Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин

Граждане нашей страны! Этот процесс – пятно на чести нашего государства и на совести каждого из нас. Сегодня в опасности не только судьба подсудимых – процесс над ними ничуть не лучше знаменитых процессов тридцатых годов »933

Процесс этот по форме действительно беззаконнее всех предыдущих, – 13 января записала в дневник Лидия Чуковская. – Судьи не давали говорить свидетелям защиты и адвокатам. Публика (подобранная по билетам) улюлюкала на подсудимых и свидетелей защиты. Когда одна свидетельница что-то говорила в защиту Алика, он сам ей крикнул: «Что ты пытаешься, Андропов в зале!» Мать Гинзбурга сначала не пускали, а пустив, почти не слушали… (Л. Чуковская. Дневник – большое подспорье… С. 211).

Мне кажется, это – преддекабристское движение, начало жертвенных подвигов русской интеллигенции, которые превратят русскую историю в расширяющийся кровавый поток. Это только начало, только ручеек. Любопытен генерал Григоренко – типичный представитель 60‐х годов прошлого века. И тогда были свои генералы. Интересно, ширится ли армия протестантов, или их всего 12 человек: Таня, Павлик, Григоренко, Кома Иванов – и обчелся.

Павлик вручил иностранным корреспондентам вполне открыто свое заявление, что нужно судить судей, инсценировавших суд над четырьмя, что Добровольский – предатель, что все приговоры были предрешены, что весь зал был заполнен агентами ГПУ, – и это заявление вместе с ним подписала жена Даниэля (К. Чуковский. Т. 13. С. 454).

Наблюдается ли какая-нибудь закономерность в том, что разрешают и что запрещают? По каким целям ведется огонь? Порой огонь на уничтожение… Годами не печатается Солженицын – это известно. Не печатают произведения Аксеновой-Гинзбуpг и других коммунистов, вернувшихся из беpиевских застенков. Это недостойный и, как показало время, бессмысленный акт… (цит. по: Е. Раскатова // Вестник Ивановского гос. технологического университета. 2008. № 3. С. 53).