просто-напросто ушел. Савелия прошиб холодный пот, когда понял, что никакой это не врач. Он выскочил в коридор и не обнаружил у двери никого. Пропал и недавний гость. Медсестра на посту не смогла сказать ничего вразумительного. А когда в конце коридора появился охранник, прогулочным шагом возвращающийся на пост с кофейным стаканчиком в руке, Савелий его едва не придушил.

Досталось всем, особенно Денису, за то что так плохо все организовал. Одно радовало, что форс-мажорная ситуация сделал из отца почти здорового. Контроль за собственной безопасностью он взял в свои руки, как и подключил к этому нужных и влиятельных людей. К Савелию тоже приставили охрану, хоть он и всячески сопротивлялся. А потом случился срыв — вернувшись той ночью домой, Савелий напился в хлам. Пил он и весь следующий день. На третий день едва не умер с глубочайшего похмелья. Спасибо Денису — вызвал к нему нарколога, который промыл Савелию кровь. Как же ему было стыдно за этот приступ слабости. Не ожидал такого от себя и оправдания себе не находил. А когда позвонил Денис и сообщил, что Натали просит его позвонить, Савелий и вовсе почувствовал себя настоящим преступником.

Натали

— Так и будешь смотреть на него? — дернула Вера Нату за рукав. — Ответь уже!

Натали не понимала, что с ней происходит. Она и рада была звонку Савелия, но боялась отчего-то. А в том, что звонит именно он, почему-то не сомневалась.

— Алло! — поднесла она трубку к уху.

— Привет! — прозвучало на том проводе. Голос она узнала, но показался он ей чужим. Возможно, динамики так его искажали. А может, мешали всякие разные мысли.

— Извини, что не позвонил раньше.

Вот сейчас она лучше узнавала Савелия. И даже получилось представить его с немного растерянным и раскаявшимся выражением лица, запускающего в волосы руку. Как только представила, так сразу же захотелось оказаться рядом и прикоснуться к нему. Заглянуть в его глаза, ведь это уже стало таким привычным. Рассмотреть затаенный блеск и живой ум, делающий глаза Савелия какими-то особенными. А еще Ната вдруг подумала, что он очень добрый и терпеливый. Только, раньше она этого не замечала и вела себя с ним как свинья. Никакие оправдания сейчас не прогоняли сожаления. Правильно говорят — не расходуйте свою жизнь на пустяки. Она именно тем и занималась, что пестовала свою ненависть. В принципе, ей даже было все равно, кого ненавидеть. А ведь все между ними могло сложиться иначе с самого начала. Но теперь об этом уже поздно сожалеть.

— Не страшно… — отозвалась Ната и посмотрела на Веру.

Та застыла рядом, вся превратившись в слух. Подруга даже не скрывала собственного любопытства. Но разговаривать с Савелием при ней Ната точно не планировала. Его звонок — это что-то интимное и принадлежащее только ей.

Вера поняла ее правильно, хоть и не смогла скрыть разочарования.

— Ладно, я пошла тогда… Завтра забегу, — махнула она рукой и поплелась на выход.

Если Ната и почувствовала раскаяние, то совсем крошечное.

— Ната, как ты? — снова заговорил Савелий. И зародившуюся между ними интимность Ната расслышала и в его голосе. Но возможно, так ей только хотелось думать.

— Нормально, без изменений. В доме сегодня закончили ремонт. Остались только наружные работы. Теперь у меня есть супер ванная, — улыбнулась она. А потом с чувством добавила: — Спасибо тебе!

— Да было бы за что! Это я тебя должен благодарить.

— За что же? — если заведет шарманку на тему спасения, то она разозлится. Сколько уже можно благодарить за это? Да если уж на то пошло, то он уже с лихвой отблагодарил.

Пауза затягивалась, пока Савелий не произнес:

— За то, что появилась в моей жизни.

По коже Наты побежали мурашки, а на душе вдруг стало очень тепло. И улыбка не заставила себя ждать. Она улыбалась, не отдавая себе в том отчета.

— Ты тоже изменил мою жизнь, — тихо ответила.

— Надеюсь, к лучшему? — он не улыбался, Ната это чувствовала. И ждал ее ответа.

— Она стала совсем другой, и я уже не смогу жить как раньше.

— Я скучаю по тебе, Ната. Прошло всего три дня, а мне кажется, что уже целая вечность.

Да что же он с ней делает! В ответ хочется признаться, как сильно ей тут его не хватает. Но разве можно это делать? Не станет ли после этого только тоскливее?

— Как чувствует себя твой отец? — решила сменить она тему.

— Уже почти хорошо. Так хорошо, что заставил выписать себя домой, — вот теперь он снова улыбается. Но Ната понимала, что чего-то он недоговаривает.