Эвермит: Остров Эльфов - Элейн Каннингем

Мало что нравилось Ллос больше, чем мрачная ирония. Более приятная, чем ненависть, более тонкая, чем месть, она была перед ней, и в изобилии! Что подумали бы эти эльфы, гадала она, узнай они, какими глазами следил их возлюбленная Кетрилия за своим лесным домом? Если бы они узнали, какое зло высвободили среди них храбрость и преданность огненноволосой воительницы?

Даже когда эта мысль сформировалась, Ллос почувствовала знакомый импульс зла, исходящий от бассейна с предсказаниями. Она потянулась к нему в поисках источника. Древний кинжал на поясе Кетрилии пульсировал тонкой, злобной энергией.

Через мгновение богиня поняла источник этого зла: кинжал был послан на север самим Ка'Нарлистом несколько веков назад. Он с редким терпением ждал, пока кто-нибудь не нашел спрятанный кинжал, и носил его в знак уважения к благородному эльфу, которому он когда-то принадлежал. А Ка'Нарлист, чувствуя энергию, готовил своих воинов к завоевательным походам. Ирония на иронии!

Ллос откинула голову назад и рассмеялась с мрачным восторгом. Ах, как хорошо она выбрала себе нового супруга! В кои-то веки она не упрекнула Сеханин Лунную Радугу или Ангаррадха за их место рядом с Кореллоном Ларетианом. Она, Ллос, нашла себе более подходящую пару!

Прошли века - века, в течение которых дети Ллос с возрастающей силой и свирепостью нападали на детей Кореллона. Такова была сила их вражды, что светлые расы эльфов, золотые, серебряные и зеленые, отложили свои постоянные соперничества, чтобы вместе искать избавления от своих темных эльфийских врагов.

Они собрались в самом сердце Фаэруна сотнями, Высшие Маги эльфийского народа. Все светлые расы эльфов - за исключением морского народа, чья магия давно уже сошла на нет, - послали лучших и самых могущественных своих магов к Месту Сбора.

На широкой равнине - месте, давно отведенном для этих целей, - эльфийские маги собрались, чтобы подготовиться к величайшему заклинанию, которое когда-либо знал каждый из них. На землях, окружающих это место, выросли фермерские деревни и торговое сообщество с единственной целью - подготовиться к этому событию и поддержать его. Эльфы Места Сбора - так его называли с детства древнейшие эльфы, все еще ходившие в смертной форме, - сделали этот день делом своей жизни. Хотя здесь были сотни магов, каждый из них нашел тщательно подготовленный прием, который оказал бы честь аватару Селдарина.

Столетиями эльфы, сделавшие Место Сбора своим домом, трудились над возведением Башни, превосходящей все, что видел их мир прежде. Выстроенная из белого гранита, в котором отражались неуловимые цвета неба, она была выше самого почтенного дуба. Большая изогнутая лестница поднималась по всей внутренней стене Башни, и на каждой ступени было высечено каменное сиденье и имя мага, который его занимал. Вместе эти маги произносили одно заклинание.

Никогда еще столько Высших Магов не собиралось в одном месте. Вместе они были способны разрушить мир или создать его.

Из ткани магии, из самого Плетения эльфы планировали создать новую чудесную родину, место, которое принадлежало только им.

Не все эльфы Фаэруна аплодировали этому видению. Напряженность между Илитиири и светлыми эльфами севера росла с каждым сезоном. Решение исключить темно-эльфийских магов из этого великого заклинания-гобелена только усилило вражду между расами. Однако золотые эльфы, в частности, были непреклонны. Они создадут островное королевство. Это место, которое оракулы назвали Эвермитом, должно было стать местом, куда не мог последовать ни один темный эльф, убежищем для детей Кореллона Ларетиана. Темно-эльфийские последователи богини Эйлистри находили в этом особенно острую иронию, но их голоса заглушал настойчивый хор золотых эльфов, стремящихся вернуться к славе Фейри.

Протестовали и те, кто изучал древние предания, ибо им не давали покоя рассказы, которые их предки передавали из века в век. Историю о потерянном Тинтажере, разрушенном заклинанием такой силы, что его след мог поглотить могучий остров, рассказывали как предостережение в каждой деревне. Но большинство эльфов считали это не более чем легендой. И даже если бы это было правдой, какое отношение это имело к ним? Они были полностью уверены в своей магии и в видениях старейшин, которые считали островную родину истинным предназначением Эльфов.

Наконец настал день, когда заклинание было произнесено. В тихие предрассветные часы волхвы молча пришли в башню и заняли назначенные места, ожидая прибытия эльфа, который будет направлять и формировать заклинание.

Давным-давно жребий был брошен под молитвенным руководством подобного собрания эльфийских жрецов. Они выбрали эльфа в качестве центра - мага, который соберет нити магии со всех частей круга и направит их к единой цели.

Как ни странно, выбранный для этой задачи человек в то время был вовсе не магом, а просто девчонкой, дикой эльфийской девой, известной лишь под именем Звездолистая. Она приняла свою судьбу достаточно охотно, и хотя ей было грустно покидать лес, она была прилежной ученицей и хорошо переносила обучение у магов. Среди собравшихся не было ни одного эльфа, который не признал бы, пусть и с неохотой, что Звездолистая - лучший и самый могущественный Центр, который они когда-либо знали.

Лесная эльфийка заняла свое место в центре пола башни и начала долгую, медленную медитацию, которая позволила ей дотянуться до того места в Плетении, которое принадлежало каждому из магов Башни. Закрыв глаза, она медленно поворачивалась, собирая каждую нить магии и позволяя ей течь через нее в единое место силы. В своем сознании она видела мерцающее плетение так же ясно, как если бы оно было выгравировано в ночном небе. Когда все эльфы полностью настроились, Звездолистая начала великое песнопение.

Подобно волнам могучего океана, каденция песнопения поднималась и опускалась, когда эльфы собирали силу Плетения и формировали ее по своей воле. Так они пели весь день и всю долгую ночь. Когда наступил День Рождения, заклинание достигло своего апогея. Сама Башня содрогнулась, когда сила магии, почерпнутая из самого Плетения, потекла через собравшихся магов. Увлеченные заклинанием, маги не сразу заметили, что поток силы обретает собственную динамику.

Звездолистая почувствовала это первой. Эльфы не просто использовали Плетение, они были его частью - и она почувствовала, как души Высших Магов начали опасно вырываться из ткани жизни.

В этот момент заклинание было завершено. Но поток магической силы все продолжался и продолжался, и эльфы не могли освободиться от него.

Башня сотрясалась, словно ее подбрасывали, как игрушку, два титанических бога, а рев и вопли высвободившегося заклинания сливались с какофонией за пределами Башни. Обострившимися чувствами Звездолистая ощущала агонию земли, которую сотрясали толчки за толчками. Она видела, как раскололась единая земля Фаэруна, как огромные ее части уносились прочь, разрываясь снова и снова, оставляя после себя россыпи островов в некогда чистом океане. Она видела разрушение великих городов, обрушение горных хребтов в море, приливы и отливы, которые сметали напуганных Людей и существ на сотне новорожденных берегов. Все это она видела, ибо в этот момент Звездолистая была полностью едина с Плетением.