Воспоминания - Даниэла Стил

– Я не потерплю твоих угроз, Брэдфорд. – Голосматери прозвучал грозно и непоколебимо, как гранит.

– А я не потерплю твоих. Счастливого Рождества, мама.

С этими словами он положил трубку. Сирина сидела у огня,закрыв лицо руками. Плечи ее вздрагивали, и когда он подошел к ней и заставилпосмотреть вверх, то увидел залитое слезами лицо.

– О, дорогая, мне так больно, что тебе пришлосьвыслушать все это.

– Она меня ненавидит… Ненавидит меня… Мы разбили еесердце.

– Сирина… – Брэд заключил ее в объятия и крепкоприжал к себе. – У нее нет сердца, дорогая. И не было вот уже многие годы.Об этом знают все в нашей семье, и я обязан сказать тебе об этом. У моей материум подобен бичу, а сердце камню. Она жестче большинства мужчин, которых я знаю.Единственное ее желание – это заставить всех и каждого повиноваться, выполнятьто, что она пожелает. В свое время она решила выдвинуть отца в ряд выдающихсялюдей и занимается этим вот уже тридцать шесть лет. Многие годы она пыталасьнавязать свою волю и мне. В гораздо большей степени ей это удалось с Грегом… Незнаю, как все это переживет Тэдди. В тебе ей не нравится лишь одно – то, что тыне ее идея, то, что не она тебя отыскала, что не она подтолкнула меня женитьсяна тебе. Ей не по себе от того, что она не может командовать тобой, не можеттебя контролировать. Я сам сделал свой выбор, точно так же как в свое время явыбрал армию. Она до сих пор не может с этим согласиться. Лично к тебе это неимеет никакого отношения. Скорее это результат нашей с ней битвы, котораятянется вот уже многие годы.

– Но Пэтти… она сказала ей, что я была служанкой водворце… Что могла подумать твоя мать?

Сирина продолжала всхлипывать в его объятиях.

– Сирина, любовь моя, во-первых, никогда не забывай,кто ты на самом деле. И, во-вторых, неужели ты думаешь, что для меня имеет хотькакое-нибудь значение то, что ты была служанкой или кем-либо еще? Единственное,что меня волнует, это то, что тебе пришлось пережить все эти тяготы, этидушевные травмы, эту нищету и тяжкую работу. Но скажу тебе одно: отныне ивпредь я сделаю все, чтобы ты была счастлива, и постараюсь позаботиться обовсем остальном.

Он поцеловал ее влажные глаза и нежно погладил по волосам.

– Думаешь, она когда-нибудь простит нас?

– Конечно. Тут нечего прощать. Просто она сильноудивилась, вот и все. И ей стало немного больно и обидно, что мы не сказали обэтом раньше.

Сирина печально покачала головой.

– Она всегда будет ненавидеть меня. И всегда считатьменя итальянской служанкой.

Брэд рассмеялся, услышав ее слова:

– Нет, что ты, глупышка. Я обещаю.

– Как ты можешь быть так уверен?

– Я знаю мать, а она знает меня. Она знает, что несможет помыкать мной. Поэтому она вынуждена будет признать случившееся, а когдаувидит тебя, то сдастся, так же как и я. Она увидит, что ты прекрасна и нежна,великолепна и умна, что ты моя любимая женщина. Все они полюбят тебя, Сирина,даже моя чертова мать. Я обещаю… Вот увидишь…

– Но что сказала Пэтти?..

– Грязное вранье, любимая. Даже моя мать разглядит всеэто, когда увидит вас рядом.

– Рядом? – Сирина оторопела.

– В июне Пэтти выходит замуж за Грега. Интересныйповорот, правда?

Сирина пристально взглянула на него и вытерла слезы.

– Она выходит за твоего брата? Он кивнул.

– Ты не против?

– Не в том смысле, в каком ты думаешь. Пэтти – самоестрашное, что может случиться с Грегом. А может быть, и нет… Может быть, емукак раз и нужен кто-то, кто стал бы направлять его жизнь. Не может же матьделать это вечно.

– Неужели он действительно настолько слаб? Брэдмедленно кивнул:

– Мне больно признаваться, но это так. Бедняга оченьпохож на отца.

– Твой отец тоже слабый человек? – Сиринаоторопело слушала, как он критиковал свою семью. Никогда прежде он ничегоподобного не делал.

– Да, отец слабый человек. У матери больше бойцовскихкачеств, чем у целой футбольной команды. Не думаю, что это приносит ей многосчастья. Временами все мы от этого просто сходим с ума! Но главное – это то,что я люблю тебя, дорогая. Мы исполнили свой долг, сообщили семье о нашейсвадьбе. Жаль, что они не запрыгали от радости, но когда они тебя увидят,запрыгают, поэтому больше не переживай. А теперь давай собираться за покупками.Договорились?

Сирина подняла на мужа влажные глаза и попыталасьулыбнуться.

– Я люблю тебя… – начала было она, но тут жерасплакалась снова. – Мне так стыдно…

– За что? Тебе должно быть стыдно лишь за то, что ты проревелавесь день нашей свадьбы. Только за это тебе и должно быть стыдно. Очень стыдно,особенно после такого потрясающего ленча.

Брэд протянул ей платок, и она высморкалась.

– Нет, мне стыдно за то, что я так сильно огорчила твоюсемью.

– Что ты, ничего подобного, уверяю тебя! Просто теперьмоей матери есть о чем подумать. Это не причинит ей никакого вреда, зато всеостальные сочтут это великолепной новостью.

Едва он произнес эти слова, как зазвонил телефон. ЗвонилТэдди из Штатов.

– В чем дело? – Брэд какое-то мгновение выгляделозабоченным, затем Сирина увидела, как его лицо расплылось в широкойулыбке. – Она великолепна, ты непременно полюбишь ее… О'кей… сейчас дам ейтрубку и сам поговоришь с ней. – И тут же без промедления он передал Сиринетрубку: – Мой брат Тэд.

– Здравствуй, Сирина, говорит Тэдди. Я младший братБрэда, и мне очень хочется самому поздравить вас. Мне хочется, чтобы вы знали,что я очень рад за вас с Брэдом. Знаю, если брат полюбил тебя, то ты, должнобыть, самая потрясающая женщина! Не могу дождаться встречи с тобой!

Слезы наполнили ее глаза, когда она пробормотала:

– Большое спасибо. – Сирина покраснела и, взявмужа за руку, проговорила: – Надеюсь… что я не принесу несчастье в вашу семью…

Брэд буквально физически ощутил страх, сквозивший у нее вголосе. Его бедная маленькая принцесса боится его двадцатидвухлетнего брата.Бедняжка, как много ей пришлось пережить. Но ничего подобного не повторитсявпредь. Он будет следить за матерью, когда они приедут в Нью-Йорк на свадьбуГрега, если, конечно, вообще поедут туда.

Тэд тут же уверил ее:

– Единственное, чем ты можешь нас расстроить и сделатьнесчастными, если сделаешь несчастным Брэда, но я не могу себе этогопредставить.

– О нет! – воскликнула Сирина, пораженная.

– Отлично. В таком случае знай, как я рад за вас.

Глаза ее вновь наполнились слезами, она попрощалась со своимновоиспеченным братом и передала трубку Брэду.