Стать собой - Лёха

подонок. Я бы такого повесил, если честно, даже думать боюсь, что эта плесень когда-нибудь станет императором. Думаю, начнется мятеж, и будет хорошо, если мятеж поднимут кланы, удавив его где-нибудь потихоньку, чем дойдет до того, что народ решит организовать революцию. Единственный сын императора Вячеслава погиб почти девятнадцать лет назад и теперь от безысходности и понимании, что однажды трон займет или дядя Вадик, или Васёк, сильно подкашивает здоровье его величества, как моральное, так и физическое. М-да, дела. А эта странная традиция называть всех представителей мужского рода клана Швариных на букву «В» забавная, да. Почему-то нигде не встречается упоминание имени Великого князя, наверное, про него просто все забыли, но, подозреваю, что там тоже эта буква будет в начале.

— Константин Витальевич, к вам посетитель, — единственный человек, который стучит, перед тем, как зайти в мою комнату — это наш дворецкий Назар Борисович. Вот кого язык не повернется назвать его как-то по иному. Правда, стукнув для порядка пару раз, Назар Борисович сразу же входит в комнату, не дожидаясь разрешения войти, но, хотя бы стучится.

— Эм, — я на секунду завис, размышляя, где бы принять незваного гостя, кем бы он не был. На ум приходила только желтая гостиная, но это, наверное, от осознания того, что ко мне пришел посетитель.

— Ой, да пропусти меня уже сюда, Керн потерпит мое присутствие, даже, если еще в трусах. Керн, можешь не прятать под кровать хорошенькую горничную, просто выпроводи ее, я захожу, — и, оттолкнув опешившего от такой наглости Назара Борисовича, в комнату ввалился помятый Вольф. Вид у него был такой, словно он уснул на сеновале, а потом пару часов пытался отобрать у быка свою одежду, которую тот решил использовать в качестве жвачки. Пройдя пару шагов, он упал в кресло и закрыл рукой глаза.

— Полагаю, вопрос размещения назойливого гостя исчерпан. Он сам принял решение, где именно я его приму, — я говорил тихо, не глядя на дворецкого.

— Я тебя понял, но не обиделся. Я вообще тебе все простил, даже тот унизительный удар в поезде, — не отнимая руки от глаз сообщил Вольф. — И если в последнем виноват тот факт, что ты все-таки спас мне жизнь, как ни крути, то вот почему я сейчас пришел именно к тебе, остается загадкой даже для меня. объясни мне этот феномен, Керн. — В этот момент раздался хлопок и посреди комнаты материализовался Паразит. Увидев, что его любимое кресло заняло какое-то непонятное тело, он сел на пушистую и довольно упитанную задницу и уставился на наглеца, явно не зная, что предпринять в связи с такой наглостью.

Положение спас Назар Борисович за секунду до того момента, как у Славика Водникова появился сосед по палате в его любимой клинике. Он, наконец-то, пришел в себя, открыл дверь и произнес с глубоким чувством собственного достоинства.

— Идемте, Паразит, нам с вами нужно выпить валерьянки, чтобы успокоиться, и заесть все это куском хорошей буженины. — Кот вскочил и, высоко задрав хвост, всем своим видом показывая нам, какие мы ничтожные личности, удалился вслед за дворецким, чтобы приступить к успокоению нервов.

Дверь мягко закрылась, а я все еще продолжал смотреть на нее, обдумывая параллельно то, что мне только что сказал Вольф. Так ничего и не придумав, я повернулся к нему и произнес довольно сварливо.

— Ты сюда спать пришел, или все же поведаешь мне, зачем нарушил мое такое внезапное ничегонеделанье? И почему ты в таком виде? Тебя из дома выгнали?

— Что? Нет, конечно, нет. Я сегодня не был дома, — Вольф отнял от лица руку и посмотрел на меня красными, воспаленными глазами.

— А где ты был? — я удивленно смотрел на наследника крупного по сравнению с многими, и очень влиятельного клана.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Я отпустил машину, пошел пешком домой. Замерз, зашел в какую-то забегаловку. Там сидел почти до закрытия, потом хорошенько потрахался с официанткой, которая подошла ко мне, чтобы выгнать, а в итоге мы оказались в подсобке. Никогда не занимайся сексом в подсобке, поверь, оно того не стоит, — он поднял палец вверх, словно я вот прямо сейчас собирался пойти и снять какую-нибудь официантку, и уже объявил ему об этом. — Так тесно, чем-то воняет, вдобавок ко всему, я порезал задницу о какой-то гвоздь. Но девчонка была огонь, что ни говори.

— Ты бы клановому целителю показался, а то, мало ли что, — я хмыкнул, любуясь на его вытянувшуюся физиономию. — Да я о порезе говорю, а ты что так всполошился?

— Порез, да, надо посмотреть, может, он воспалился, — и этот придурок на полном серьезе решил стянуть штаны, чтобы посмотреть, что у него на заднице.

— Так, только не при мне, — прервал я его сеанс эксгибиционизма. — Ты сидишь нормально, значит, до дома и кланового целителя точно не помрешь.

— Точно, не помру, надеюсь, — Вольф снова рухнул в кресло. — Потом я долго шел, и пришел под мост. Там спят бездомные, представляешь?

— Угу, представляю, — я кивнул, сверля его напряженным взглядом. Да что с этим идиотом приключилось, если он пошел на подобные социальные эксперименты?

— Мне было холодно, они пустили меня к своему костру. А потом одна женщина сжалилась и показала, где можно бесплатную еду получить в качестве социальной помощи. Мне нечем было ее отблагодарить. Я последнюю мелочь отдал официантке, — я снова хмыкнул, наверняка она на эту мелочь сможет месяц жить, ни в чем себе не отказывая. Но все же зачем Вольф, красавчик и душа компаний опустился до того, чтобы какой-то девке в дешевой забегаловке платить, а потом спать под мостом с бездомными? Интересно, он дойдет когда-нибудь до сути? — В общем, я отдал ей часы. По-моему, она сразу их в ломбард отнесла.

— Если поторопишься, то сможешь их выкупить, — он рассеянно кивнул и продолжил.

— Я поел, и остаток вечера провел под мостом. А потом пошел к школе, но там узнал, что сегодня мы не учимся, после чего пошел прямиком к тебе. Наверное, надо было сразу сюда идти, ты бы мне какой-нибудь коврик выделил, и мне не пришлось бы ехать в ломбард выкупать часы. — Я только глаза закатил на такое утверждение.

— Ты про порез на заднице забыл упомянуть, пищевое отравление, потому что твой изнеженный деликатесами желудок вряд ли привык к той пище, которую едят бездомные, неминуемую простуду и простатит, из-за того, что ты идиот, решил спать на земле, а не у меня на коврике, зато в тепле, ах да, еще и возможно про то, чем тебя официантка