Первый маг России - Влад Холод

— Сходил бы ты к отцу Алексию, поговорил…

— Станет ли? — засомневался я. — Я же, по их понятиям, отродье сатанинское…

— Станет, — твердо ответил дед. — Я после исповеди завсегда с ним обсуждаю, что в поселке деется. И про тебя разговор был. Интересен ты ему…

— Хорошо, Поликарп Митрич, — решительно поднялся на ноги. — Прям сейчас и зайду.

— Ты токо коня своего рядом с церквой не привязывай! — улыбнулся он сквозь бороду. — За околицей оставь. Хоть и знают люди про тебя и «паука» твово, нечего народ смущать…

Я зашел в пустую церковь, тихо притворив за собой дверь, прошелся по кругу, разглядывая иконы, остановился перед алтарем. Вот оно, в чем дело-то…

— Здравствуйте. Служба уже кончилась, приходите завтра, — прозвучал голос за моей спиной, и я развернулся. Рядом с маленькой приоткрытой дверцей стоял мужчина моих лет в рясе. Наверное, священнослужитель Алексий. — А, узнал я вас, Владимир…

— Здравствуйте. — Я недоуменно нахмурился. — Мы разве знакомы?

— Заочно, заочно… — Алексий мягко улыбнулся, подошел поближе. — Ваше лицо на ютубе много кто видел, и я в том числе.

— Понятно… И что вы думаете обо всем этом? — спросил осторожно. — Надеюсь, не считаете меня мерзопакостным колдуном? Приспешником дьявола?

— Думаю, дьявол не способен созидать, тем более бескорыстно. — Он пожал плечами. — А вещь, что вы сотворили… Грешен, и сам позавчера был в парке. Видел, как светлеют лица людей, излечивающихся от болезней… Жаль, что вы сотворили такое чудо не в церкви. Больше душ потянулось бы к свету через веру.

— Вы думаете, мне какой-нибудь патриарх позволил бы это? — скептически улыбнулся.

— Не знаю. — Алексий задумчиво покачал головой. — Может, зайдем ко мне, чаю попьем? Поговорим?

— Почему нет? — согласился я. — За тем и пришел.

Мы прошли в маленькую комнатку типа подсобки, где находился небольшой столик, электрический самовар, посуда и маленький холодильник.

— Владимир, вы не возражаете, если я позову своего друга? — спросил священник. — Он, можно сказать, мой коллега.

— Нет. — Я пожал плечами. — Абсолютно.

Алексий взял с настенной полки сотовый телефон, набрал номер.

— Рустам, здравствуй. Заедь ко мне, если не занят. Познакомлю тебя с интересным человеком, — произнес в трубку. — Жду.

— Сейчас придет, — поставил передо мной кружку. — Вот заварка, вот сахар, наливайте.

Попили чаю, поговорили о несущественном, дожидались, когда придет Рустам.

— Неожиданно… — сказал я, когда увидел друга Алексия. Тот, конечно, был его коллегой, но смежной конфессии… Мулла, причем в служебном одеянии.

— Ну почему же, — произнес Рустам. — Мы друзья детства и выбрали один путь. Служение Богу.

— Скажите мне, Владимир, откуда ваш дар? — начал Алексий, пододвинул Рустаму пиалу, которую явно держал для него.

— От природы, думаю. Способность мозга собирать энергию и преобразовывать ее, — спокойно ответил я. — Это как спросить у вас, откуда у вас руки. Для меня мой дар как рука. — Взглядом пододвинул кружку под краник самовара. — Рука человека может отбирать жизнь, а может и дарить ее.

Священнослужители переглянулись, и теперь меня спросил Рустам:

— То есть вы считаете, что ваш дар от Бога?

— Если Бог создал людей — тогда да, от Бога. — Помолчал и добавил: — У некоторых людей есть способности к математике. Вы же не спрашиваете их, от Бога эта способность или нет?

— Резонно, — согласился мулла. — Но ведь имеются различия?

— Я думаю, нет, — ответил твердо, уверенно.

— Почему же тогда на колдунов объявляли охоту в Средние века? — подключился Алексий.

— Точно мы никогда этого не узнаем, могу только предположить, что колдуны — это маги, которые делали зло, пользуясь своими способностями. Потому это слово и несет негативный оттенок. Вот и гребли всех под одну гребенку. Судя по всему, тогда и вывели под корень почти всех магов.

— А вы верите в Бога, Владимир? — внезапно спросил батюшка.

— Как вам сказать… — задумался я. — Скорее да, чем нет. Я вижу, что здесь, да и в любом храме, есть божественная энергия, в которую преобразуется вера людская.

— Что за божественная энергия? — подался вперед Алексий, чуть не опрокинув стакан.

— Ну, есть два типа маны — обычная, растворенная в пространстве, и божественная, которая образуется в храмах. Первой пользуются маги, второй — священники.

— Ты хочешь сказать, что священники могут колдовать? — напрягся Рустам, схватился за столешницу руками.

— Да при чем тут колдовство? — удивился я. — Думал, вас обучают в ваших… семинариях. Молитва, допустим, о здравии — действует на человека как оздоровляющее заклинание мага, и даже сильнее. Божественная энергия не способна разрушать, тут все только во благо.

— Расскажи об этом подробнее, пожалуйста. — У Алексия загорелись глаза. — Все священники могут управлять божественной энергией?

— Я не силен в этой дисциплине. Знаю только со слов… одного знакомого… — замялся я. — Истинно верующие — точно все могут.

— Почему же тогда так мало чудесных исцелений? — спросил мулла. — Нас же много, большая часть!

— Алексий, благословите меня. Проверю, — попросил я, и он сосредоточенно выполнил мою просьбу.

— Ну что могу сказать. Благословение ваше получил… Но оно кратковременное, думаю, и часа на мне не продержится.

— А сколько должно? — поинтересовался батюшка.

— Стандартное благословение держится сутки, — сказал лишнее и прикусил язык. Но поздно.

— И кем же они стандартизированы? — Рустам впился в меня взглядом.

— Я бы не хотел пока об этом говорить, — ответил твердо. — А кратковременность действия связана с малой концентрацией энергии, ее ничто в этой церкви не удерживает.

— А что должно? — зацепился Алексий.

— Краеугольный камень, он должен находиться в геометрическом центре храма, примерно в метре под землей.

— Что это за камень? — жадно смотрел на меня Алексий.

— Точно не знаю, но теоретически это любой природный камень кубической формы — основа любого храма.

— Если я… закопаю такой камень… — медленно начал говорить православный священник, размышляя о чем-то.

— То, думаю, через месяц вы сможете помогать не только словом, но и делом, — закончил за него. — Лечить не только души людские, но и их бренные оболочки — Словом Божьим и гораздо… эффективнее.

— А в мечети? — Рустам уставился в пол.