Девчата - Борис Бедный

— Из этих интеллигентов самые лютые начальники и получаются!

— Нет, здесь что-то другое… — предположил Сашка.

Веселый звон поплыл над лесом. Тося охаживала топором буфер и кричала-заливалась:

— Обе-ед! Навались, основные работнички! Поспешай, отощавшие!

По пути на верхний склад Дементьев с Чуркиным снова подошли к Тосиной избушке. В охотку работали ложками лесорубы.

— Отобедайте с нами, — пригласил Чуркин инженера.

Лесорубы потеснились, и Дементьев сел за стол. Несознательная Тосина рука самовольно, без ведома хозяйки, зачерпнула было для Дементьева щей погуще, но Тося тут же заметила этот подхалимский поступок, опрокинула в котел нечаянный свой улов и плеснула в миску начальника самых что ни на есть жидких щей — жиже некуда.

Илья высыпал к ногам Тоси охапку сухих звонких дров.

— На вот… — смущенно сказал он, старательно смотря мимо Тоси.

— Илюшка, ну зачем ты! Тут я и одна управлюсь.

— Привык тебе помогать… — буркнул Илья и, прячась за науку, придирчиво спросил: — Ты про условный рефлекс слыхала?

У Тоси глаза полезли на лоб.

— Так это ж у обезьян бывает…

— И на том спасибо.

— Ой, Илюшка! — спохватилась Тося.

— Ты как меня называешь? — заинтересовался вдруг Илья.

— Илюшка… А что?

— Вроде и не очень нежно, а у тебя как-то ласково получается! — подивился Илья.

— Голос у меня такой… — оправдалась Тося.

Отведав знаменитых Тосиных щей, Дементьев сказал громко и раскатисто, будто на митинге:

— Я думал, преувеличивают, а она и в самом деле вкусно готовит!

«Видать, не очень-то тебя в институтской столовке баловали», — подумала Тося и пожалела, что кормит вчерашнего студента одной жижей.

Дементьев отодвинул пустую миску.

— Самый настоящий талант!

— Талант! — как эхо повторил Чуркин, прикидывая: простым выговором он отделается на этот раз или молодой технорук влепит ему «строгача».

Тося насупилась и сердито загремела черпаком. Илья с миской в руке придвинулся к ней:

— Ты чего?

— Еще и смеются… У всех таланты как таланты: сплясать или спеть, машину там сочинить, а тут надо же! — Она в сердцах пнула котел, ушибла ногу и скривилась от боли. — Ох и невезучая я!

Коротая время на дежурстве, Анфиса делилась новостями с Марусей — телефонисткой соседнего лесопункта:

— Живу помаленьку, замуж пока не собираюсь… Новый технорук? Говорят, строгий… Ты своего охмуряй, а нашего не трогай!.. На микропорке туфли и у нас выбросили…

Вот уже целый год Анфиса говорила с Марусей чуть ли не каждый день, а в глаза ее так и не видела. Про себя она давно уже решила, что Маруся похожа на Катю — не нынешнюю, а такую, какой станет Катя, когда выйдет замуж, поживет год-другой с Сашкой и разочаруется в семейной жизни. Позевывая, она перечисляла Марусе, какие товары есть у них в магазине, когда дверь отворилась и в коммутатор вошел Дементьев.

— Вы?! — удивился он.

Анфиса поспешно повесила трубку.

— Да вот… — виновато сказала она, обводя рукой комнату. — И сама не знаю, зачем я тогда артисткой назвалась… Вы уж извините меня, Вадим Петрович.

— Что вы, что вы! — обрадовался Дементьев. — Это же чудесно, что вы здесь работаете и вам не надо ни в кого… как это?.. вживаться. Не знаю, как другие, а я бы не хотел, чтобы в меня вживались… Брр!.. И главное, вам никуда не надо уезжать. А талант артистический у вас определенно есть: так меня разыграть!.. — Он восхищенно покрутил головой, припомнив первую их встречу. — Тут вот какое дело: не смогли бы вы отпечатать на машинке небольшую бумаженцию? Секретарша заболела, а я только одним пальцем стучу. Как дятел! — Дементьев показал, как стучит он на машинке одним пальцем.

— Могу, конечно, могу, что за вопрос, — охотно согласилась Анфиса. — Прежнему техноруку я все печатала. Вот только…

Она кивнула на аппарат.

— А я сюда машинку принесу. Нет такого положения, из которого не было бы выхода!

Пока Дементьев ходил за пишущей машинкой, Анфиса успела взглянуть на себя в зеркало, внесла кое-какие срочные поправки в прическу и поубавила помады на губах.

Дементьев водрузил старенький «Ундервуд» на стол.

— Ну, что там у вас? — небрежно спросила Анфиса, вкладывая чистые листы бумаги в машинку.

— Вверху: «Главному инженеру леспромхоза», а потом все по порядку.

Дементьев положил на стол листок черновика. Анфиса усмехнулась его крупному ученическому почерку и бойко застучала на машинке.

— Как вы печатаете! — восторженно сказал Дементьев. — Вы что же…

— И машинисткой работала… Кем только, Вадим Петрович, я не работала!

Не переставая печатать, Анфиса снизу вверх глянула на Дементьева. Пальцы ее уверенно порхали над машинкой, безошибочно находя нужные клавиши.

— Вот тут неразборчиво.

Дементьев склонился над черновиком:

— «Давно уже пора в корне перестроить всю технологию лесоразработок на участке: вывозить лес в хлыстах»… И так далее.

Анфиса быстрей прежнего застучала на машинке. Дементьев шагал по комнате и старательно отводил глаза от Анфисы, чтобы не выдать своего восхищения. Он отводил глаза, а они снова и снова искали и находили ее, будто их магнитом притягивало. Обманывая себя, Дементьев думал, что любуется лишь ловкими пальцами Анфисы, а красота ее тут совсем ни при чем. Зазвонил телефон.

— Послушайте, кто там, — попросила Анфиса. Дементьев с готовностью поднес трубку к уху.

— Шпалорезку требуют.

— Вот тот шнурок переставьте туда, — показала Анфиса и, глядя на неуклюжего Дементьева, застывшего с шнурком в руке, припомнила вдруг, как ловко выполнял все ее команды Илья. — Да не туда! И ничего-то вы не умеете, а еще институт окончили… — Анфиса встала и, прежде чем соединить нетерпеливого абонента со шпалорезкой, заботливо спросила: — Обиделись?

— Нет, что вы! — весело сказал Дементьев, будто Анфиса похвалила его.

Вот удивился бы Чуркин, если б увидел сейчас Дементьева! Анфиса словно подменила его: придирчивый начальник бесследно исчез, а в комнате стоял смущенный, робковатый человек, неопытный в житейских делах.

Переставляя шнур на доске коммутатора, Анфиса проговорила в трубку:

— Ничего, подождете, не горит у вас.

— В самом деле! — возмутился Дементьев, целиком становясь на сторону Анфисы. — Уж и полминуты подождать не могут. Трудно вам тут работать…