Ведун - Василий Сахаров

«Вот это история, — подумал я, — интересная, познавательная и настраивающая молодежь на определенный лад. Молодец Ростич, хорошую подводку делает, мол, каждый воин и защитник родины это потенциальный бог. Прямо Ницше, хотя тот двигал эту тему в свете того, что богом можно стать через череду поколений. Однако, черт бы с ним, с этим Ницше, так как сейчас мне интересно, продолжит Бранко такую интересную тему или оставит на потом?»

Боян меня не разочаровал, ибо человек умный, и ковал железо пока оно горячо. Поэтому ткнул пальцем в одного из учеников, кстати сказать, уже знакомого мне княжича Яромира, и спросил его:

— Скажи, какова мораль моего рассказа?

Яромир поднялся с лавки, шмыгнул носом, немного помедлил и выпалил:

— Наверное, в том, учитель, что каждый человек нашего рода-племени, поступая по совести и выполняя свой долг перед родом, сможет стать небожителем или встанет рядом с великими предками.

— Хм! — Бранко прищурился, смерил ученика цепким взглядом и сказал: — И как же, по твоему мнению, должен жить настоящий венед?

Мальчишка нахмурился, машинально почесал русый затылок и, сохраняя серьезность, по взрослому произнес:

— Мы должны защищать свой народ, ибо жизнь родичей это наша жизнь, и тот, кто потерял свои корни, не может уже называться венедом. Мы обязаны хранить память о предках, ибо если не сохраним ее, то кто будет помнить о нас? Мы должны любить матушку-землю и укладывать в нее всякого, кто наносит ей вред, Всегда и несмотря ни на что, в первую очередь мы будем ценить свое, а только потом чужое. Мы обязаны почитать своих старших, помогать сородичам, жить по законам Прави и славить родовых богов, ибо мы православные люди. Нам не надо без нужды чужой земли, так как у нас есть своя, которую надо сберечь для потомков. И еще нам надо хранить в чистоте свои тела, не употреблять нечистой пищи, не осквернять себя дурными помыслами и завистью, и не одурманивать разум крепкими горячительными напитками.

Ученик замолчал и боян одобрил слова парнишки:

— Все правильно сказал. Садись.

Княжич присел и одновременно с этим в комнату вошел следующий учитель, тот, кто и должен был вести сегодняшнее занятие, сухопарый молодой брюнет Изяслав Волховец, который преподавал морское дело и чтение звездного неба. Бояны обменялись уважительными кивками. Изяслав продолжил занятие, а мы с Ростичем вышли и направились в библиотеку.

В хранилище знаний, которое представляло из себя просторную полутемную комнату, где вдоль стен стояло множество сундуков с пыльными книгами, пергаментами и даже папирусами, мы оказались через минуту. Присели за грубо сколоченный массивный дубовый стол подле узкого рубленого окошечка и, помолчав, начали беседу на нашу излюбленную тему. Как венедам жить дальше и какую бы пакость сотворить проклятым крестоносцам, дабы отсрочить их наступление?

Первым, как у нас было заведено, заговорил боян.

— Вернулись наши разведчики из Дании, — кинув взгляд в окно, которое было обращено в сторону храмового вала, сказал Бранко.

— И что они сообщили?

— Еще раз подтвердили твои слова. После скоропостижной гибели Кнуда Лаварда и смерти короля Нильса у данов с королями не очень хорошо. Сначала Эрик Второй был, который Аркону захватил, а сейчас Эрик Третий, больной и несчастный человек. Наследника у него нет, зато от других ветвей семейства есть целых три претендента на корону. За каждым стоит семья и верные ярлы, и они постоянно дерутся между собой. Но, несмотря на кровь и ненависть, по слову церковников они готовы заключить между собой мир и выступить против нас. Первый сильный вождь — незаконнорожденный сын короля Эрика по имени Свен и его поддерживает половина Ютландии. Второго зовут Кнуд — он первенец Магнуса Сильного, а значит, имеет право на престол как потомок короля Нильса. За него большая часть Зеландии. Ну и третья фигура, сын Кнуда Лаварда и киевской княжны Ингеборги Мстиславны, юный Вальдемар, тот самый который в твоей истории разрушил Аркону. Его прикрывают католические священники-цистерианцы и воеводы отца. Однако он пока в битвы не лезет, поскольку сейчас этому потомку Владимира Мономаха по матери всего одиннадцать лет и вместе с тринадцатилетним Абсалоном, будущим епископом Лундским, он проживает в замке Ассера Рига.

— И что, Векомир уже принял какое-то решение?

— Да. — Бранко тяжко вздохнул и сказал: — Верховный жрец одобрил твой план и послал в Данию наших витязей, которые должны уничтожить Вальдемара и Абсалона. Они убьют этих сопляков, а след, который воины оставят, укажет на ярла Свена. Сторонники и верные сподвижники грозного Кнуда Лаварда начнут мстить, а сын Магнуса Сильного им в этом с радостью поможет. В итоге должна вспыхнуть гражданская война, во время которой мы постараемся отследить и уничтожить посланцев Бернарда Клервоского и наиболее рьяных священнослужителей Христа.

Ростич замолчал, а я подумал о том, что с этого момента история начинает свой разворот на другое направление. И отменить ничего не получится, так как витязи уже в пути и, зная их профессионализм, можно быть уверенным, что приказ Векомира будет выполнен без каких либо колебаний и сомнений. Это точно, ибо для воинов храма, которые считают, что исполняют волю богов, Вольдемар и Абсалон всего лишь цели. Да и для меня, честно говоря, тоже, поскольку я считаю, что судьба целого народа гораздо ценнее, чем жизни двух датских мальчишек, которые мечтают о славных подвигах и покорении язычников. Поэтому моя совесть чиста и спокойна, позывов покаяться я не ощущаю и продолжаю беседу.

— А что по другим венедским соседям? — спросил я у Бранко.

— Ты торопишься, — усмехнулся боян. — Мы не в твоем времени, где были летающие корабли и самобеглые повозки. Разведчики делают свое дело, но Польша не близко, а земли германцев и франков обширны и находятся еще дальше.

— Но Швеция-то рядом?

— Это да, до берега свеонов при хорошем попутном ветре плыть всего сутки. Однако там война и неразбериха, хотя уже сейчас можно сказать, что слова ярла Фремсинета подтверждаются. Приверженцы старой веры пока еще цепляются за острова и замки на озере Меларен, но вскоре их добьют.

— Вот-вот! И я про то же самое. Нельзя медлить. Надо помочь шведским язычникам, а потом они помогут нам.

Боян искоса посмотрел на меня и неодобрительно покачал головой:

— Тебе легко говорить, мол, надо помочь, а для нас свеоны враги, которые не раз с варягами насмерть резались и не одну сотню венедских голов во славу Одноглазого Отца Дружин срубили. Мы, впрочем, тоже немало викингов уничтожили и у ранов половина Швеции в кровниках. Поэтому сразу кидаться на помощь к свеонам не стоит. Сначала посланцы Векомира найдут Сигтунского лагмана Гутторма Тостерена, последнего языческого лидера в тех землях, и если они с ним договорятся, возможно, мы окажем детям Одина поддержку. — Ростич увидел, что я нахмурился и добавил: — Не торопись Вадим. Не надо. Придет срок, и мы до всех доберемся. До Вартислава Грифина, до германского короля Конрада Третьего, до его племянника герцога Фридриха Швабского, которого ты называешь Барбаросса, до Бернарда Клервоского, Генриха Льва и остальных наших врагов. Однако это случится своевременно, а пока мы должны следить за большим миром, ковать клинки, собирать в кулак силы и готовить воинов, которые смогут отправиться в любой конец Европы и сделать то, что нужно для выживания нашего народа.