Ведьмин клад - Татьяна Корсакова

Все это звучало невероятно и даже дико, но Игнат Евсеевич ей поверил.

– На том месте, где сейчас скит, долгое время было поселение староверов, вот и понаделали тайных ходов за несколько-то веков, – он немного помолчал, а потом продолжил: – В милиции сказали, что в скиту обнаружили только тела сестер и не нашли тело паломницы. Это вы?

Настя кивнула.

– Я заблудилась в тайге, а потом набрела на лагерь Макара Петровича.

– Следователь считает, что паломница может быть причастна к произошедшему. – В выцветших глазах старосты зажегся странный огонь.

– Это не я, – прошептала Настя.

– Говорят, у паломницы было темное прошлое и судимость…

– Это не я!

– Успокойтесь, – сказал старик неожиданно мягко. – Я знаю, что это не вы, но послушайтесь доброго совета, уезжайте как можно быстрее.

– Почему? – спросила она упавшим голосом.

– Потому что нападение на скит и… зверское убийство монахинь – это ЧП областного масштаба, – старик оставил в покое Настину руку, рассеянно побарабанил пальцами по столу. – Губернатор взял расследование под свой личный контроль, и милиция будет носом землю рыть, чтобы в кратчайшие сроки раскрыть это преступление. На данный момент основные силы направлены на поиски и поимку сбежавших из коммуны бывших зэков, но если их не найдут, то обратят пристальный взгляд на вас. Пока настоятельница Свято-Никольского монастыря, матушка Анисия, держит оборону и утверждает, что вы в случившемся никак не виноваты, но если сверху надавят, никто не станет разбираться, – теперь он говорил коротко, по-деловому, безо всяких реверансов, да и выглядел совсем не как хозяин рюмочной.

– Откуда вы все это знаете?

Игнат Евсеевич пожал плечами:

– Это сейчас, на заслуженном отдыхе, я поселковый староста, а раньше я преподавал в Академии МВД, у меня еще остались кое-какие связи. Уезжайте, Анастасия, пока не поздно.

– Я не могу, – она покачала головой.

– Уезжайте! – повторил он с нажимом. – Пока еще никому не известны ваши паспортные данные, в деле вы фигурируете как «паломница», но выяснить детали – это всего лишь вопрос времени. Не скажет настоятельница, расскажет кто-нибудь из монахинь.

– Сестры ничего обо мне не знают, я общалась только с матушкой Анисией, но и она не спрашивала моего паспорта.

– Тем лучше. Значит, у вас есть шанс выйти сухой из воды.

– Но я в самом деле не могу уехать. У меня нет денег.

– Деньги – это как раз не проблема. – Старик встал, вышел из комнаты, и Настя осталась наедине со своими страхами.

Вот оно как все получилось. Она надеялась, что стоит только избавиться от проклятой папки – и все в ее жизни наладится, а оказалось – ничего не наладится, оказалось – стало еще хуже. Теперь она в списке подозреваемых, и путь обратно в монастырь ей заказан. Кто поверит словам бывшей зэчки? Да и зачем, когда вот она, готовая подозреваемая? Игнат Евсеевич говорит, что матушка-настоятельница пока еще «держит оборону», но кто знает, сколько это может продлиться? Вдруг вера матушки Анисии в ее, Настину, невиновность пошатнется и она расскажет о рекомендательном письме от отца Василия? А там уже узнать всю ее подноготную – дело техники. Конечно, есть надежда, что тех сволочей, что напали на скит, поймают и они во всем сознаются, но на это могут уйти месяцы или даже годы, а она не хочет обратно за колючую проволоку. Значит, выход один – бежать…

– Вот, это вам.

Задумавшись, Настя не заметила, как вернулся Игнат Евсеевич и как на столе рядом с папкой появилась толстая пачка банкнот.

– Что это?

– Это то, что поможет решить ваши проблемы, во всяком случае, в первое время. Это деньги. Берите, – староста придвинул к ней пачку.

– Я не могу, – Настя покачала головой.

Он понимающе кивнул, сказал вкрадчиво:

– Анастасия, карты, которые вы сохранили, значат для меня очень много, а эти бумажки, – он кивнул на деньги, – не значат ровным счетом ничего. Считайте это проявлением моей благодарности. Забирайте, забирайте… – он на секунду задумался, потом спросил: – Кто-нибудь еще знает, что папка была у вас?

– Нет, – она покачала головой.

Вообще-то, это не было чистой правдой, папку видели Макар и Антон с Егором, но они же свои, они спасли ей жизнь…

– Это хорошо. Скажите, может быть, Валюша… сестра Василиса отдала вам еще что-нибудь.

– Она подарила мне вот это, – Настя вытащила из-за пазухи медальон.

На какую-то долю секунды ей показалось, что Игнат Евсеевич попросит отдать ему медальон – такой грустный и одновременно требовательный был его взгляд, но вместо этого он лишь кивнул и пробормотал:

– Да, пожалуй, так будет правильно, – и тут же безо всякого перехода, совершенно другим, деловым тоном, спросил: – Когда вы сможете уехать?

– Завтра Макар Петрович собирается в город.

– Лучше бы уже сегодня.

– Сегодня не получится.

– Ладно, значит, завтра! – Старик хлопнул ладонями по столу с такой силой, что запчасти от телевизора мелко задребезжали, и сказал: – Прошу меня извинить, но сейчас мне нужно побыть одному.

– Да, конечно. – Настя поспешно встала, сунула деньги за пояс джинсов, туда, где раньше была папка, попятилась.

– И, пожалуйста, никому не рассказывайте о нашем разговоре, – староста больше на нее не смотрел, внимательно изучал свои искореженные артритом пальцы.

Лишь на обратном пути Настя вспомнила, что так и не взяла у Игната Евсеевича его чудесной мази, но возвращаться не стала. Возвращаться – плохая примета…

* * *

Идея с банькой была хороша, и Егор сначала воспринял ее с энтузиазмом… пока не увидел размеры бака для воды. Черт, да это и не бак вовсе, а полноценная цистерна!

– Ну, молодцы, приступайте! – Макар кивнул на стоящие аккуратным рядком ведра. – Колодец тут недалеко, в нескольких шагах. Если прямо сейчас начнете, за час управитесь.

– А ты? – Померанец подозрительно нахмурился.

– А я раненый. Видал? – Макар погладил забинтованную руку. – Ну, чего стали?

Несколько Макаровых шагов на поверку оказались ста пятнадцатью Егоровыми. Причем дорога к колодцу шла под уклон, а вот обратно с полными ведрами приходилось взбираться в гору. Пока они с Померанцем курсировали от бани к колодцу, Макар успел разжечь огонь, и к запаху опускающихся на деревню вечерних сумерек прибавился приятный запах дыма.

– Ну, долго еще? – взмолился Егор. – Руки отваливаются уже.

– Любишь кататься, люби и саночки возить, – назидательным тоном сказал Макар, а потом смилостивился: – Еще две ходки, ребята.

После еще двух ходок они с Померанцем устали так, что уже не хотели никаких банных радостей. В голову лезли крамольные мысли, что можно было бы запросто последовать примеру Натальи и вымыться под душем. Сил хватило только на то, чтобы доползти до дома, плюхнуться на веранде и, заискивающе улыбаясь, испросить у Софьи Семеновны «что-нибудь для поднятия жизненного тонуса». Но и здесь их ждал облом – «для поднятия жизненного тонуса» хозяйка предложила чай с печеньем.