Я стал деревенской ведьмой! - Павел Смолин

Эго Василька, само собой, не выдержало:

- Достопочтенный девятый сын достопочтенного девятого сына достопочтеннейшего торговца Фариона совершенно прав! – Отвесил церемонный поклон бард.

А я и не против – похоже, наклевывается неплохой «корпоратив». Только вот в город мне по-прежнему нельзя.

- В этом случае достопочтенный девятый сын достопочтенного девятого сына достопочтеннейшего торговца Фариона просил пригласить вас в его поместье - спеть для него сегодня за ужином! Разумеется, награда от славного потомка древнего купеческого рода будет достойной!

- В этом я нисколько не сомневаюсь, а приглашение столь уважаемого человека – огромная честь для нас!

Ты что, японец?!

- Разумеется мы согласны.

Тут я решил вмешаться:

- Можем ли мы занять место на некотором отдалении от каравана? Мы хотели бы потренироваться, чтобы не оскорбить слух достопочтенного девятого сына достопочтенного девятого сына достопочтеннейшего торговца Фариона! Столь славный потомок древнего купеческого рода не может не быть тонким ценителем искусства!

- О, разумеется! – Покивал «фельдъегерь», и мне показалось, что даже сквозь забрало просвечивает ехидная ухмылка, - В таком случае следуйте за нами!

Подождав, пока караван проедет мимо – «славный» потомок даже не помахал нам! – развернулись и поехали за ним. Установив вокруг фургона звуконепроницаемый щит, принялся обучать барда концертной программе. Немного подумав, сбегал в повозку и принес Маше контрабас, приказав просто дергать первую струну в такт. Девушка увлеклась и начала пытаться дергать другие струны, но чувство ритма у нее оказалось хорошим, так что пускай. Заметив, что дракоша притоптывает лапкой, принес ей «барабаны». Стало еще лучше! Ну как, «по-средневековому» лучше. Это когда громко и ритмично. Пофигу, жирному буржую и так сойдет – главное надеть на Машу то эротичное красное платье.

Дорога заняла почти весь день, и, когда небо окрасилось в оранжевые цвета, мы въехали в окованные железом ворота без пяти минут замка – поместье девятого сына девятого сына оказалось под стать его положению. Территорию окружала толстенная трехметровая стена с наличием угловых башен с бойницами. По мощеной камнем дороге, оснащенной не включенными сейчас магическими фонарями на столбах, поглазев, как грузовая часть каравана свернула к каким-то огромным деревянным складам, а часть «боевая» - к каменному двухэтажному зданию с расположенной перед ним тренировочной площадкой – арена, соломенные чучела, деревянные манекены, мишени и какие-то сложные механизмы, предназначение которых мне было неведомо. Но, раз уж оно около казармы, на этом либо тренируются, либо этим убивают других разумных.

Сам хозяин подъехал к мраморному крылечку гигантского, выстроенного в стиле «плантатор-рабовладелец», гигантского белокаменного особняка. Мы, судя по всему, сопровождать его рылом не вышли, поэтому нам преградил дорогу настоящий седой «пес»-дворецкий в соответствующей униформе и со спаниэльими ушами.

Следуя за ним, обогнули особняк и въехали в «гараж» попроще, находящийся напротив живой изгороди. За ней находится сад, в котором и будет проходить вечернее действо. Туда нас пока не пустили, но пообещали, что штатная сцена полностью исправна. Наши инструменты уволокла туда прислуга. Еще парочка их – особо дородная, поволокла сундук, пока мы шли за дворецким чередой увешанных картинами светлых из-за обилия окон коридоров, утопая обувью в бордовой ковровой дорожке. Богато живет девятый сын девятого сына! А что там у самого Фариона в таком случае? Если он еще жив, конечно.

Путь завершился в настоящей гримерке – диванчики, пуфики, ширмы, зеркала со столиками – мы с сундуком отправились в женскую, а Василек – в мужскую. Переоделись в сценические наряды. Ничего так получилось, эпатажненько. Далее нам принесли перекусить – бутерброды, пирог с мясом, какой-то похожий на рассольник суп и бутылка вина с пафосной этикеткой: «Винодельня Фариона. Особое». Люблю особое, но его мы выпили совсем немного – нам же еще работать. Логично, что нас кормят сейчас – торгаш ведь позвал нас поиграть за ужином, а не разделить ужин. И тут я вспомнил, где слышал это имя – глашатай на площади столицы рассказывал рекламу про «Фарионов огород». Там вроде больше сотни лет им было? Спросил Машу.

- Увы, благословления и лечение старость не останавливают, - Грустно улыбнулась она, - Но сам Фарион, по слухам, еще жив, и живет где-то в центре континента в тайной пещере, отказавшись от мирской жизни и посвятив остаток своих дней молитвам.

- Настоящий святой старец! – Оценил я.

- Да! – Радостно подтвердила девушка.

Когда за окном стемнело, и на небе зажглись звезды и вполне земного вида луна, а во дворе особняка – фонари, в дверь гримерки постучал дворецкий – пора! По пути еще раз обсудили порядок песен. Волновалась из нас четверых только Маша, которую очень смущал ее фривольный наряд. Посоветовал прятаться за контрабасом.

Самого хозяина в саду пока не было, но это с лихвой компенсировалось кучей богато разодетого народа за столами – в этот раз никакого «танцпола», просто ряды. На столах – пусто, за исключением дорого сияющих в свете фонарей, притягивая этим взгляд Аршиссы, столовых приборов и канделябров. Без хозяина здесь не кушают. Сцена – каменное строение, до боли похожее на автобусную остановку – натурально коробка без передней стены. Компенсировалось это «продвинутым» освещением кучи разноцветных фонарей, цветами и всяческими гирляндами.

Не робея под взглядами (потому что все пялятся на Машеньку), добрались до сцены, расставили инструменты как надо и прошли за кулисы – такие здесь, оказывается, есть, просто с улицы не видно входа. Ждать пришлось минут тридцать, но никакого недовольного ропота от уважаемых гостей ожидаемо не доносилось.

Наконец толпа оживилась, и минут пятнадцать приветствовала хозяина. Не выдержав, осторожно выглянул – туша килограмм под двести, рядом с каноничной «женой-трофеем» - изящной молоденькой блондиночкой в платье еще более развратном, чем у Маши и на шпильках. Рожа девятого сына – премерзкая, все три подбородка гладко выбриты, на бугристом носе – прыщи, голова плешивая, зато бакенбарды – крайне мощные.

Важно прошествовав к середине ближайшего к сцене стола, хозяйская чета уселась – слуги отодвигали стулья – и после этого расселись и остальные гости. Ждущие этого момента груженные едой и напитками официанты принялись за работу. Заглянул дворецкий и сказал, что пора за работу и нам. Вышли на сцену – полный игнор, все жрут и бухают. Шумят. Внезапно в небе над особняком возникла яркая синяя точка, которая быстро летела к нам. Пугающе быстро! Поставил над присутствующими щит, точка