36 вопросов, чтобы влюбиться - Ольга Тимофеева

Ну уж нет. Не оставлю это просто так. Что вообще происходит?

Плевать на всё, что было в прошлом. Сейчас есть я и он. Завершить надо чертов эксперимент и поговорить о нас.

Натягиваю джинсы, лёгкую рубашку. Волосы заплетаю в высокий хвост. Хотел сбежать?! Черта-с-два я отпущу его. Кеды. Идти далеко, поэтому беру скейт, чтобы быстрее добраться. Закрываю дверь на замок и направляюсь к Джадду. Пугает его последняя фраза.

Что я сделала не так? Что это «всё» означает? Если он думает, что можно просто так со мной покончить, то он ошибается. Я могу быть не только пушистой кошечкой и злой львицей, которая до последнего будет сражаться за своё. Тысячи мыслей взрывают серое вещество. Но я не узнаю, наверняка, пока не доберусь до него.

Подъезжаю к дому и только сейчас понимаю, как вся дрожу. Хоть на улице тепло, но пробирает озноб. Кровь закипает от дозы адреналина. Не могу унять дрожь в пальцах. Даже глубокое дыхание не помогает. Замечаю возле его дома чёрный форд. Уже дома. Глубокий выдох. Бросаю скейт на улице и, набравшись смелости, заношу руку, чтобы постучать.

Замираю. Жду. А в памяти то кафе. Когда боялась сделать первый шаг перед первым вопросом. Сейчас будто всё наоборот. Словно дверь в ад. Наш с ним личный ад. Куда я не должна была попасть, но оказалась. Прогоняю мрачные мысли. Уверенно стучу.

Никто не открывает. Джессика же должна быть дома. Стучу ещё раз. Сердце с грохотом отдаёт в виски. В венах пульсирует ужас. Тупое предчувствие. Наконец, чувствую щелчок замка, и дверь открывается. Вскидывает брови от удивления. Смотрит карим холодным взглядом. Не спрашивая, подталкиваю дверь и хочу пройти внутрь. Не останавливает, отодвигаясь в сторону, пропуская меня.

— Если ты думал, что со мной вот так можно? Наговорить непонятно чего и свалить, то нет. Ты ошибся.

— А как с тобой нужно? — Закрывает дверь и складывает руки на груди.

— Нормально, — огрызаюсь, но тут же осекаю себя. Я пришла поговорить, а не ругаться. — Джадд, послушай, всё, что у тебя было в прошлом, меня не касается. И у меня дерьма не меньше. Но это не должно вставать между нами. Я, — не даёт договорить, подходит ближе и, положив руку на затылок, притягивает к себе. Впивается в губы, жадно их пробуя. Словно изголодался. Подхватывает меня под попу и, разворачиваясь, куда-то несёт. Поднимаемся наверх. В доме тишина, значит, никого нет и мы одни. Как это понимать? Всё в порядке?

— Джадд, — шепчу, переводя дыхание, — расскажи мне, что тебя волнует.

— Замолчи, — прикусывает губу. Оказываемся на втором этаже, но идём дальше и снова поднимаемся по винтовой лестнице. В его комнату. Несёт меня куда-то, не отпуская губы. Усаживает на поверхность. Стол или комод. Столько страсти, мне кажется, не было даже в наш первый поцелуй. Там, у меня в гостиной на комоде. Пробегает пальцами по шее и касается губами. Оставляя на коже клеймо. Мучительно истязает. Снова на губах его вкус. Тону в облаке можжевельника.

Расстёгивает одну за другой пуговицы на рубашке. Легким движением скидывает её с плеч. Пробегает кончиками шершавых пальцев по коже на животе, не спеша касается губ. Только сейчас замечаю, какие они мягкие. Тело тянет от чувственной пытки, которую он мне снова устраивает. Поднимается кончиками пальцев вверх, едва задевая кожу под краем кружевного лифчика. Грудь мгновенно реагирует на касание и набухает.

Джадд тянет за волосы, желая получить доступ к моей шее. Хватаю жадно воздух. В горле пересыхает от нежности. Отпускает и разворачивает к себе спиной. Наклоняется, и чувствую дыхание в затылок. Не касаясь, движется вдоль позвоночника, обдавая струйкой прохладного воздуха. Застёжка расстегивается, и лифчик падает с плеч. Покрывает поцелуями до дрожи спину. Некогда прорезавшиеся с ним крылья хотят спорхнуть и унести туда, где будем только мы. Снова разворачивает. Ловлю похотливый взгляд. Касается груди и сминает её, не разрывая зрительный контакт. Беру за низ его футболки и стягиваю через голову. Снова цепляет мои губы, в то время как руки уже скользят вниз к пуговице на джинсах. Пару секунд и барьеры будут разрушены. Наклоняюсь к нему, проводя губами по кадыку. Шумно выдыхает, знаю, что это его слабое место. Запускаю руки ему в брюки и стягиваю их. Сжимаю попу, притягивая к себе. Ловлю любимые губы. Поднимает меня за бедра и, переступив через сброшенную одежду, несёт на кровать.

Нависает надо мной. Не спеша входит, прижимая к матрасу. Размеренно двигается. Будоражат эти ощущения. Ловит губы и задаёт темп. Он всегда нежный и внимательный. Но сегодня что-то не так. Ладони обнимают за спину, и я чувствую его дрожь кончиками пальцев. Он со мной, но где-то далеко. Молчит. Словно хочет насладиться последним моментом и не хочет разрушать его словами. Прижимаю крепче к себе. Отгоняю мысли. Я всё придумала. Он сейчас со мной. Никто не разрушит это. Мы справимся. Рвано дышит мне в губы, ускоряясь. Тело сводит в сладкой судороге. Прогибаюсь в пояснице, навстречу Джадду. Последние движения и выходит из меня. Шумно выдыхает.

— Джадд? — Шепчу. — Всё в порядке?

Касается губ, но не целует. Чувствую невероятную холодность. И страх бежит по капиллярам, окутывая паутиной всё тело. Тяжело дышит, словно решается к чему-то. Отрывается от меня и отводит глаза в сторону и скатывается с меня.

— Одевайся, — холодно произносит.

— Зачем? — ухмыляюсь, подразумевая, что это шутка.

— Потому что, скоро придут родители, не стоит им видеть тебя голой, — продолжаю лежать, не реагируя на его просьбу.

— Джадд? Что случилось?

— Просто оденься. Потом.

Молча встаю, натягиваю трусики и лифчик. Надеваю рубашку. Поднимаю джинсы с пола и, отвернувшись, натягиваю. Выпрямляюсь, застёгивая ширинку.

Поднимаю голову и понимаю, что стою перед той самой стеной с фотографиями. Джадд молчит, и я механически пробегаюсь по ним глазами. Пока не цепляюсь взглядом за одну фотографию. Тело бросает в дрожь. Забываю, что надо дышать, пока всматриваюсь в лица. Стоят рядом. Руки сложены на груди, словно они два супергероя, что спасли мир. Понимаю, что знакомы. Давно.

Дотрагиваюсь указательным пальцем до фотографии и разворачиваюсь к Джадду. Лежит в кровати, заложив руки за голову. Каменное лицо не выражает ни одной эмоции.

— Откуда ты его знаешь? — спрашиваю дрожащим голосом.

— Пришло время ответить на последний вопрос. Тридцать шестой, если мне не изменяет память.

Подавляя рвотный рефлекс, шумно сглатываю. Я точно не говорила про то, сколько вопросов. Может он считал? Но говорит так, будто знает это давно.

— Итак, последний вопрос — поделится личной проблемой, и спросить партнёра, как он бы справился с ней. Затем спросить, что он думает о ваших чувствах по поводу этой проблемы. — Ухмыляется, продолжая прожигать взглядом. Нёбо дерёт от плохого предчувствия. Он знает вопрос. Значит, знает и тему. Мерзкие догадки накрывают, сдавливая горло. Разворачиваюсь к фотографии и снова рассматриваю. Рядом с Джаддом — Роберт. Еще живой. Парень, с которым я встречалась. Тот самый, что не пустил меня в горящий дом спасти Адри. Они знакомы. Чёрт. И они не просто знакомы. Раз его фотография висит на стене среди других.