Хозяин Земли Русской. Третий десант из будущего - Борис Орлов

Великий сочинитель казачьих песен — купец первой гильдии Рукавишников! Зашибись! Особенно меня умиляет припев, доставшийся этому варианту песни из замечательной кавээновской пародии. В сочетании с исходным текстом пародийный припев производит незабываемый эффект…

— Ну, хорошо, а казачки как эту песню узнали?

Егор, искренне не понимая, в чем он провинился, сообщает, что песню разучивали лейб-конвойцы, а тут родня нагрянула, вот и… Да нет, я не против. Слава Единому, что хоть не поют любимый «шЫдевр» Димыча «Нас не догонят…». Правда, Димыч исполняет сию балладу только сильно нагрузившись и к тому же заменяет предлог «не» известным русским словом из трех букв…

Я отправляюсь обратно к своему КП, а в спину мне несется:

А теперь он спутанный стоит,

Занесенный хлыст над ним дрожит,

Разорвать ремни не хватает сил,

Конь мундштук железный закусил.

Если б знать, что в будущем нас ждет,

Знать, куда табун коней несет,

Времени хлысты подгоняют нас,

Дали нам с конем последний шанс,

Ах ты, конь, ты мой конь,

Что ж ты бросил меня?

Пристрелить не поднялась рука…

И не то чтобы конь пожалел мне патрон,

Просто нету руки у коня!

…Наступление на Питер продолжается уже третий день. Наши передовые части сбили охранение и заслоны противника, и теперь мы наступаем тремя войсковыми группами. По последним данным, 116-й Малоярославский и 65-й Московский полки, подкрепленные двумя казачьими полками, сломили сопротивление остатков 4-й пехотной дивизии и вышли на окраины Тосно. Георг Корфский, возглавив бригаду из тех самых Орловского и Елецкого полков, в которых три месяца назад сменились командиры и некоторые офицеры, наголову разгромил 9-й Бенгальский и 6-й Шотландский полки, с ходу взял Боровичи, выкурив англичан из укрепленных домов огнеметами, форсировал Мсту и двинулся на Тихвин. Если и дальше все пойдет, как запланировали Куропаткин и Духовский, то мы вполне можем обойтись без привлечения к активным действиям бронепоезда и новейшей батареи «московских львов». Сохранить их, так сказать, нетронутыми для возможного тесного общения с флотом ее величества.

Сейчас мой командный пункт расположился в районе станции Ушаки, что в десяти верстах от Тос-но. Связисты ежеминутно выдают новые сообщения от командующих группами генералов Алхазова[70]и Столетова.[71]Они сообщают, что наступающие части уперлись в заблаговременно подготовленную противником линию обороны. Только Алхазов под Гатчиной, а Столетов под Тосно.

— …Государь! Государь! Генерал Столетов на связи!

Судя по лицу связиста — положение не ахти. Я вхожу в вагон связи, бросаю привычное «Вольно» и беру телефонную трубку:

— У аппарата…

В трубке помехи. Но голос Николая Григорьевича слышится отчетливо:

— Ваше величество. После проведенной разведки боем мы четко установили — оборонительная линия «англичан» имеет глубокое эшелонирование и прикрыта тяжелой артиллерией. Наши броневики бессильны — противник учел опыт маневренных боев августа-сентября и прикрыл свои позиции глубокими рвами.

— Николай Григорьевич, а если обойти Тосно?

— Ну, во-первых, это практически невозможно — вокруг, на многие версты болотистая местность. Дорог мало. Пехота-то пройдет, а артиллерия нет. Да и как потом снабжаться, без железной-то дороги? И второе — оставлять в тылу такую мощную группировку, что держит сейчас оборону в Тосно, просто опасно! А для надежного блокирования у нас недостаточно войск.

Он еще что-то говорит, кажется, перечисляет какие-то номера частей, называет какие-то полки, но это уже все неважно. Важно то, что мы можем увязнуть в позиционных боях. А там и зима уже на носу. Конечно, потом мы подтянем полки из Киевского или Одесского военных округов, но сколько на это уйдет времени? Рискнуть Отдельным кавкорпусом, отправив его в дальний рейд по тылам противника? А чем потом успех развивать, а?..

— …Ваше величество, остается только одно — штурм! Дайте мне «Железняк» и батарею «Московских львов», и мы сровняем с землей укрепления «англичан»!

— …Государь, позвольте, — и жаркий шепот Димыча прямо в ухо: — Олегыч, ты только свистни, мы им быстро рыло начистим!

Димка, успевший за эти три месяца подняться из прапорщика-добровольца до капитана, флигель-адъютанта и натурального графа (титул пожалован ему на днях, «в ознаменование выдающихся заслуг перед государством и в связи с днем ангела»), вытанцовывает как пацан перед первым свиданием. Вот же душа неугомонная: воевать ему…

— Государь, — это уже Куропаткин, — я полагаю, что «Железняк» лучше соответствует данным обстоятельствам. Генерал Столетов сообщил, что пути целы и бронепоезд сможет беспрепятственно подойти к станции поближе, добавив к огню орудий огонь пулеметов. А за ним пойдет дивизион «медведей».

Вроде бы все верно, вот только предчувствие у меня какое-то нехорошее…

— Граф! — Димыч вытягивается во фронт. — Приказываю вам: подойти к Тосно и огнем «Железняка» принудить к молчанию вражеские батареи. Связь лично со мной.

Я приобнимаю Димку и выдыхаю ему в ухо:

— Ты это, давай, в общем… Полки у меня еще есть, а ты — один. Береги себя, братишка…

Он смотрит на меня несколько удивленно: с чего вдруг командир так расчувствовался. Потом лихо козыряет и уносится к своему бронированному чудовищу. Я выхожу на площадку, закуриваю и смотрю ему вслед. Нет, ну что-то все равно гложет душу…

Его светлость 3-й граф Лукан, маршал Бингхем возбужденно потер руки. Его гениальный замысел близился к осуществлению. Разведка доложила: бронированное чудище уползло от Uschaky, и теперь узурпатор остался практически без охраны. Его поезд охраняют только sotnya kazaks и взвод стрелков.

Жестом Бингхем подозвал адъютанта:

— Конвей, передайте приказ бригаде Мэтьена: атаковать станцию Uschaky. Предварительно он должен разрушить пути направления на Moscow. Пленных не брать. Уничтожить всех, кто находится на станции. Да поможет им бог.

И уже когда гелиограф замигал, отсылая приказание, добавил:

— Британия ждет, что каждый из них выполнит свой долг…

… В зеркале гелиографа вспыхивал и гас солнечный блик. Безусый субалтерн переводил это мерцание на человеческий язык. Выслушав последнюю фразу о Британии и долге, генерал Мэтьен[72]хмыкнул и пробормотал что-то насчет напыщенных идиотов, которые наслаждаются праздным пустословием. Впрочем, это была обычная шотландская ворчливость: в душе он просто аплодировал замыслу командующего. Вчера, когда бригада по заранее проложенным через болота гатям прошла в глубокий тыл русских, он уже понял, что именно ему в этой войне достанется самая главная роль. Что из того, что операцию задумал Бингхем? Героем станет тот, кто осуществил…