Семь дней до Мегиддо - Сергей Лукьяненко

— А его уже не спутать с человеком?

— Нет. Руки-ноги длинные. И их шесть.

— Фу…

Милана замолчала.

— Ты и так мне помогла своим «системным подходом», — сказал я. — «Смотри на то, чего нет, а не на то, что есть».

— Да я так, сдуру ляпнула… Хотела выглядеть поумнее.

— Хорошо получилось. Я стал думать о том, чего нет, и многое понял.

— То, чего нет… — Милана помолчала. — А ведь в этом что-то есть.

— В том, чего нет, — засмеялся я.

— Именно! Чего у нас нет? Нет известного времени, когда на Гнездо нападут. И твоя… подруга, — она запнулась едва заметно, — тебя не впустит сторожить. Я бы точно не впустила.

— Да, но что хорошего, если мы не знаем время?

— Ты говоришь, что враг был невидим. И он уже нападал, никто его по пути не заметил.

— Ну да…

— И монстра ещё нет. Он не возникает мгновенно из обычного человека. Он где-то живёт, прячется.

— Мы не знаем, где…

— Да, но мы знаем, что это недалеко и от Гнезда, и от твоего дома. Иначе риск, что заметят по пути, слишком велик.

Я тоже сел на кровати, обнял Милану. Сказал:

— А ведь ты права!

Даже не знаю, что меня больше обрадовало — то, что отпала необходимость как-то подкарауливать тварь возле Гнезда, или что появилась возможность самому напасть на неё — вдали от Гнезда.

Скорей уж второе.

К тому же, если есть шанс подловить монстра не в момент его полной силы, а пока он не завершил Изменение — это может здорово помочь.

Я взял часы. Не было ещё и полуночи, время детское.

— Выспаться сегодня не получится, — сказал я.

— Да? — заинтересовалась Милана.

— Да, но по другой причине. Собирайся. Идём в гости в хорошую компанию.

Сёрчеры толпой не работают. Пробовали раньше ходить цепью, но это хорошо в поле или в горах, а в городе по большей части неудобно. И выглядит довольно глупо. Ещё случается, что двое или трое видят один кристалл одновременно, начинается спор, доходит до ругани и драк… кому это надо.

Но при всём этом есть районы, в которых промышляешь, в чужих специально искать кристаллы не принято. Есть границы, где-то чёткие, где-то не очень. Скажем, за Тверской я вообще очки не надену, за Новым Арбатом или Брюсовым переулком — тоже. Но если занесёт в Алтуфьево, то я и за рэдкой не нагнусь, даже если без очков её увижу.

Прибьют.

Всяких случайных собирашек, вроде бомжей или бабулек, не принято трогать. А вот молодёжь свои районы добычи знает. Если возникают споры, то решаем аккуратно. Два года назад была серьёзная стычка возле Третьяковки, так кончилось появлением полиции, разгоном с дубинками и для самых активных — несколькими сроками, хорошо хоть, условными. Внезапно оказалось, что в полиции про всех всё знают, кто и где верховодит — в курсе, и для каждого найдётся повод присесть и подумать о жизни.

У нас район между Поварской и Большой Никитской, границы чёткие, народа здесь живёт не так уж много, но и лут не так часто встречается, воевать не за что. Есть старшие, которые решают общие дела. Не за деньги, за уважение.

Есть и места, где собираются сёрчеры. Понятно, что не в ресторане Дома Литераторов, он как был ещё до Перемены дорогим и пафосным, так и остался.

Мы с Миланой вышли из подъезда (я отметил, что у Андреича, сидящего с мрачным видом, появилась новая дубинка — куда увесистее прежней), обогнули дом. Кафе было совсем рядом, на Никитской, через дорогу от церкви, народ там сидел далеко за полночь. Официально оно называлось как-то скучно, но вот уже много лет на вывеске горел красный неоновый кристалл и называли кафе «Рэдка» даже те, кто лутом не промышлял.

Я тут появлялся нечасто. Не нравится мне бухать, а всё рано или поздно к этому сводится, даже если начинается с зелёного жасминового чая. Но раз-два в месяц заходил: послушать сплетни, поздороваться… в общем — не отрываться от коллектива.

Как обычно, большая часть посетителей сидела снаружи, под зонтиками. Зимой тоже здесь сидят, только ставят тепловые пушки, но с марта месяца они не нужны.

В этот час народ был почти весь свой. Я увидел десяток знакомых лиц, обошёл столики, здороваясь. На Милану смотрели с любопытством — она девушка приметная.

Тот, кто мне был нужен, сидел за столиком один.

— Привет, Макс. — Виталий Антонович даже привстал, когда мы подошли. Вряд ли из уважения ко мне, скорее, его заинтересовала Милана. Наш неформальный лидер не был женат, а вот подруг менял регулярно. — Здравствуйте…

— Милана.

Мы присели за столик, я попросил у официантки, молодой киргизки, чайник чая, Милана, слегка поколебавшись, заказала бокал вина.

— Давно не показывался, — сказал Виталий Антонович. — Хорошо, что заглянул, я уж собирался проведать.

— Недели две назад заходил, — ответил я. — Знаете же, я скучный интроверт.

Виталий Антонович сам со всеми был на «ты», но к нему обращались на «вы» и по имени-отчеству. То ли из-за возраста, то ли из-за поведения. И обращение «старший» к нему прилипло намертво.

Вот только зачем ему меня «проведывать»? На улице мы на днях виделись, он знает, что я в порядке…

— Да, тебе далеко идти, — старший улыбнулся. Сам он жил на Пресне, на кристаллы более богатой, и вообще никак не относился к нашему району, но вот ведь странно: работал в наших краях.

— Дела, — сказал я.

— Наслышан, — старший блеснул очками. — У тебя чудесная спутница. А то говорили… всякое.

Вот откуда он знает?

— Всё верно говорили, — сказала Милана. — Максим мой друг.

Всё недосказанное повисло между нами в воздухе.

И я вдруг понял, что напускать тумана не стану. Виталий Антонович мне не был другом, да и вообще друзей как таковых не имел. Как и я, впрочем. Он в нашей тусовке скорее занимал место старшего товарища или даже брата.

Но подстав и лишней болтовни от него никто не получал. И конфликты он хорошо разруливал.

— Я влип в сложную историю, — сказал я. — Оказался в Гнезде после того, как на него напали.

— Слышал даже, что кто-то был призван, — заметил старший.

— Это был я.

— Но Призыв сняли? — он явно заинтересовался.

— Сняли.

— Хорошо. А кто нападал?

— Какое-то монстрическое чудище. Изменённый… но особый.

— Много жертв? — спросил старший. С каким-то напряжением в голосе.

Я не стал врать.

— Практически все, Виталий Антонович. Две девчонки уцелели, потому что их не было в Гнезде. Жница и куколка.