Бумажный замок - Mut-Em-Enet

Сейчас ее диалог с кучерявым мистером прерывает Исмаил, показывая рукой в мою сторону.

И о чудо! Моя птичка направляется прямо ко мне! Голубое платье струится по ее фигуре, волосы распущены, но личико, ее красивое личико заплаканное, глаза грустные! Мне хочется сейчас убить каждого, кто хоть как-то причастен к ее слезам!

Выхожу ей на встречу!

— Птичка!

— Мне сказали, что ты здесь!

— Я всегда там, где ты, птичка!

— Мэтт, пожалуйста, — она почти шепчет, — я на работе и называй меня "мисс Айкра", тут слишком много ушей и глаз.

Я вдыхаю аромат ее волос:

— Я не обещаю, мисс Айскра, что смогу долго держаться от Вас подальше. Вы сегодня просто изумительно красивы и так грустны! Что случилось вообще?

— Не тут и не сейчас, — она натянуто улыбается, — сейчас мой девиз «Улыбаемся и машем!»

Лиза

Мой день окончательно превратился в ад, после того, как меня снова позвал к себе мистер Исмаил:

— Мисс Айскра, у меня для Вас сегодня важное задание на вечер как для моей помощницы. Поскольку Вы присоединились к моей команде недавно, заботы по организации традиционного писательского приёма легли на мисс Вегу. Но сегодня вечером именно Вам придется контролировать все на самом мероприятии и общаться с гостями — авторами, критиками, издателями и журналистами. Вы вообще способны сносно поддержать беседу?

Ловит мой взгляд:

— Это работа, и мне все равно что у Вас были планы! Потрудитесь переодеться и явиться на верхний этаж к половине седьмого, чтобы проверить все приготовления. Все детали Вам предоставит мисс Вега. И не стойте с выражением лица полной дуры, Вам это не идет! Ну и, конечно, никаких откровенных нарядов и открытых коленей. И уж точно никаких поцелуев с гостями. Поняли меня?

Мне становится так обидно, ну просто…

Выхожу из кабинета и заливаюсь было слезами, а потом успокаиваюсь. Лиза, тебе нужна эта работа, вытье не поможет. Взрослого человека отличает самоограничение, и твоё желание увидеть Мэтта — это всего лишь блажь. Тем более, сейчас он написал, что не сможет сегодня!

Ну почему ж так хочется плакать?

Лорейн вкратце вводит меня в курс дела, ничего в принципе сложного. Думаю справлюсь, вот и вечер освободился. Не плакать, держать осанку и лицо!

Звоню бабушке:

— Привет, бабуль, пришли, пожалуйста, Маркуса с моим голубым длинным платьем, туфлями и передай мне мою косметику!

— Что это такое будет?

— Писательский прием в «Айскра Паблишинг», задержусь допоздна, так что не жди меня и ложись!

— Тю, а я думала ты со своим Матвеем уже куда-то собралась. Взяла, ты Лиза, привычку, домой за полночь приходить!

— Бабушка, это работа, и Матвея, как ты говоришь, тут не будет, так, что можешь не беспокоиться.

— Смотри мне! Сейчас Маркусу все передам, может пусть бы он тебя забрал после этого мероприятия?

— Нет, это может затянуться, и я приеду сама на такси, напишу тебе, как выеду.

Минус одно дело.

Решаю заранее посмотреть, как идут приготовления, и мы с Лорейн поднимаемся на верхний этаж. Помню именно тут проходили все приёмы, которые организовала моя мама. Мне этот зал всегда казался таким огромным, как обычно, бывает в детстве! А сейчас галерея уже не такая и большая! Последний раз я тут была лет 5, наверное, назад перед таким же писательским приёмом. Совершенно случайно! Была на танцах и решила заскочить к маме! Про прием ни слухом, ни духом. Набрала ее — она не отвечала, спросила у секретаря, та провела меня в галерею. Мама была в своей стихии: она давала указания насчет цветов и напитков, общалась с официантами и хостесс. И все в основном делала сама… Мама знала все подробности и руководила подготовкой!

Я призадумалась, все тут в «Айскра Паблишинг» напоминало о ней, ведь почти за 10 лет мама вложила в эту компанию, и конкретно в это место очень много сил и здоровья.

А сегодня и я узнаю, что такое писательский приём.

Перед мероприятием переоделась и осмотрела себя в зеркале: платье мне было немного велико, ключицы болезненно торчали, лицо бледное, а глаза — заплаканные. Еще та красавица! И мне в этот момент так стало себя жалко. Вот противное чувство: всегда его гоню, а тут прям нахлынуло, задавило. Слезы полились и остановить их не было шанса. Сразу в памяти всплыла мама, Мэтт, бабушка, двойнята. Какое жалкое зрелище — я стояла и рыдала в гардеробной. А потом на минуту закрыла глаза: остановись, Лиза! Жалеть себя — последнее дело! Соберись и достойно проведи сегодняшний прием! Умыла лицо, нанесла немного косметики, которая, впрочем, не смогла полностью скрыть следы слез. Распустила волосы… Ну и пусть Исмаил меня завтра сожрет, голова уже болит от этих шпилек.

В пол седьмого я уже была в зале и встречала первых гостей, многие из которых были мне знакомы. Каждому необходимо было сказать, что-то приятное, поинтересоваться настроением… Пока я справлялась отлично. Потом меня под локоть в сторонку отвел мистер Исмаил:

— Мисс Айскра, пока все хорошо, только мне не нравятся Ваши заплаканные глаза, подумают еще, что я Вас истязаю, у Вас вид великомученицы на плахе.

— Мистер Исмаил, — я позволила себе откровенную дерзость, — мои глаза не мешают мне нормально общаться с нашими гостями и, по-моему, все довольны.

— Я разрешил Вам подать голос? — в его глазах промелькнула недобрая искра, — я смотрю, Вы возомнили о себе невесть что!

— Простите, мистер Исмаил, но я очень занята…

И я ушла вглубь зала.

Буквально за руку меня поймал Александр Блок:

— Елизавета Александровна, ну не перестаю восхищаться Вашей красотой! Такие глаза…

— Большое спасибо, — я попыталась высвободить свою руку, которую он тут же принялся целовать — не думаю, что уместно выказывать мне подобные знаки внимания!

Мне просто захотелось сбежать от этого навязчивого мужчины. Ему лет 100, наверное, а все туда же… Постыдился бы!

— Ну что Вы, такую девушку, как Вы, нужно на руках носить, холить и лелеять, а не то что руки Вам целовать…

Ты что ли собираешься холить? Обратилась к нему мысленно, но вслух произнесла:

— Еще раз спасибо за комплимент, но мне пора, — еще раз попыталась ретироваться.

— Ну Вы совсем как Ваша мама! Так и норовите убежать от меня.

— И надеюсь у меня, как у моей мамы, это получится! — подмигнула ему.

Он горько усмехнулся:

— Страсть к подобным Вам женщинам у меня в крови, как оказалось… Думал с возрастом это прошло…

Я зарделась… ну он и дает: сто лет в обед — и ты смотри, что вытворяет!