Сплюшка или Белоснежка для Ганнибала Лектора - Анна Кувайкова

Чёрт её знает, что она в качестве отступного за проигрыш попросит!

— Виски с колой! — счастливый голос какого-то гиперактивного парня, едва ли не подпрыгивающего от нетерпения, сумел перекрыть даже сдобренный усиленными басами трек.

Мельком глянув на него, улыбнулась и смешала нехитрый коктейль в нужной пропорции. После чего занялась следующим заказом, плавно сдвинувшись в сторону и поменявшись местами с Аликом. Ему нужно было чуть больше места, дабы пощекотать нервы зрителей «случайно» падающими бутылками и бокалами. Я так пока не рисковала, предпочитая жонглировать и показывать простые, но эффектные фокусы с шейкером, льдом и бутылками.

Так вот, я действительно тосковала по старому месту работы. Потому что там не было настырного, наглого блондина, ведущего себя так, словно он уже всё решил и моё скромное мнение его интересует в самую последнюю очередь. И то, что он мой преподаватель, по совместительству, только усугубляет ситуацию.

По крайне мере с моей точки зрения. Которая опять-таки, кое-кого ну совершенно точно не интересует!

Отвлёкшись на очередного клиента, я не иначе как чудом успела перехватить летевшую в меня бутылку с водкой. И подозрительно сощурилась, глядя на невинно хлопающего глазами Алика. Напарник сделал большие невинные глаза и повелительным жестом «велел» вернуть необходимый ему алкоголь. Сумев поймать бросок по заковыристой траектории только в силу опыта. Умение делать трюки разной степени сложности в моём резюме было отнюдь не для красного словца!

— Эй, совушка… — от прозвучавшего обращения у меня чуть шейкер из рук не выпал. Успела поймать его на носок балеток и подкинуть вверх, поймав на полпути рукой и разливая получившуюся смесь.

Чтобы отдав заказ, протереть стойку и смерить кое-кого уничижительным взглядом. Правда, господину Ярмолину мои старания были, что слону дробина. Расположившись сбоку за стойкой на барном стуле, он с любопытством наблюдал за нашей с Аликом работой. Болтая ложкой в полупустой чашке с кофе и изредка чересчур пристально разглядывая некоторых клиентов. Распугивая большую часть оных своим мягким оскалом, по недоразумению названным улыбкой. И за всё это время я так и не смогла определиться: льстит ли мне такое внимание, пугает ли меня его настойчивость…

Или нет?

Ритмичный бит наполнял клуб, до отказа набитый веселившейся толпой. Яркие всполохи инструментала оттеняли гудящие басы. Их биение ощущалось даже не кожей, а где-то внутри, наравне с сердцем. И волей-неволей мы с Аликом двигались в такт, меняясь местами, жонглируя, перекидывая друг другу то шейкеры, то бокалы, то бутылки. Вплетаясь в хаотично звучавшую, но интересную мелодию.

У меня от неё мурашки по коже бежали. Тонкая, тоскливая скрипка, звонкая виолончель и мягко вибрирующий контрабас. Самая настоящая магия звука, под которую попадали абсолютно все, кто был в «Максимусе». Начиная от посетителей, заканчивая администратором клуба. Её тёмно-синее, подчёркнуто изящное в своей простоте платье трудно было не заметить. Особенно, когда к ней подошёл высокий брюнет, кажется, местный начальник службы безопасности.

И нет, свободное пространство вокруг них уже было, что вы! Образовавшись вовсе не от ласковой (даже от бара видно!) улыбки уважаемого Олега Геннадьевича Верещагина. Она здесь совершенно не причём, точно знаю!

Задумчиво глядя на эту парочку, я искоса посмотрела на Ярмолина, лениво слушавшего пристроившуюся рядом механическую фею, явно забывшую о том, что корсет на голое тело вроде как не одевают. А если и одевают, то явно не так, чтобы грудь вываливалась в прямом смысле этого слова. Вспыхнувшее в груди жгучее, совершенно неуместное чувство ревности заставило покрепче сжать шейкер и преувеличенно осторожно ставить бокалы перед клиентами.

Повторять трюк с осколками в ладони как-то не хотелось.

— Красавица! — очередной гость хлопнул ладонью по стойке, привлекая моё внимание. И выдал без перехода. — Виски. Чистый. Не разбавленный. Без всякого этого вашего льда. Ибо он… Эм, Натка?!

— Ярик, — чуть вскинув бровь, я всё же выполнила заказ, ставя перед ним роск, бокал под виски на триста миллилитров, и наполняя его ровно наполовину. — Твой заказ.

— Э… Спасибо, но… С каких пор ты работаешь барменом? Да ещё… Здесь? И ты умеешь? Риали?! — бывший парень выглядел, мягко говоря, удивлённым. И до ужаса смешным в своей попытке казаться крутым и дерзким.

Во всяком случае, на фоне моего «любимого» преподавателя он смотрелся бледновато. И то, что я вообще их сравниваю, почему-то меня даже не удивило. Ну, вот ни капли!

— А ты думаешь, меня сюда за красивые глазки взяли? — насмешливо уточнила, наклонившись вперёд так, чтобы не орать на весь клуб. И подбросила шейкер вверх, поймав его не глядя за спиной. — И потом, зачем я, по-твоему, в клубы по ночам ходила? Тусоваться?

Судя по подвисшему виду Ярика, именно так он и думал. Наивное чукотское дитя, мнящее себя байкером, даже не подозревало, что в клубах так-то ещё и работают. С разной степенью успешности, но всё-таки. Тихо хмыкнув, я занялась другим клиентом, попутно обменявшись порцией подколок с неугомонным Аликом. Старательно игнорируя сощурившегося блондина, который сверлил бедного Исакова, мягко говоря, недружелюбным взглядом.

И заочно отрицая тот факт, что румянец на щеках был от смущения и удовольствия, а не от постоянного передвижения вдоль стойки и активной работы.

Хотя, наверное, стоит признаться хотя бы себе, что мне льстило такое внимание. Да что уж там, мне оно нравилось. Нравилось ощущать себя кем-то особенным, знать, что рядом есть сильный, надёжный человек. Ну и что, что характер у него не сахар? Так и меня подарком можно назвать с натяжкой и то, списывая всё на мою постоянную сонливость.

Трудно, знаете ли, язвить и огрызаться, когда челюсть того и гляди вывихнет на очередном зевке!

Так что, если опять-таки быть честной, я ничего не имела против отношений с Алексеем Ва… С Алексеем. Сопротивляясь исключительно потому, что как ни старалась, понять откуда взялся такой решительный интерес к моей скромной персоне не могла.

Ну не могу я понять, чем его привлекла и всё тут! Не своим же беспардонным сном на парте и уж точно не колкими репликами в ответ, правда же?

— Бармен, рому мне! Чистого, ямайского рому! — громыхнуло где-то над ухом, и я аж подпрыгнула от неожиданности. Мрачно подумав, глядя на пирата с искусственным механическим же глазом (да простит меня Роулинг, но даже её Грюм не выглядел так страшно), что стать заикой в несчастные двадцать четыре года как-то…

Так себе перспектива. И надо всё-таки пропить курс успокоительного, на всякий, так сказать, случай.

Следующие несколько часов сложились в одну сплошную череду коктейлей. Я успевала только отмечать краем сознание, что для кого готовить, пока руки выполняли привычные и знакомые движения. Трек сменялся треком, толпа становилась всё горячее и свободнее, а атмосфера клуба всё больше отдавала страстью и чувственностью, лишь каким-то чудом не переходившую тонкую грань между лёгкой эротичностью и похотью. И пусть в меня плюнут, но я честно считала, что в этом заслуга костюмов вообще и стиля стимпанка в частности. Сложно изобразить что-то вульгарное, когда ты согнуться-то толком не всегда можешь. Однако…