Согретые солнцем - Светлана Талан

«Он записывает все, что видит, в свой журнал?» – предположила Романия, вспомнив о толстой желтой амбарной книге, которая всегда лежала у него на столе.

Рома взяла пакет с мусором и направилась к баку. Она не осталась незамеченной гаражным стражем – мужчина увидел ее и снова поспешно спрятался.

«Записал?» – хотелось ей спросить, но ей предстояло жить в этом доме, и портить отношения с людьми она не имела желания.

Когда Романия выбросила мусор, ее остановили две старушки у подъезда.

– Садись, девонька, посиди минутку с нами, – предложили они.

Роме было неудобно отказаться, и она присела рядом.

– Ты новенькая в нашем доме? – поинтересовалась одна из женщин.

– Да, я теперь живу в четвертой квартире, а моя подруга Валерия – в пятой. Меня зовут Романия, можно просто Рома, – сказала она.

Старушки расспросили подробнее, а потом посетовали на «гаражников», которые постоянно дымили своими кострами.

– А этот Бора хуже любой бабы-сплетницы, – понизив голос, сообщила старушка, искоса бросив взгляд на мужчину, который время от времени выглядывал из своего гаража. – Устроил наблюдательный пункт!

– Чтобы собирать все сплетни и разносить по ветру! – добавила вторая старушка.

– Его зовут Бора? Странное имя, – сказала Романия.

– Да нет, его зовут Боря, это мы его так прозвали! – улыбнулась та. – Да и товарищи его не лучше! Вечные пьянки, крики, сплетни. Куда нашему поколению до них!

– Держись от таких людей подальше, детка, – посоветовала пожилая женщина. – И не трогай их, а то наживешь врагов на всю жизнь – они очень скандальные.

– Рядом с гаражом Боры – гараж семейной пары, – стала рассказывать вторая старушка. – Они скупают поросят, режут их и торгуют мясом на рынке. Бизнес у них такой! А в наше время, если ты бизнесмен, то все тебе позволено: и пьянствовать под гаражами на глазах у детей, и старух травить дымом, и пожаловаться участковому на них нельзя.

– Почему? – спросила Рома.

– Уже пробовали жаловаться, так участковый пришел к ним, они ему сунули хороший кусок мяса и бутылку водки, он и пошел себе, а нам эти «красноштанные» пригрозили, что, если еще раз пойдем жаловаться, ночью подпалят двери.

Романия улыбнулась, когда женщины назвали торговцев мясом «красноштанными». Она и сама обратила внимание, что супруги всегда носили красные брюки. Складывалось такое впечатление, что они или носили одни и те же не снимая, или имели несколько одинаковых пар. Тайна раскрылась неожиданно. Рома заметила на одном из балконов две пары красных брюк, висящих на бельевой веревке. Вечером их там уже не было, а супруги сидели под гаражом, оба в любимых нарядах.

Романия поблагодарила старушек за приятную беседу, сказала, чтобы обращались к ней, если будут нуждаться в помощи, и вернулась домой.

В тот же вечер «красноштанные» были на месте. Они расселись вокруг столика на маленьких низеньких скамейках. Рядом с ними вовсю дымил костер, пахло жареным мясом. К «красноштанным» подтянулся Бора, а затем трое его друзей, которые пришли не с пустыми руками – выставили на столик бутылку водки. Сразу же воцарилось оживление, разговоры становились все громче, дети, как обычно, носились по двору, по клумбам у дома, затаптывая цветы, но никто из взрослых не обращал на них внимания.

Немного отдохнув после ремонта, Романия отправилась навестить мать. Она привезла ей из Польши подарки: теплую шаль, новое трикотажное платье, зимние сапоги и махровый халат. Любовь Валентиновна, не избалованная подарками дочерей, растрогалась до слез.

– Зачем ты, доченька, тратилась? – сказала она. – Лучше бы себе что-нибудь купила.

– То, что я хотела приобрести, уже имею, – сказала Рома и похвасталась новым жильем.

– Какая ты у меня молодец! Жаль, что отец не дожил до этого времени, – с чувством произнесла мать и поинтересовалась: – Деньги отца ты на что потратила?

– На покупку квартиры добавила, мебель купила, сделала ремонт, – сказала Романия то, что придумала заранее.

– Вот и хорошо, что не впустую потратила. А теперь расскажи мне подробнее, как тебе жилось и работалось в Польше, – попросила мать.

Романия, не вдаваясь в детали, рассказала о работе на консервном заводе, где она укладывала огурцы-корнишоны в банки для дальнейшей консервации.

– Тяжело было? – поинтересовалась мать.

– Не тяжелее, чем другим, – улыбнулась Рома.

– А как на личном фронте?

– На личном фронте без перемен, – уклонилась она от прямого ответа. И сразу предложила: – Мама, давай сходим к папе на могилку.

– Можем поехать на машине, идти не близко.

– Я хочу прогуляться по родной земле, – объяснила Рома.

По дороге обе женщины молчали. Романия не хотела рассказывать матери о своих отношениях с Петей. С этим мужчиной она познакомилась на консервном заводе за границей, где он работал грузчиком. Веселый, он всегда сыпал шутками, когда было тяжело. Петр сразу же начал уделять Роме много внимания. Сначала она думала, что он помогает ей лишь из жалости, но он проявил настойчивость и начал ее провожать до дома. По дороге Петр покупал Роме мороженое, иногда цветы, приглашал зайти в кафе на чашку кофе. Романии нравилось проводить с ним время, хотя свободных дней у нее почти не было. Сначала она относилась к Петру как к другу, но незаметно дело зашло еще дальше. В какой-то миг Рома почувствовала, что Петя ей нужен как воздух.

Она долго не желала признаться себе в том, что влюбилась, после разочарований первой любви. Их отношения были теплыми, но совершенно не такими, как с Ростиком. Не было той эйфории и желания не отпускать друг друга, наслаждаться каждой секундой, проведенной вместе, запомнить все, что было, до мелочей, вслушиваться в родной голос и желать, чтобы это длилось вечно. Петя был обходителен, не наглел, напротив, делал все, чтобы понравиться Романии и ничем ее не обидеть. Сердце Ромы растаяло, и они стали встречаться раз в неделю.

Они оставались вдвоем в комнате Петра, когда его соседи уходили на ночную смену. Романия не сопротивлялась, когда он впервые попытался увлечь ее в постель. После секса Петя любил помечтать, лежа рядом. Он говорил ей, что после того, как они вернутся домой, он поможет матери отремонтировать дом, и тогда они с Романией поженятся. Хочет ли этого Рома, он не спрашивал, просто мечтал о совместной жизни. Нельзя сказать, что Романия вдохновилась такой идеей, она лишь молча слушала Петю. Когда Романия купила квартиру, а затем делала ремонт, она звонила Пете, иногда советовалась с ним. Вскоре Петр сказал, что будет сам звонить ей по вечерам, поскольку днем был занят ремонтом дома, и держал свое слово.

Как-то Лера намекнула Роме, что Петр может быть несвободен. Романия, которая привыкла доверять людям, сначала только посмеялась над опасениями подруги, но потом при первой возможности заглянула в паспорт Петра. Там не было никаких отметок о браке, и она успокоилась. Рома проверила и адрес прописки. Он совпадал с тем, который назвал ей Петя.