Скорбь Гвиннеда - Кэтрин Куртц

С этими словами он указал на незнакомого священника, который почтительно склонился перед королем, прижав к груди правую руку; однако Алрой лишь молча, немигающе смотрел на него.

— Я повторяю свой вопрос: что вы сделали с ними, — прошептал он. — И кто такой этот отец Лиор, способный отличить, кто Дерини, а кто нет. Мне незнакомо его одеяние.

— И правильно, государь, — отозвался Хьюберт, — однако вы все узнаете в свое время. Отец Лиор, приведите леди Ричелдис и приступайте. Мы должны успокоить короля.

Священник вышел из комнаты, и Джаван напрягся. Теперь этот загадочный человек нравился ему еще меньше, и оставалось лишь гадать, кому еще суждено сегодня подвергнуться допросу. Он тревожился также, успел ли Тавис отыскать всех тех, чьи способности Дерини собирался заблокировать.

Судя по всему, для дознания использовались какие-то снадобья, вместе с чарами правды, поскольку Ориэль в своем углу смешивал что-то в высоком бокале. Вероятнее всего, в состав напитка входила мераша — наркотик, который действовал лишь на Дерини, а обычных людей просто погружал в сон, но что там было еще, Джаван не имел понятия.

Что бы то ни было за снадобье, Элинор и Джейми оказались в безопасности. Оставалось лишь надеяться, что на Ричелдис напиток также не подействует — равно как и на маленьких Микаэлу и Катана Драммондов, если регенты доберутся и до них… и что самого Джавана никому не придет в голову подвергнуть подобному испытанию.

Он постарался ничем не выдать своих чувств, когда двое стражников оттащили стул с обмякшей Элинор поближе к спящему Джейми, и даже зевнул при виде отца Лиора, который вместе с еще одним священником наконец вернулся, ведя за собой перепуганную Ричелдис Мак-Лин.

Но Ричелдис ли это? Джаван не поверил своим глазам. Он никогда прежде не обращал на девочку особого внимания, но она, похоже, здорово вытянулась за последнее время и мало чем напоминала того пухлого подростка, каким запомнилась ему со дня последнего пиршества во дворце. Отчасти в этом повинно было черное платье и прическа: волосы девушки аккуратно зачесали назад и заплели в косу, уложенную на затылке. Голову покрывала темная кружевная вуаль, мешавшая разглядеть черты лица, но Джавану она показалась почти хорошенькой… хотя, конечно, ее портили покрасневшие, распухшие от слез глаза.

Джаван был не единственным, кто заметил происшедшие в облике Ричелдис перемены. Мердок и Таммарон буквально пожирали ее глазами, когда девушка присела в поклоне перед королем, а у манфредова сына Айвера был такой хозяйски-самодовольный вид, что Джаван вдруг задался вопросом, а не имеет ли тот прямого отношения к смерти второй сестры.

А если и не сам Айвер, то кто-то другой. Ведь после смерти Гизелы Ричелдис стала единственной наследницей графства Кирни и всех титулов — а на пиру Айвер явно ухаживал за обеими сестрами.

— Соболезнуем вашей утрате, миледи, — сказал ей Алрой, откидываясь на спинку кресла. Вообще, сегодня он проявлял редкую для него самостоятельность. — Если это будет в моей власти, можете быть уверены, что убийцы вашей сестры понесут заслуженную кару.

Испуганная девушка ничего не ответила и лишь побледнела еще больше, когда заметила, в каком состоянии находятся ее опекуны. Хьюберт щелкнул пальцами, и стражник вынес стул на середину комнаты. Она села, стиснув руки на коленях, но когда отец Лиор убрал вуаль с ее лица, гордо вскинула голову, несмотря на то, что подбородок у нее дрожал от непролитых слез. Ориэль приблизился с кубком в руках, а второй священник отошел к Деклану и Драммондам.

— Миледи Ричелдис, я должен задать вам несколько вопросов, — заявил отец Лиор. — Вы уже дали клятву отцу Бартону, что будет отвечать правдиво… — Он указал на своего собрата. — Напомню, что если солжете, вы погубите свою бессмертную душу, и кара настигнет вас уже в этом мире, прежде чем вы предстанете перед небесным Судией, если в ваших словах мастер Ориэль различит хоть тень умолчания или неискренности. Вы понимаете меня?

Из темных глаз ручьем заструились слезы, но она нашла в себе силы кивнуть.

— Отлично. А теперь расскажите нам все, что вы помните о прошлой ночи. Когда вы легли спать?

Она с трудом сглотнула, косясь на застывшего неподвижно Ориэля.

— Это… это было вскоре после вечерни, отче, — прошептала она. — Мы… мы с сестрой помолились, как всегда, а потом легли.

— И когда же вы проснулись?

— Я… я точно не знаю.

— Тогда что вас разбудило?

— Шум в коридоре. Я испугалась, бросилась к двери, но там были солдаты, они бежали по коридору, и никто не захотел мне сказать, что случилось. А потом сестра…

— Продолжайте. Что было с вашей сестрой?

Ричелдис всхлипнула.

— Она… не проснулась. Я подошла, пыталась разбудить ее, а она…

— Да?

— Она не дышала.

Разрыдавшись, Ричелдис закрыла лицо ладонями, но Лиору этого показалось мало. Дав знак Ориэлю, он взял у него из рук кубок. Целитель отвел руки девушки и пристально уставился на нее, не обращая внимания на слезы — Джаван понял, что он читает ее мысли… а затем покачал головой и, опустившись на одно колено, сочувственно обнял Ричелдис.

— Она ничего не скрыла, — произнес Ориэль, с отвращением глядя на священника. — Она ничего не знает об убийстве сестры — клянусь! Ричелдис проснулась. Ее сестра — нет. И она не Дерини, в этом я совершенно уверен.

— Осталось последнее испытание, — возразил Лиор, протягивая обратно кубок.

— Так ли это необходимо? — взорвался Алрой.

Джаван давно уже не слышал от брата столь резкого тона.

— Если Ориэль говорит, что она не Дерини, значит, она не Дерини.

— Я предпочел бы убедиться в этом иным способом, ваше величество, — парировал Хьюберт. — В конце концов, она приходится внучкой сестре Камбера Мак-Рори. Ориэль, чашу.

Со вздохом Ориэль принял кубок и вновь обратился к Ричелдис, которая, дрожа, воззрилась на чашу у него в руке.

— Выпей это, дитя, — попросил Ориэль; но она попыталась оттолкнуть его руки. — Прошу тебя, малышка. Мне это совсем не по душе, но тебе придется выпить это, раз уж его милость так решил. Клянусь, тебе нечего бояться. Это просто успокаивающая настойка. Тебе хорошо будет поспать, после всего, что случилось. Вот и хорошо, — похвалил он ее, когда она наконец перестала сопротивляться и поднесла кубок к губам. — Пей маленькими глотками, до дна. Ты храбрая девочка.

Пустую чашу он вернул Лиору, а сам обнял Ричелдис, рыдавшую у него на плече.

Через пару минут он поднял глаза на священника и покачал головой. Тогда, по знаку Лиора, подошел Деклан и опустил руки на плечи девушки. Она уже перестала плакать и сидела смирно.

— Мастер Ориэль прав, — подтвердил Деклан с ничего не выражающим лицом. — Она знала многих Дерини, поскольку они были в ее родне, но у нее самой нет ни капли их крови. Она ни в чем не может угрожать вашим планам.