Тринадцатая запись - Лена Александровна Обухова

Просто американо с молоком. Кофе я уже налил, - он кивнул на столик у окна, на котором стояла чашка. - С молоком вот завис...

Юля подошла к холодильнику и вытащила с полки для бутылок то, что он искал и в упор не видел, хотя оно находилось почти на уровне глаз. Савин неловко рассмеялся.

- Вот в чем дело: я искал пакет.

- Вам подогреть?

-Да, спасибо.

Юля налила немного молока в молочник, поставила его в микроволновку и вежливо поинтересовалась:

- Что вам приготовить на завтрак? Яичницу? Омлет? Кашу?

- Пожалуйста, не беспокойтесь, - отмахнулся Савин. - Мне хватит кофе и бутерброда. Если есть. По утрам у меня часто нет аппетита. Особенно когда я мало сплю...

Юля снова заглянула в холодильник и достала оттуда пару упаковок с нарезками: мясной, колбасной и сырной. Хлеб нашелся в шкафчике. Савин тут же перехватил инициативу и принялся сам собирать себе бутерброд.

- Вам плохо спалось? - поинтересовалась Юля, доставая из микроволновки молочник. - Что-то мешало?

Она отнесла молоко на столик, где дожидалась чашка кофе, и обратила внимание на то, что Савин поднял штору на окне, у которого сел, пуская в кухню дневной свет. Солнца по утрам с этой стороны не было, но все равно стало радостнее. Недолго думая, Юля подняла шторы и на других окнах.

- О, нет-нет! - торопливо возразила Савин. - Вы меня не так поняли. Я страдаю бессонницей, поэтому плохо сплю в любом месте. А здесь, я бы сказал, все значительно лучше, чем обычно. В Москве, знаете, очень много шума и света. От второго спасают плотные шторы, а с первым ничего не сделать. Здесь же очень тихо. Даже если не спишь, все равно отдыхаешь. Мне понравилось.

Он подошел к выбранному столику и поставил на него тарелку с двумя внушительными бутербродами. Кивнул на них и добавил:

- Так что, видите, и аппетит у меня не так уж плох, как мне сначала показалось.

- Я рада, что вам было удобно у нас, - отозвалась Юля, не торопясь вернуться к холодильнику и кухонному гарнитуру. Владу завтрак срочно не нужен, сама она перенервничала и пока не голодна, а по опыту прошлого дня уже поняла, что Игорь предпочитает своей едой заниматься сам.

- Очень удобно, - с чувством заявил Савин. - И честно говоря, я хотел обсудить это с вами.

- Что именно?

- Спрошу прямо: могу ли я остаться у вас еще на какое-то время? Я, безусловно, оплачу эти две ночи и готов заплатить за неделю вперед, но, возможно, задержусь чуть дольше.

Юля замерла от неожиданности, недоверчиво глядя на него. Савин улыбался своей обычной располагающей улыбкой и смотрел на нее с надеждой.

- Я... Даже не знаю, что сказать... Мы ведь еще не открылись. У меня нет персонала, который готовил бы и убирал, не работают развлечения. Разве что бильярдные шары можно покатать...

- О, мне не нужны развлечения! - поспешил заверить Савин. - Мне нужно поработать над книгой и текстами новых лекций. Я буксую уже добрых два месяца из-за... из-за моих проблем со сном. В городе мне трудно сосредоточиться. А здесь просто идеальное место. И идеально оно именно тем, что здесь никого нет. И развлечений тоже нет. Только свежий воздух, умиротворяющий пейзаж и... тишина. Мне не нужно менять постельное белье и полотенца каждый день, а готовить я могу себе сам, если вы разрешите пользоваться кухней.

- Это не совсем тот формат, который я задумывала для гостиницы...

- Понимаю. Когда вы планируете заработать в полную силу?

- В первых числах мая, наверное, не раньше. В праздники даже без предварительных бронирований и рекламы возможно найти первых клиентов.

- Это всего через неделю. Обещаю, эти дни я не буду вам в тягость. И прорекламирую ваш отель своим подписчикам, как только вы будете готовы его открыть. Могу даже организовать здесь выездной семинар, они пользуются спросом. Соглашайтесь, вам это выгодно. Я не блогер-миллионник, но у меня очень лояльная аудитория, а за рекламу я с вас ничего не возьму.

Юля неловко пожала плечами. Она хотела возразить, но в голову не приходило ни одного годного аргумента. Она уже изучала странички Савина, и сама знала, что подписчиков у него немало и они весьма активны. Реклама, особенно бесплатная, всегда кстати. Да и обслуживающий персонал появится здесь уже на следующей неделе. Может, наличие постояльца подстегнет ее? На самом деле Юля пропустила намеченный срок открытия и мысленно готовилась к тому, что гостиница сможет заработать только на «вторые майские». А так, глядишь, все-таки появятся клиенты и на первые.

Да и Савин так смотрел на нее, что она снова чувствовала себя девчонкой, не умеющей говорить людям «нет».

- Хорошо, если вы считаете, что вам здесь будет удобно. Но, чтобы все было честно, давайте договоримся о бартере. До открытия вы живете здесь бесплатно, а потом даете мне бесплатную рекламу. Если решите задержаться после открытия, то будете платить в соответствии с выбранной категорией номера. А если решите провести у нас выездной семинар, его участникам я готова дать скидку. Идет?

- Никаких возражений.

Он протянул ей руку, видимо, желая скрепить договоренность. Юля не стала отказываться. Рукопожатие у него оказалось довольно крепким, несмотря на худощавое телосложение, ладонь - горячей и сухой.

- Лучшая сделка в моей жизни, - добавил Савин, задерживая ее руку в своей чуть дольше, чем того требовал деловой этикет. Юле пришлось самой ее отнять.

- Надеюсь, вы будете думать так и через неделю, - нервно усмехнулась она, торопясь пересечь помещение и все-таки заняться завтраком. Взгляд Савина вдруг стал ее смущать. Как бы ей самой не пожалеть о заключенной договоренности.

- С чего бы мне думать иначе?

- А вы ничего не слышали ночью? - не удержалась Юля. - Ну там... Шаги, шумы. Вам в дверь никто не стучал?

- Только ваш муж с охранником, - хмыкнул Савин, уже сев за столик. - Сначала они топтались по второму этажу, а потом заходили ко мне. Примерно с таким же вопросом. А что, в вашей гостинице еще и призраки живут?

Его голос звучал шутливо, и Юля изо всех сил постаралась беззаботно рассмеяться в ответ.

- Надеюсь, что нет. Все-таки она совсем новая.

- Это не гарантия, - неожиданно серьезно возразил Савин. - Знаете, как делали раньше? При строительстве здания кого-нибудь из рабочих хоронили