Разорванное небо - Максимилиан Борисович Жирнов

гостинице, маячившей в тумане размытым зеленым пятном. Филипп шел позади, напевая старую песенку. «Цветы на стене». Под нее когда-то колеса его «Бородавочника» отрывались от полосы, и снаряды авиационной пушки крушили беззащитные автобусы и грузовики…

Я потянул дверь нашего с Мэри номера. Внезапно бывший летчик-штурмовик втолкнул меня внутрь. Мелисса, только что мирно беседовавшая с моей женой, направила на нее ствол маленького пистолета.

– Держи руки на виду и медленно повернись! – скомандовал Филипп.

Он сунул руку в карман брюк и достал такое же оружие, как у его подельницы. Дуло крохотной черной дырочкой уставилось мне в лицо.

– Ключи, – тихо произнес Филипп.

– Какие ключи? – не понял я.

– От самолета. Быстро. Иначе я сниму их с твоего трупа.

Я вынул из кармана ключи от «Пчелки» и швырнул ему. Левинсон поймал их свободной рукой и сунул в карман.

– Теперь прощайтесь друг с другом, – оскалился в акульей улыбке Филипп. – У вас тридцать секунд.

– Ты же обещал! – крикнул Уильям. – Клялся на Библии!

– Профессионалы никогда не убивают без необходимости, – Левинсон равнодушно посмотрел на мою жену. – Но сейчас такая необходимость есть. Он слишком много видел. Цыпочку мне жаль, но с мужем на небесах лучше, чем одной на земле. Верно? Привет от Фикса, дружок!

– Выстрелы привлекут внимание, – я отчаянно цеплялся за готовую вот-вот оборваться жизнь.

– Мы воспользуемся подушкой, – очаровательно улыбнулась Мелисса и положила пистолет себе на колени.

Внезапно Мэри закричала:

– Джек! Дверь!

Левинсон вновь ухмыльнулся: не проймешь. Что-то зашипело. Филипп с Конрадом схватились за лицо, захрипели и зашлись в кашле. В горле у меня запершило, из глаз полились слезы. Газовый баллончик!

Я выдохнул и рванул к двери со скоростью автомеханика «Формулы-1», меняющего шины лидеру. Чья-то рука скользнула по спине. Да простит моя благоверная, но сейчас я – гарантия ее жизни. Пока я на свободе, мерзавцы ее не тронут. Живая, она хороший способ надавить на меня, мертвая же станет поводом для мести.

Я пулей вылетел на улицу, добежал до пирса и сорвал с крюка желтой «Сессны» швартов. Мне везло: видимо, негодяи еще не успели прочихаться. Но все равно судьба отмерила мне лишь несколько скупых секунд. И они неумолимо таяли.

Захлопнув дверь кабины, я попытался запустить мотор. Если я залью свечи, мне конец. Сердце остановилось. Дрожащей рукой я включил оба магнето и вдавил кнопку стартера. Металлический вой ржавым гвоздем ввинтился мне в мозг. Двигатель чихнул, выбросил из патрубков клуб черного дыма и мягко заворчал. Лопасти пропеллера слились в полупрозрачный диск.

Уже разворачиваясь, я увидел, как из гостиницы выскочила Мелисса. Очевидно, ей досталось меньше всех. Она подняла руку с пистолетом: поздно, с такого расстояния не попасть.

Самолет загрохотал поплавками по воде. Берег скрылся в белесой пелене. Я потянул штурвал на себя, и машина ушла в небо.

В приборную панель был встроен спутниковый навигатор. Никто, разумеется, не вбил в него маршрут, и мне пришлось лететь по памяти с риском поцеловать гору или нежно погладить ветви какого-нибудь одиноко стоящего дерева. Но все же удача была на моей стороне.

Я приводнился у острова Шелтер и бросился к лежащему на боку вертолету. Мне нужно было достать из разбитой машины ценный груз. То, на что я мог обменять Мэри.

С первого взгляда я понял, почему выжил командир. Кабина ударилась о ствол дерева со стороны второго пилота. Несчастного прижало к борту. Он сидел в кресле, склонив покрытую коркой запекшейся крови голову к искореженной приборной панели.

Я попытался пробраться в пассажирский салон. Металл смяло в гармошку и разорвало. Проход заблокировал оторванный вал несущего ротора – нечего и думать здесь пролезть. Нужен автоген или, как минимум, электрический резак.

Выбираясь, я еще раз глянул на мертвеца, и мне показалось, будто мимо меня, обдав могильным холодом, прошла Смерть. В голове пилота темнела маленькая дырочка. Значит, Левинсон записал на свой счет еще одну жертву. Теперь мне стало ясно: идет по-настоящему серьезная игра.

Для очистки совести я подергал ручку двери в салон. Можно было и не проверять: фюзеляж изломан так, будто гигантский орангутанг лупил по нему кувалдой. Мне оставалось только ждать: враги должны вернуться до темноты.

Я отвел «Сессну» к противоположному берегу: вряд ли Левинсон будет рисковать, облетая остров. Критически осмотрел свою рубашку, пошарил в багажном отсеке «Сессны» и выудил охотничью камуфляжную куртку. Великовата. Рукава свисали до самых кончиков пальцев. Я затянул утяжку до упора, махнул на мелкие неудобства рукой и сел в засаде в паре десятков метров от вертолета. Здесь, среди деревьев, меня можно заметить, только если наступить на ногу.

Ждать пришлось мучительно долго. Мне казалось, будто комары со всего штата слетелись сюда, чтобы попить моей кровушки. Я крутился юлой, хлопал себя по рукам и ногам, шлепая подлых насекомых, но на место погибших тут же прилетали новые. Да, снайпер бы из меня не получился: терпения у меня мало.

Наконец, раздался гнусавый, будто простуженный, гул мотора. Сквозь ветви я увидел, как моя «Пчелка» подрулила к берегу. Из нее выскочил Конрад, он тащил два газовых баллона. Потом среди темных стволов появился Левинсон: в его руках блестел резак. Хотел бы я знать, откуда они его раздобыли.

Я замер. Превратился в камень, в дерево, прикрыв рукой лицо, чтобы светлое пятно не маячило на весь остров.

Зазвенел металл, пыхнула и зашипела горелка.

– Дай я лучше, – сказал Левинсон. – Попадешь на топливную магистраль, будет большой бабах.

– Жаль, что с нами нет Фикса, – ответил Конрад. – С его талантами мы быстро управились бы.

И вдруг мне захотелось, словно обиженному пацану, заплакать, нет, зарыдать в голос! Я не взял с собой даже лом или тухлый перочинный нож! И, наверное, хорошо, что не взял: лезть с ломом на пистолет, а то и на два – изощренный способ самоубийства. В отчаянии я опустил руки. Сдался. Теперь они заберут все, что им нужно и увезут Мэри с собой – как заложницу. Наверное, мне придется сдаться им на милость – я не смогу жить, бросив жену в лапах этих бандитов. Мы безропотно встретим свою судьбу, и наши раздутые трупы выловят где-нибудь у побережья Атлантического океана.

Несколько минут гудело ацетиленовое пламя. Потом его гул смолк, раздался скрежет и удары молотком. Что-то негромко треснуло.

– Готово! – в голосе Левинсона сквозило нетерпение. – Уходим. Быстро.

Я осторожно выглянул. Конрад с Левинсоном тащили к «Пчелке» тяжелый серый ящик. Через минуту загудел мотор, и амфибия скрылась за деревьями.

Я бросился к «Сессне». Запнулся о сухую ветку и скатился в ручей, едва