Армагеддон. Книга 2 - Аллан Коул

– Видишь вон там, в деревне, мягкокожего мальчишку и моторного беса, Крайгворм? – спросил голос.

Огр выпрямился и отошёл в сторону, оказавшись вне поля зрения Инфелиго. Куда Монстр направлял взор огра, демон не видел, так как его собственный взгляд беспомощно застыл на двух беглецах, ставших для него вожделенной целью длительного преследования. Однако он без труда догадался, что так заинтересовало этих двоих.

– Да, господин, – отозвался огр.

– Убей их, а деревню сровняй с землей, – продолжал монстр. – Всё – дома, жители со всеми их пожитками и прочим барахлом – должно исчезнуть. Пусть от них не останется ни следа, ни даже намёка на то, что здесь кто-то когда-то жил. Я так хочу. Тебе всё ясно?

– Так точно, господин, – ответил Крайгворм, – ясней ясного. Если надо убить – убьём.

Наконец Инфелиго прозрел окончательно. Возможностей для самообмана больше не оставалось. Незримый монстр действительно был Планетарным Демоном, которого много тысяч лет назад Совет Семи сумел победить и загнать в небытие. И надо полагать, теперь он сумел каким-то образом вернуться и теперь начал войну против Совета.

– Вижу, ты смекнул, что к чему, Инфелиго, – шепнул ему в ухо Планетарный Демон, – долго, слишком долго длилась твоя власть. Твоя и твоих дружков из Совета Семи. Вы заграбастали себе всё, что можно, подмяли всё и вся под себя, а в результате потеряли осторожность.

Слишком долго вы вертели судьбой мягкокожих и всякой нечисти. И всё это время на меня вам было наплевать. А ведь у нас с тобой, Инфелиго, давние счёты. В прошлый раз я дал волю ненависти и тем самым усилил вас. Вы сумели меня победить. Но я вернулся и теперь не позволю себе такой глупости, как ненависть. Разве я ненавижу хоть кого-нибудь? Я всего лишь хочу уничтожить вас всех, а для этого ненависть вовсе не обязательна. Любовь и зависть, дружба и злоба тоже совершенно излишни для достижения моих целей. Все это – детские игры для слабаков. Жить надо холодно и расчётливо. Сойтись с кем-нибудь можно только ради общего дела – так сказать, обзавестись коллегами по работе, да и тех через неделю пора менять, иначе хлопот не оберёшься. Теперь видишь, Инфелиго, какой обманчивой и ничтожной стала твоя власть над Галактикой?

Но если ты до сих пор этого не понял, то вот что я тебе скажу: я, Планетарный Демон, пришёл сюда, чтобы вернуть причитающееся мне по праву. Твоя песенка спета. Настал мой черёд. А иначе и быть не должно. Ты, Инфелиго, со своими дружками, верно, позабыл, с кем имеешь дело. Так я тебе напомню: я тот, кто вершит здесь, в этом пространстве, само время.

Да не только время, но и гравитацию, благодаря которой ты стоишь на земле, а не витаешь в воздухе. Я тот, кто создает свет и тьму. А также все магические силы – те, что дают тебе могущество.

На смене времён звёзды рушились и погибали, отдавая свою силу, и я у них её забрал. Я был так великодушен, что позволил вам украсть частицу моей силы. Так что, дражайший Инфелиго, прежде чем ты отбросишь когти, хочу, чтоб ты знал: я принял решение всё вернуть на свои места.

Но это ещё не всё. Прежде чем отнять у тебя жизнь, я с тобой потолкую. Вот только кой с чем управлюсь, и тогда ты мне всё выложишь начистоту. Всё, нужное, чтобы я мог завершить свой план. А план мой прост: разрушить те миры, до которых я сумею дотянуться. Начну я с этой Галактики и её отражений в иных вселенных, а потом – посмотрим. Аппетиты мои велики, я зверски изголодался, Инфелиго! Голод – единственное чувство, которое я позволил себе сохранить.

За время этой длинной тирады, предназначенной исключительно для Инфелиго, последний успел окончательно прозреть. Теперь у него не оставалось сомнений, кто стоял за всей этой чертовщиной. Коллеги из Совета Семи командировали его прочесать дальние уголки Галактики, надеясь пролить свет на это тёмное дело. Они искали ответы на вопросы, и теперь он их знал.

Но было слишком поздно. И хотя толку от найденных ответов уже никакого не было, с ним неожиданно произошло нечто, подобное последней вспышке света умирающей звезды, – полное и окончательное прозрение и осознание случившегося.

Значит, никакого предателя из Совета Семи вовсе не было. Теперь Инфелиго это знал наверняка. Уничтожение «Холидея Первого» и русской военной базы было попросту подстроено Планетарным Демоном. Никаких других виновников и быть не могло.

Одним словом, за всем стоял он, Планетарный Демон, который вернулся взять то, что, как он только что заявил, принадлежит ему по праву. Тысячи лет он выползал из небытия, по крохам собирая утраченную некогда силу. Тысячи лет он подбирал объедки, оставшиеся от пиршества Совета Семи. И надо сказать, Совет Семи щедро кормил его этими объедками. Пожиратели ненависти все силы тратили на умножение столь нужного им чувства, а разве бывает ненависть без страха, горя, боли?.. И вот эта пища щедрой рекой лилась в глотку испепелённого Планетарного Демона, растила его и холила, пока он вновь не осознал себя и не начал пожирать всё подряд, не только эмоции, но и вещество, энергию, пространство. Он разрастался и усиливался с каждым днём, пока не почувствовал себя настолько могучим, чтобы свести счёты с давними врагами.

Ему оказалось достаточно легонько подтолкнуть страны, тысячу лет стоящие на пороге конфликта, чтобы спровоцировать американцев и русских на войну, которая должна привести к полному уничтожению всех обитаемых миров. А через несколько лет, когда в Галактике станет некому ненавидеть, Совет Семи окажется лёгкой добычей воскресшего чудовища.

Но кто виноват, что так случилось? Эта мысль упорно вертелась в голове у Инфелиго, и он, пытаясь найти ответ, остановился на Аполлионе. Председатель Совета Семи всегда заявлял, что Планетарный Демон сокрушён навеки и никакой угрозы не представляет. А потом на предпоследнем заседании огорошил собравшихся сообщением, что в случае серьёзной войны Планетарный Демон вернётся во всём своём могуществе. Не иначе Аполлион уже тогда подготавливал возвращение чудовища…

Вот только зачем? Не мог же он не понимать, что Планетарный Демон, истосковавшийся по полноценной пище, не согласится ни на какие подачки и, чтобы утолить неистовый голод, постарается сожрать всех, в том числе и самого Аполлиона. Он набросится на них с алчностью акулы, что кружит около тонущего корабля и поглощает всё без разбора вместе с обагрённой кровью водой.

И начал он с американского космического лайнера, где роль кровавой жертвы досталась пассажирам и экипажу. Причиной их смерти, как оказалось, были не головорезы из «Бородина», а Планетарный Демон. Ничего не скажешь, он всласть поживился на этой провокации, а заодно и подтолкнул страны к гибельной войне.

Не правы были русские, обвиняя в провокации американцев. И напрасно американцы готовились при первой возможности отомстить за погибших соотечественников. Нет, ни те ни другие здесь были ни при чём. Зря Пилиардок обвинял Ауэркана, и напрасно тот нападал на хранителя американцев. Из этого противостояния польза проистекала только Планетарному демону.

Столкнуть стороны друг с другом, а потом жарить свой ужин на пепелище чужих домов. Приём древний как мир и весьма эффективный.