Бородавки Святого Джона - Инна Бачинская

Он с трудом разлепил веки. Потер лицо ладонями, приходя в себя. Такая женщина, как Валерия, выберет паролем собственное имя. Валерия. Лера. Валери. Лерик. Лерка. Валер. Прописными буквами. Заглавными буквами. Ну-ка… ну-ка… Увы. Ничего. Ответ: «Нет доступа. Проверьте пароль», – после каждой новой попытки.

– У меня два лица, – продолжал Федор раздраженно, снова закрывая глаза. – Одно – для публики, другое – для… для… очень узкого круга людей. Тайна черным облаком окружает меня. Я ночная птица. Два лица. Лицо – маска. Маска – лицо. Я – отражение в темных зеркалах. В темных водах… колодца, омута, пруда… Непрозрачных водах… в глубине которых смутно белеет мое лицо… и… – Федор запнулся. Фантазия его забуксовала. – Я опрокинутое изображение… – собрался он с силами. – Двойное дно… то есть изображение… быстрая рефлексия в зеркалах, неуловимая игра светотени… исчезающая вдали… бегущая по зеркалам… улыбка, как гримаса боли… Наоборот? Что наоборот? Валерия. Зеркало. Отражение! Уф!

«Валерия» в зеркале виделась, как «Яирелав». Вряд ли, уж очень неблагозвучно. «Лера» – как «Арел». Уже лучше. Проклятый компьютер в ответ снова посоветовал проверить пароль. Не воспринял он также «Ирелав», «Кирел», и так далее.

Ласкательное имя? Как называл ее… муж? Любовник? Как называл бы ее я? Лукавая улыбка, быстрый взгляд, легкое движение плечом… Не знаю. Свет. Люкс. Лайт. Солнце. Луна. Радость. Девичья фамилия?

В рассыпанных блокнотах с тысячью номеров телефонов, рецептов питательных масок, названий кинофильмов, книг, пьес, на первой страничке стояло – Валерия Рудник и адрес. Ну-ка… ну-ка… Рудник. Пустышка. «Близок локоть, да не укусишь», – говаривала мудрая бабушка Федора.

Ладно, подумал он. Я вам не хакер. Я, конечно, кое-что шарю в компах, могу потрепаться при случае с ребятишками на тему, кто прикольнее – «Google» или «Yahoo», но не хакер, увы. А реальность – не голливудский блокбастер. Это была разведка. Противник оказался сильнее, чем ему представлялось. Сейчас задействуем тяжелую артиллерию.

Он снял трубку, по памяти набрал номер экономки.

– Здравствуйте, дорогая Элеонора Семеновна! – пропел в трубку сладко. – Я хочу еще раз поблагодарить вас за изумительное миндальное печенье. Поверите, оно мне даже снится. Вы непременно должны продиктовать мне рецепт. – Поморщился – перебор. – Как дела? Как чай с подружками?

Он довольно долго слушал подробный отчет экономки о том, как дела, ерзая в кресле от нетерпения. Наконец ему удалось вклиниться в словесный поток, и он быстро сказал:

– А мне, Элеонора Семеновна, опять нужна ваша помощь. Вопрос у меня несколько необычный, так что не удивляйтесь. Я просматриваю личные вещи потерпевшей Валерии Павловны, таков порядок, знаете ли… следственная процедура… и… одним словом, вы, случайно, не знаете пароля для ее компьютера?

– Знаю, – к его изумлению, ответила Элеонора. В голосе ее сквозило смущение.

– Знаете? – поразился Федор, которому вначале идея позвонить Элеоноре казалась идиотской. – Знаете?

– Видите ли, Федор, я помню, как Лерочка купила эту игрушку. Она радовалась, словно ребенок. Сидела на кухне, хохотала, придумывала всякие смешные слова, чтобы никто не догадался… А потом говорит, Элеонора Семеновна, а что если взять имя вашего мужа? – Экономка всхлипнула.

– Вашего мужа? – изумился Федор. – А как звали вашего мужа?

– У него необычное имя, – вздохнула Элеонора.

– Какое? – осторожно спросил Федор, боясь спугнуть удачу.

– Его звали Александр Васильевич… – начала Элеонора.

– Ну и…? – Федор затаил дыхание.

– А по паспорту – Альфонс!

Федор невольно ухмыльнулся.

– Конечно, он стеснялся своего имени, поймите меня правильно, и представлялся Александром.

– Имя как имя, – покривил душой Федор. – Не вижу ничего смешного. Спасибо большое, дорогая Элеонора Семеновна, – заторопился он. – Вы мне очень помогли. Разумеется, я буду держать вас в курсе. Пока ничего. Так, мелочи всякие. Рано еще об успехах говорить. Да, да, да! Всех благ! Разумеется, вам первой! – Он положил, наконец, трубку. – Оказывается, у нас с юмором все в порядке, – пробормотал. – Не ожидал.

К счастью, Валерия Павловна не поменяла пароль. Но имя мужа Элеоноры она слегка изменила – убрала мягкий знак. Получилось «Алфонс». Тоже чувство юмора? Плюс число тринадцать. «Алфонс13». Красиво!

«Отражение в темных зеркалах… омут… маска…» – вспомнил Федор и слегка покраснел. Попробовали и еще раз убедились, что в жизни все гораздо проще, и, как правило, не лезет ни в какие ворота!

На экране высветилось с десяток голубых квадратиков с названиями файлов – «Тепа», «Космос», «Билеты», «Борода», «Мысли».

Федор начал с «Тепы», заинтересовавшись странным названием. Ему, разумеется, было невдомек, что «Тепа» – это генеральный директор фармацевтического предприятия «Авиценна» Леонид Борисович Резник. Там были стихи. Федор, вытянув правую руку вперед, стал читать вслух и с выражением:

Не обижай поэта, дева,

Не зли поэта никогда.

Страшнее праведного гнева

Ему случайная беда!

«Что за бред», – подумал он, запнувшись.

Ведь для поэта нет запретов

Любовью ль, горечью томим,

Не любишь ты, ему обиды нету,

И дай вам бог любимым быть другим!

И так далее, еще довольно много. В бодром ритме, шагом марш. Тра-та-та. Поклонник? Несерьезно. Федор просмотрел файл до конца, надеясь найти комментарии к стихам. И не ошибся. В самом конце прочел фразу хозяйки компьютера: «Ну, можно ли быть таким идиотом? Или притворяется?» Трудно с этим не согласиться.

В файле «Космос» были расписаны визиты к косметичке.

Файл «Мысли» состоял из классических цитат и комментариев к ним.

«Горести и слабость навязывают нам трусливую и хлипкую добродетель».

Вот именно! Добродетель от слабости и трусости! Я всегда это знала!! Да здравствует свобода от рыдающей совести и морали! Сильные над моралью! Ненавижу слабых. Не-на-ви-жу! За то, что путаются под ногами и ноют. Не мое. Кто-то из великих сказал. Читала в детстве и запомнила. Молодец!

«Если бы мне довелось прожить еще одну жизнь, я жил бы так же, как прожил, я не жалею о прошлом и не страшусь будущего».

Я тоже не жалею о прошлом. Мне интересно, что ждет меня в будущем. Я подыхаю от любопытства узнать, что будет дальше. И узнаю! Можете не сомневаться. Я откушу от этого самого будущего здоровенный кусок! И проглочу!

«Счастье человека состоит вовсе не в том, чтобы хорошо умереть, а в том, чтобы хорошо жить».

Правильно – хоть день, да мой! Дурацкое глубокомыслие. Ежу понятно. И вообще, смерти нет.

«Я жду от мира не больше того, что он мне уделил. Таким образом, мы с ним в расчете».

Вот именно. Спасибо. Остальное я возьму сама! Только не мешайте и не путайтесь под ногами! Все вон!