Пережить полнолуние - Анна Лисовская

заметила, что все это время практически не дышала! Вот жук! Вот это конспирация! Если бы раньше признался или хотя бы намекнул — мы бы оба не мучились столько времени! Оказывается, мой Леха не такой уж непробиваемый, каким хочет казаться! Я иногда думала, что он вредина и сухарь, а он просто возвел вокруг себя панцирь, боясь показаться глупым, ранимым или уязвимым.

Свернула прочитанное письмо обратно в конверт и потянулась за вторым.

«Лерка…маленькое солнце! Я болен тобой! Я полностью в твоей власти! Решил открыться тебе, невзирая на последствия!

Лер, мое самое большое желание — чтобы чувство оказалось взаимным! Знаешь, я, кажется, понял, в чем смысл моей жизни сейчас — хочу сделать тебя счастливой! И сделаю!

Хочу засыпать и просыпаться с тобой, выполнять любое твое желание. Хочу целовать твои губы, что так дразнят меня. Хочу, наконец, услышать, что ты моя! Я люблю тебя! Давай встречаться?».

Губы растянулись в безумно счастливой улыбке, сердце щемило от нежности. Такой дерзкий и непрошибаемый оказался вовсе не таким каменным, как я о нем думала. В нем кипит страсть, и я не ощутила на себе пока что и десятой ее доли. Мысли свернули не в то русло и перед глазами начали мелькать какие — то эротические картинки.

Встряхнув головой, отогнала навязчивые видения и стала убирать письма в рюкзак. Позже дочитаю — хорошего по чуть — чуть! Засунула стопку в свой импровизированный тайник и приготовилась поспать, как увидела поверх одеяла неубранный конверт со вторым прочитанным письмом. Видно, затерялся в складках одеяла — вот и не заметила. Взяла письмо в руку и любовно погладила обертку. Моя прелесть!

За своими мыслями не заметила, как в комнату бесшумно отворилась дверь.

— Не спишь? — прошептали у порога.

Я вздрогнула и попыталась спрятать письмо, хотя поздняк было метаться! Леха все понял за долю секунды:

— Твою ж! Лер, отдай, — в два прыжка очутился рядом со мной, пытаясь выхватить из рук конверт. — Вот удружила, бабуля! — костерил бабусю на все лады.

Я даже встать не успела, как он навис надо мной и потянулся к моей руке, сжимающей конверт. Ну уж нет! Не отдам! Тратить силы на пустые разговоры не стала, изо всех сил болтая рукой во все стороны. Я должна спасти свое сокровище!

Когда он почти схватил письмо — откинула с себя одеяло и вскочила на диван, ожидая атаки. Леха скомкал одеяло и бросил в сторону. С хищным оскалом схватил меня и опрокинул на диван. Деваться было некуда. Я засунула письмо под резинку штанов и прикрыла майкой. Проследила за горящим Лехиным взглядом и обвив его ногами, попыталась перекатиться. Я понимала, что силы неравны, но он явно решил мне поддаться!

Я оказалась сидящей на нем сверху и триумфально улыбнулась, фиксируя его руки над головой. Для этого мне пришлось чуть ли не лечь на него. Его губы оказались в опасной близости от моих. Я облизнула пересохшие губы, а Леха хрипло спросил:

— А что дальше? — улыбнулся этот искуситель.

— Дальше? — чуть ли не забыла я причину нашей борьбы. — Я не отдам письмо! Оно мое! Ты же для меня его писал!

— Да, но мне как — то неловко! Давай выбросим? — умоляюще посмотрел в глаза.

— Ну уж нет! Сам ты мне такое вряд ли скажешь, а я должна знать о твоих чувствах! — отрезала я.

— Ты и так знаешь, Лер! — усмехнулся подо мной парень, а вот мне что — то неудобно стало сидеть и я неосознанно поерзала. Леха окаменел и резко выдохнул. С легкостью освободил руки из моего захвата и притянул к себе для поцелуя.

Попробовав на вкус мои губы, углубил поцелуй. Его руки медленно скользили по моей спине, спустились к ягодицам и, обхватив их, начали поглаживать и сжимать.

Я оторвалась от его губ и шепнула на ушко:

— Осмелел? — Леха легонько шлепнул меня по пятой точке и, резко перекатившись, оказался сверху, сверкая белозубой улыбкой.

— Давно пора! — рыкнул он и, задрав мою футболку до груди, начал покрывать поцелуями живот. Не останавливаясь, запустил руку под резинку пижамных штанов и вытащил письмо, отбросив в сторону.

Я даже не успела возмутиться по этому поводу, как Леха, словно почувствовав мой протест, бесцеремонно заткнул мой рот очередным страстным поцелуем. Как только сопротивление было подавлено, стал целовать шею, спускаясь ниже и проделывая дорожку из поцелуев к вырезу футболки. Она все также была приподнята до уровня груди, не оголяя ее.

Леха снова спустился к животу, оставляя на нем невесомые поцелуи, и, взявшись за собранный край футболки, спросил:

— Можно? — я задохнулась от желания продолжить, уже предвкушая его горячие губы на своей груди, но принять верное решение мне помог скрип половиц в соседней комнате. Я резко одернула на себе футболку и приняла сидячее положение.

— Леш, ты забыл? Мы не одни! — прошептала ему одними губами. — Твоя бабушка часто ходит ночью в туалет. Я не могу так… в ее доме. Это как — то неправильно, — смутилась я. — Нас могут застукать! — пояснила еще одну причину позорной капитуляции.

— Я помню, но ты такая соблазнительная, что мне трудно держать себя в руках, а, зная, что ты теперь моя — еще сложнее держаться в рамках приличий! Если бы мы были дома, ты бы сказала «да»? — спросил, глядя в глаза.

— Да, — прошептала еле слышно.

— Тогда запомни, на чем мы остановились! — жарко сказал Богатырев и с сожалением выпустил из рук край моей майки.

— Но разве не ты хотел подождать? — напомнила парню пунцовая я.

— А мы никуда и не торопимся! — снова щелкнул меня по носу. — Мы можем не спеша изучать друг друга, а самое вкусное оставим на потом, — Леха приблизился для еще одного поцелуя, как был бесцеремонно схвачен за ухо и вздернут с дивана.

— Аааа, бабусь, отпусти! — прыгал застигнутый врасплох внучек.

— Вот обормот! — проворчала бабушка, делая сердитую мину. — А ну марш в кровать, негодник! Бродит он тут посередь ночи! Девочкам спать мешает! Уж мы найдем на тебя управу! Чтоб до утра духу твоего тут не было! И не дай Бог услышу скрип половиц! — погрозила ему кулаком старушка.

Леха аккуратно вывернулся из бабулиного захвата, потер ухо и чмокнул ее в старческий кулачок! Метнулся ко мне, чмокнул в щеку и с диким гиканьем убежал в свою комнату.

— Вот плут! — крикнула ему бабушка вдогонку, расслабляя морщинки на лбу и улыбаясь мне. — Успела хоть что — то просмотреть? — перешла на нашу, девчачью волну.

— Да! — прошептала еле слышно. — Романтичней не